Расслабься, это любовь - Ульяна Николаевна Романова
Мы с мамой хотели что-то сказать, но мужчины спелись (или спились) и, не слушая наших возражений, красиво уплыли на балкон. Восхищаться удочками, по всей видимости.
– Оставь их, – вздохнула мама, – папе нужно принять тот факт, что ты уже не только его девочка. Пусть поболтают, напьются и успокоятся.
Болтали, напивались и успокаивались мужчины до глубокой ночи. Устроили эпичное соревнование «кто быстрей завяжет морской узел», а к ночи так побратались, что папа чуть было не начал звать гостей на свадьбу.
Мира решено было оставить ночевать у нас. Но на диване в гостиной – так папа решил.
Мир не сопротивлялся, к тому моменту он вообще почти ничего не соображал. Просто упал на диван, сложил руки на груди и уснул.
– Юлька, зять – во! – заплетающимся языком уведомил меня папенька и поднял большой палец – за секунду до того, как мама утащила его в спальню…
Глава 34
Юля
– Мам, пап, доброе утро!
Папа все еще был бледен – вторые сутки мучился птичьей болезнью. Мама возилась у плиты; она вздохнула, налила папе воды и поставила перед ним стакан.
– Утро, Юля, добрым не бывает, – папа буквально лучился оптимизмом.
Вчера, когда я проснулась, Мир уже был на работе, а папуля спал до самого обеда. Весь вчерашний вечер родитель разыгрывал пьесу одного актера «умирающий лебедь», мучаясь от пернатой болячки, и клял всеми словами слишком стойкого зятя, которого «хрен напоишь, коня здорового».
Мы с мамой хихикали, зная, что папа бурчал просто из вредности, а Мира принял.
Я же развлекалась перепиской с моим парнем, который тоже болел, но строго-настрого приказал папе об этом не говорить. Их молчаливое соревнование продолжилось уже с утра – квестом «кто меньше болеет с похмелья». Подозреваю, что вчера преступников арестовывала убойная бригада, в составе которой был один свежеподнятый зомби. Я даже пошутила, что ему можно было сдать оружие и поражать противников невероятным амбре. Мир парировал, что знает способ от амбре избавиться и вообще он как огурчик.
– Завтракать будешь? – заботливо спросила мама.
– Буду, – решила я и села рядом с папой.
– Где зять? – сразу же начал папа. – Когда на рыбалку?
– Какая тебе рыбалка, Коля?
– В месте, где рыбы завались, он сам хвастался, – не сдавался папа. – Я должен проверить, хороший ли он добытчик. Дочь все-таки отдаю.
– Так и скажи, что нашел приятеля для рыбалки, – улыбнулась мама. – Коля, она взрослая, а он хороший парень.
Она поставила передо мной тарелку с омлетом и подмигнула.
– Позавчера ты не была уверена, что она взрослая, – не сдавался папа.
– Так я и не знала, что она с Римиром. Мы ж его с детства знаем, хороший мальчик. И на тебя, Коля, похож. Поэтому я за Юльку спокойна.
– Не похож он на меня, – открестился папа, – вообще ничем.
– Похож, похож, – в два голоса заверили мы с мамой.
Папа выпил воду, поставил стакан на столешницу и наградил нас обеих хмурым взглядом.
Мы с мамой переглянулись и засмеялись.
– Папуля, ты все равно у меня самый любимый, – призналась я, – не ревнуй.
– Я не ревную, – мгновенно растаял папа, – просто волнуюсь. А вдруг он тебя обидит? Или того хуже – не потянет!
– Тогда мы с Серафимой его цыганам обратно в табор вернем, – прыснула я, – а зарабатываю я уже сама, я у тебя уже год деньги не прошу.
– Так я сам кладу тебе в карман, – признался папа, – тебе и маме. Маме вообще мои деньги больше чем ее нравятся. Мои она тратит, а свои копит.
– Твои не жалко, – улыбнулась мама.
– Вот, Юлек, учись у мамы. И это… С детьми не торопись.
– Пап, я не собираюсь бросать учебу, если ты об этом. Обещаю, что получу диплом.
– А даже если дети пойдут – я буду помогать, – решила мама, – да и Ксения, думаю, не останется в стороне. Кстати, она в курсе?
Тетя Ксюша была мамой Мира и Серафимы.
– В курсе, – кивнула я, – и тоже благословила заочно. И дядя Саша тоже.
– Ну и хорошо.
– Когда вещи собирать? – осведомился папа.
– Па, ты определись: ты меня не отдаешь или отдаешь побыстрей? – рассмеялась я.
– Я бы тебя, Юлек, вообще никому не отдавал, но мама права: ты уже сама можешь принимать такие решения. Просто знай, что если тебе что-то не понравится, если он будет тебя обижать, – ты всегда можешь вернуться домой. Поняла?
– Да, папуль, – я смахнула слезы с глаз.
– Куда спешат, – прошептал папа себе под нос.
– Коля, ты меня в восемнадцатый день рождения из дома забрал, – напомнила ему мама, – и только скажи, что забирал чужую, а отдаешь свою.
– Молчу, – сдался папа.
– Спасибо, мам, очень вкусно было, – поблагодарила я, вставая из-за стола.
Вымыла тарелку, чмокнула отца в щеку и отправилась в институт, где, вдохновленная папиным благословением, усиленно грызла гранит науки.
А с занятий меня встретил Мир.
Он стоял, опершись бедром о капот, и ждал меня у ворот института. А я так соскучилась по нему за прошлые сутки, что не сдержалась и побежала навстречу.
Мир сделал два шага и поймал меня на подлете. Подхватил под бедра и поднял, заставляя обвить его ногами.
Я первая его поцеловала. Обхватила его голову руками и чмокнула в губы. Мира такой поцелуй не устроил, и спустя пару мгновений я потеряла голову от его напора, забыв, где мы находимся. И что вокруг полно людей.
Мы с трудом оторвались друг от друга. Оба тяжело дышали. У меня горели губы, а низ живота томно ныл, требуя еще раз испытать то, чем мы занимались всего несколько дней назад.
– Скучал как… – признался Римир.
– И я, – выдохнула ему в губы.
– Ко мне? – с надеждой спросил Мир. – Я еду заказал. А вечером у нас будет второе настоящее свидание.
– Из ста? – задыхаясь от счастья, спросила я.
– Из тысячи, Шкода. Я хреновый романтик, конечно, но для тебя постараюсь.
Я потерлась носом о его щеку, вдыхая его запах. И поняла, что такое настоящее счастье. Мое. Маленькое, уютное и такое родное.
Мир нехотя поставил меня на ноги, и мы переместились в его машину. Он завел мотор, выехал с парковки и взял меня за руку.
– Что папа сказал? – посерьезнел он.
– Негодовал, что все слишком быстро, – честно ответила я. – Мир? Может, мы правда торопимся?
Соколов думал около минуты, а потом заговорил таким щемяще нежным голосом, что у меня сердце чуть из груди не выпрыгнуло:
– Юль, уговор помнишь? Я не тороплю, если ты
