Расслабься, это любовь - Ульяна Николаевна Романова
Мама жаловалась папе, что «вот только вчера они принесли меня из роддома, а сегодня в гости придет жених». На мои робкие и не очень попытки объяснить, что Мир мне пока не жених, мама только отмахивалась: мысленно она уже стала бабушкой как минимум тройни.
Наконец, раздался стук в дверь. Открывать пошел папа как самый спокойный и хладнокровный в доме.
Я зажмурилась, чтобы не видеть произвола, но когда услышала, что мужчины вполне мирно разговаривают в прихожей, выдохнула.
– Ну, мать, встречай жениха, – со смешком объявил папа, первым проходя в гостиную.
За ним шел собранный и очень решительный Римир.
Я приоткрыла один глаз, отмечая, что в руках папенька держал бутылку дорогого коньяка, а матушке подарили большой букет пионов. Мне Мир вручил мои любимые лилии.
Мама зарделась и убежала ставить цветы по вазам, а я на всякий случай перекрестилась.
– Проходи, гостем будешь, – продолжал веселиться папа, приглашая Мира на кухню.
Мир подмигнул мне и пошел вслед за отцом. А я – за ними. Мало ли?.. Вдруг придется предотвращать расправу над моим парнем?
Интересно, а по закону я должна буду свидетельствовать против отца? Захотелось позвонить Лехе и прояснить этот вопрос немедленно, но я сдержалась.
Боже, о чем я думаю?
– Юленька, подожди в комнате, – строго потребовал папа.
Спорить я не стала. Развернулась на пятках и вышла в гостиную.
Но далеко не ушла. Остановилась за углом, чтобы подслушать. А спустя пару минут ко мне тихо присоединилась мама.
Мы взялись за руки и обратились в слух.
– Значит, свататься пришел? – я слышала, как папа чиркнул зажигалкой.
Он курил очень редко, да и мама не любила запах табака.
– Да, – просто ответил Мир.
– Насколько у вас с ней все серьезно? Наливай, – потребовал папа.
– Достаточно, чтобы я пришел к вам, – голос Римира был тверд и так спокоен, словно они с папой вместе пили какое-то убойное успокоительное.
Дальше случилась пауза, видимо, Мир налил. И выпил.
– Хорошо пошел, – резюмировал папа. – Давно вы вместе?
– Нет, – просто и честно ответил Мир, – но я ее люблю.
Вот гад! А мне не признался!
– Принимается, – важно ответил папа, – между первой и второй…
– …перерывчик небольшой, – подхватил Мир, – понял.
Папа что, напоить его хочет? Или сам нарезаться вместо салата?
Я посмотрела на маму, которая мимикой дала понять, что она от пьянки тоже не в восторге, но вмешиваться не стала.
– Понимаешь, – продолжил папа, – я ее тоже очень люблю. Юлька – моя единственная дочь. Любимая. Я в нее знаешь, сколько вложил? Любви, заботы. А ты знаешь, во сколько мне ее увлечение шитьем вышло? Это сейчас Юлек на самоокупаемость вышла, а тогда… Университет платный, шмотки как крыло самолета стоят, косметика, крема эти, шампуни. А ей специальный нужен. А характер? Она ж дьяволенок!
Ну папенька, ну спасибо!
Это он так Мира проверить решил? Антирекламой моей скромной персоны?
– Я в курсе, – я слышала улыбку в голосе Мира.
– В курсе он! И что? Готов забрать к себе девятнадцатилетнюю студентку? Имей в виду: институт бросить не позволю! И на заочку перевестись не дам!
– Вы Юлькину маму во сколько лет из дома забрали? – хитро спросил Мир.
– Ты меня и себя не ровняй. Я чужую дочь из дома забирал, а отдаю свою! Я работал и учился, Ольга у меня ни в чем не нуждалась! И Юлька тоже! Вот свою дочь родите, я на тебя посмотрю!..
Мама напряглась, а я поняла, что папенька себе сейчас на маленький скандальчик наболтает. Мама и так на взводе…
– Я работаю и уже отучился. И в состоянии ее обеспечить, если вы об этом. Выпьем?
Эта парочка, кажется, друг другу уступать не собиралась. Оба оказались упрямые и стояли на своем.
И видимо, двое взрослых мужчин решили поиграть в игру «кто кого перепьет».
– И что планируешь дальше? – у папы начал заплетаться язык.
– Они что, закуску не нашли? – зло прошипела мама. – Там и салат, и суп! Мужчины… Без женщин еду на столе найти не могут!
– Кажется, это игра такая у взрослых мальчиков, – так же тихо ответила я, – игрушками меряются.
Мама кивком согласилась, и мы снова напрягли слух.
– Планирую, чтобы Юлька переехала ко мне. Готов взять за нее ответственность.
– Резвый какой. Сколько зарабатываешь? – хитро потребовал папа.
– А сколько надо? – тем же тоном ответил ему Мир.
– Римир, ты давно еврей? – развеселился папа.
– Еще по одной?
Мама охнула, посмотрела на меня и выдала:
– Юля, они одинаковые!
– Вижу, – буркнула я.
Маму в тот же момент отпустило. Резко. Прямо на глазах моя любимая родительница успокоилась, и даже румянец на щеках появился.
– Тогда я за тебя спокойна, – решила мама.
И пока мы переговаривались, пропустили, как у мужчин разговор сместился на… Кабачки!
– Ты кабачками-то закусывай! Каждую осень солю! Каждую! – похвалялся папа. – Слушай, а ты с дочерью и тещу забрать не хочешь? Мою. Не, теща у меня, конечно, мировая, но кабачки… Хотя бы кабачки забери, она ж их не солит, она ими пытает! А помидорами контрольный выстрел делает!
Мама охнула, насупилась и готова была грудью встать на защиту бабушки и кабачков.
– Я стразы пришивал, мне уже ничего не страшно.
– Стразы по всей квартире! – тут же пересел на любимого конька папа.
– И даже на работе, – подхватил Мир.
– А ты собирай и блесны делай. Умеешь рыбачить?
– Умею.
– А поехали на рыбалку?
– На выходных – без вопросов. Завтра мне на службу.
– Считается. У тебя удочки есть?
– Есть. Я такое место для рыбалки знаю…
– Римир… Мужик… Но дочь не отдам!
– А я украду тогда!
– Ты цыган, что ли?
– Был же еврей.
– А стал цыган!
Мужчины уже налакались от души, и дальше мы с мамой слушать не стали. На цыпочках ушли в гостиную, чтобы нас не поймали за подслушиванием. Мама упала на диван и выдохнула:
– Правильный выбор! Теперь я за тебя спокойна! Но, наверно, пойдем к мужчинам, а то они до утра будут сидеть и играться в игру «кто первый встанет из-за стола».
Мир и папа сидели за накрытым столом, но к основной еде не прикоснулись, жевали ненавистные папе кабачки, с которыми он, по всей видимости, решил бороться при помощи Мира.
Глаза у обоих блестели, а мужчины чуть покачивались в такт собственным мыслям.
– Юлька, – протянул Мир, – моя.
– Обе пока еще мои, – не согласился папа. – Коньяк закончился.
– И хорошо, – отрезала мама.
– Мир, пойдем, у меня такие удочки на балконе – умрешь
