Империя Рюриковичей (V-XVI вв.). Русская экспансия - Сергей Владимирович Максимов

Третья колониальная война: сопротивление эстов продолжается

После памятного поражения 1060 г. вплоть до начала XII в. юго-восточные эсты покорно терпели господство Новгорода. За это время, пользуясь их спокойствием, новгородцы всемерно развивали свою колониальную систему. Они подчинили влиянию республики балтские народы «торма», «ерева» и латгальскую «очелу»619.

Чем больше колоний захватывал Новгород в Прибалтике, тем больше росло недовольство покоренных народов и увеличивалась опасность новой освободительной войны. Никому не хотелось вечно жить под иноземной властью. И вот в начале XII в. северные эсты и их ближайшие соседи латгалы подняли крупное антиновгородское восстание и сбросили с себя колониальное ярмо.

Волнения тут же перекинулись на колонии Новгорода в юго-восточной Балтии – угандийские сосолы присоединились к общему антиновгородскому движению и в короткое время сумели захватить Юрьев.

Новгороду снова пришлось взывать о подмоге к русским князьям и устраивать совместные карательные походы. Лишь в 1113 г., как следует из Новгородской первой летописи младшего извода, новгородцы вместе с Мстиславом киевским сумели вернуть себе Юрьев620. В состоявшейся вскоре битве «на Бору» остатки повстанческой армии сосолов потерпели поражение от армии Мстислава621 и были полностью рассеяны.

Четвертая колониальная война – падение Медвежьей Головы

Новгородцы с трудом удерживали власть над прибалтийскими колониями, но все же продолжали вести захватническую политику. Без колониальных владений Новгороду неоткуда было собирать вожделенную дань622. Торговый гигант поглощал целые потоки даннических поставок. Для процветания ему нужны были новые земли, новые дани и новые объемы экспорта. Новгородский триумвират: посадник, князь и тысяцкий – какие бы сложности не возникали в их отношениях – четко придерживался линии на захват и эксплуатацию человеческих и природных ресурсов Балтии.

Начиная с 1110-х гг. Новгородом была спровоцирована длинная череда войн, которые он методично развязывал в отдаленных землях Эстонии, Латвии и Литвы.

В 1111 г. новгородцы под командованием князя Мстислава Владимировича ограбили и вторично покорили латгальский народ «очелу»623. В 1116 г. ими была оккупирована Ливония – область литовского народа «ливы» («либь»), лежавшая к югу от Уганди. Тогда же под новгородскую оккупацию попал значительный ливонский город Отепя (Оденпе, Медвежья Голова)624. В.Н. Татищев утверждал, что в нем находилась столица ливов.

С падением Отепя ливонское сопротивление стало слабнуть, и вскоре Ливония стала новгородской колонией со всеми вытекающими из этого статуса последствиями. В завоеванной стране победители вели себя жестоко и бесцеремонно. Мстислав во время нападения на ливов разорил «бесчисленное множество погостов» и всюду захватывал пленных625. Завершая войну, новгородцы увели с собой многочисленные ливонские «полоны»626. Пленных обращали в рабство и продавали на невольничьем рынке.

Разорительный по характеру военный поход в Эстонию новгородцы спланировали и провели зимой 1130 года. Скорее всего, он был вызван перебоями в поставках дани. Новгородская летопись рассказывает, что воины под командой князя Всеволода «иссекли» множество туземцев, пожгли их «хоромы», «а жен и детей привели домой»627.

В январе 1131 г. Новгород вторично вторгся в Эстонию. На сей раз эсты сумели дать им отпор. Как сетовал новгородский летописец-патриот, при встрече с эстами «створися пакость велика»: «много новгородцев, добрых мужей было избито»628. Воодушевившись победой, эсты перешли в наступление. В 1131/1132 гг. они снова захватили и отняли у новгородцев Юрьев. Республике пришлось потратить несколько месяцев, чтобы вернуть себе этот стратегически важный колониальный пункт629.

Пятая колониальная война (1176 г.). Истребление очелы

В XII в. борьба Новгородской республики за удержание и расширение балтийских колоний продолжалась. Ее кульминация пришлась на вторую половину 1170-х годов.

В 1176 г. Мстислав Ростиславич Храбрый, сын смоленского князя Ростислава Мстиславича и правнук Мономаха630, собрал внушительное войско численностью в двадцать тыс. человек, и с этими силами вторгся в «Чудскую землю». Согласно С.М. Соловьеву, русские сразу принялись жечь и уничтожать поселения эстов на своем пути. Оно и понятно, ведь поход совершался с карательными и грабительскими целями. Завоеватели набрали среди безоружных балтов огромное количество «челяди и скота» и возвратились домой, где их встретили с великой «славою и … честью»631.

В.Н. Татищев, описывая эти события, дает более развернутую картину случившегося. Он сообщает, как новгородцы пригласили к себе на княжение смоленского князя Мстислава Ростиславича специально для нападения на Чудскую землю. «Он же … ведая, что Новгородцы весьма охотно в Ливонию на войну желали, тотчас созвал вельмож на совет, объявил им, что имеет охоту идти для взятия дани с Ливонии, которой они несколько не платили (курсив мой. – С.М.). Новгородцы охотно соизволили, и не медля велели войска собрать, и совокупя 20 000 пошел Мстислав с оными в Чуцкую землю, и пришед послал к старейшинам их объявить, чтобы немедленно собрав дань, что повинни вывезли к нему; но как те, яко безглавные, не имея Князя, согласиться не могли, и послов напрасно удержали: то Мстислав вшед в землю их, всюду разорял, пленил и жег до моря и реки Трейдеръ, имея с ними три раза бой, и всюду ово храбростью, ово хитростью побеждал»632.

На рубеже реки Трейдер, о которой упомянул В.Н. Татищев, новгородское войско неожиданно столкнулось с объединенными силами ливонцев, либи, семигалов, куршей, тормы и еревы. Вся балтийская «земля», как пишет В.Н. Татищев, укрепилась «засеками» и ощетинилась стрелами и копьями.

Новгородцы не знали, что предпринять, но были спасены военной прозорливостью Мстислава. По его приказу воеводы совершили обходной маневр, неожиданно вышли в тыл оборонявшимся балтам и выбили их из укрытий. Когда туземцы побежали, полки Мстислава бросились за ними вдогонку и преследовали до самой Двины, разоряя по пути встречные села и города.

После завершения активной фазы военных действий новгородцы перешли к будням, заполняя их тотальным насилием и грабежом. С иных, как сказано у В.Н. Татищева, они взяли «великий окуп», неплатежеспособных обратили в рабство и, набрав множество скота, возвратились домой633.

Сразу после этого балты по горячим следам организовали ответный поход в северорусские земли. Не имея достаточных сил, чтобы идти на Новгород, они напали на Псковскую землю и дали армии Мстислава крупное сражение. В нем обе стороны понесли большие потери. Новгородцы не досчитались троих знатных бояр, несколько фигур помельче и множества рядовых ратников. Убитых среди балтов счесть было некому. Разгромленные, они отступили634, неся большие потери.

Кампания 1176 г. осталась, по сути, незавершенной. Но Новгород сохранил стратегическое преимущество, и его колониальный механизм продолжал успешно работать. Спустя три года новгородцы нанесли смертельный удар латгальской «очеле» – народу, впервые покоренному во второй половине XI