Л. Н. Толстой как школьный учитель - Эрнест Кросби
Читать книгу Л. Н. Толстой как школьный учитель - Эрнест Кросби, Жанр: Воспитание детей, педагогика. Читайте книги онлайн, полностью, бесплатно, без регистрации на ТОП-сайте Vse-Knigi.com
Название: Л. Н. Толстой как школьный учитель
Автор: Эрнест Кросби
Дата добавления: 21 октябрь 2025
Количество просмотров: 8
Возрастные ограничения: Обратите внимание! Книга может включать контент, предназначенный только для лиц старше 18 лет.
Перейти на страницу:
как сила не берет так с нами ?" И вдруг все поднялись и начали ухать на немца так, что гул на улице был слышен". Немец - посетитель упрекнул Толстого в том, что рассказ его был слишком односторонен, и Толстой согласился с ним. Но расскажи он о коварной политике Александра по отношению к Пруссии и о его жестокости к Польше, то мальчики не стали бы и слушать. Волей-неволей ему приходилось сочинять сказку и называть ее историей. И волей-неволей приходится пятиться назад при попытке обучения отечественной истории в школах. Волей-неволей приходится лгать в учебниках и на уроках, т.-е. пускать в ход прием, который едва ли может найти для себя какое-либо оправдание. "Американская история, конечно, интереснее русской. Переселение отцов пилигримов ради религиозной свободы, отказ платить несправедливый налог на чай, уничтожение рабства -- все это такие события, которыми легко можно бы было воспользоваться для высоко-нравственных уроков но никто не пользуется ими таким образом. Недостатки национальных героев скрываются, характер врагов представляется в самом отвратительном виде и на всю историю кладут отпечаток лжи. Можно подняться до такой любви к человечеству, что простой патриотизм станет казаться уже безнравственным. Возможно, что обыкновенному ребенку не по силам будет достигнуть этого уровня. Но все же мне думается, стоило бы помочь ему в этом деле, а патриотизма у него от природы достаточно, и совсем нет надобности возбуждать его разными уловками и несправедливой оценкой людей. Если ребенок должен учиться истории своей страны, то пусть это будет правдивая история, и пусть, хотя бы с трудом он отучится ненавидеть и презирать другие наши. Внушите ему, что у них тоже есть свой патриотизм, столь же разумный и хорошо обоснованный, как его собственный. А если он отказывается интересоваться правдой,--пусть остается без истории. В самом деле, много ли мы помним из той истории, которую учили в школе? Я могу отвечать только за себя. Я мог бы легко узнать в неделю по какой-нибудь энциклопедии все то, что я теперь помню из этого обучены. А много ли знает самый ученый из ученых об истории человечества? Всего только бесконечно малую часть целого. И разве знание множества необработанных фактов и неизвестных чисел есть истинный элемент воспитания? Я в этом очень сомневаюсь." Толстой пришел к заключению, что интерес учеников к истории главное -- драматический, т.-е. художественный. Им нравится история Ромула и Рема не потому, что эти братья основали могущественнейшее государство в мире, а потому, что она чудесна и интересна. Они не будут слушать историю переселения народов, потому что содержание ее не художественно. "Детям нравится история, -- говорит Толстой,--только тогда, когда содержание ее художественно. Интереса исторического для них нет и быть не может, следовательно, нет и не может быть детской истории". Предпочтение Толстым Библии, как книги человеческого детства, наводить на мысль, что можно бы было хорошо воспользоваться греческой, римской, германской И другими мифологиями вместо более правдивых историй, и в культурном отношении так же важно знать подробности осады Трои, как походы Александра Македонского или Карла Великого. У ребенка есть природная склонность к миру чудес, и удовлетворяя ее, мы не причинили бы ему вреда. ГЛАВА IХ Другие уроки. Толстой испытал те же трудности при обучении географии, как и при обучении истории. Дети не интересовались тем, что земля вертится на своей оси и обходит вокруг солнца. Когда он начал учить их, в каких частях света находятся разные страны, то они не видели пользы в этом знании. Как в истории он начинал с современных событий, так и в географии он пробовал начать с родной деревни. Ученики интересовались еще соседней деревней, но они и так ее знали. Дальше соседней деревни уже ничто их не интересовало. Они слушали рассказы о разных странах, но только если в них не чувствовалось географии. Если же они видели, что эти рассказы назначаются для того, чтобы выучить их географии, они чувствовали хитрость и получали отвращение к уроку. Толстой убедился, что обучение географии в школах никуда не годится. Он вполне согласился с одной госпожой в русской комедии, что обучение географии бесполезно, так как кучер довезет, куда нужно. Он сам, как учитель, чувствовал в себе целый мир сведений о природе, искусстве и поэзии, которых ему некогда было сообщить ученикам. Нужно ответить на тысячи жизненных вопросов вокруг нас прежде чем начать говорить о тропиках или о полярных странах. У детей нет врожденного вкуса к географии, и если уж учить ей, то прежде всего надо возбудить к ней интерес. Толстой рекомендует, как пригодное для этого средство, чтение путешествий. Я рекомендовал бы так же, как еще более действительное средство, собирание почтовых марок. Обыкновенный мальчик, занимаясь ими, обыкновенно узнает из географии гораздо больше, чем при занятии с лучшим учителем. В своей книге "Что такое искусство?" Толстой выразил взгляд, что теперешняя поэзия, музыка и живопись представляют из себя нечто выродившееся, нечто такое, что могло развиться лишь в удушливой атмосфере. Он пришел к такому взгляду еще в Яснополянской школе. Детям надоедали лучшие стихи, но они наслаждались народными песнями, и Толстому казалось, что именно в этих-то песнях и заключалось настоящее искусство. Поэтому, естественно, его не удовлетворяло его обучение детей музыке и рисованию; ему казалось, что ему следовало бы быть учеником, а им учителями. Он видел, что мальчики лучше пели прежде, сами по себе, чем после уроков пения. В рисовании он стремился предоставлять ученикам возможно большую свободу; он быль убежден, что, заставляя их копировать и подражать в школе, он сделал бы их способными лишь копировать и подражать в течение всей жизни. Он оберегал их вкус от влияние испорченного вкуса учителя; он настаивал, что ребенок имеет такое же право, как и учитель, отдавать предпочтение собственному вкусу. Не надо думать, что Толстой составил свои мнения о воспитании без предварительного изучения всех методов преподавания, практиковавшихся в Европе. Он посетил школы в Германии, Франции и Швейцарии и расспрашивал учителей и учеников обо всем, что только можно было узнать от них. Он особенно изучал школы в Марселе (кажется, в начале 6о-х годов) И быль поражен их малой пригодностью. Между тем он видел, что жители этого города были очень понятливы умны и вежливы. Как было объяснить этот факт? А вот объяснение. Они получали образование вне школы -- на улицах, в кафе, театрах, мастерских, музеях и
Перейти на страницу:
