Почему мы уверены. Разумных причин для веры в Бога гораздо больше, чем вы думали - Сергей Худиев

Обозначив, таким образом, церковную позицию, рассмотрим некоторые возражения против нее.

Правда ли, что Церковь выступает против эвтаназии, потому что считает страдания душеполезными? Но, если человек вообще неверующий, зачем ему мучиться?

Нет, Церковь выступает против эвтаназии не поэтому. Страдания не всегда полезны для спасения души; тут всё зависит от реакции человека, который может проявить терпение, смирение и надежду, а может, наоборот, озлобиться. Что в любом случае не душеполезно – это обрекать ближнего на страдания. Все доступные меры к облегчению страданий человека должны быть приняты.

Но умертвить – не значит облегчить страдания. Это значит умертвить.

Более того, существует ряд вполне «светских» доводов против эвтаназии. Об этом важно сказать, потому что нашим оппонентам часто кажется, что в споре об эвтаназии (и в других подобных спорах) происходит противостояние между «здравым смыслом и интересами живых людей», с одной стороны, – и «бессмысленными религиозными запретами» с другой. В реальности именно Церковь выступает на стороне живых людей и здравого смысла, и противостоит она определенной идеологии, к которой относится уже сложившийся термин «культура смерти».

Почему человек не может сам принять решение, когда ему умереть?

С чисто светской точки зрения – потому, что грань между «решением, которое человек принял сам», и «решением, до которого его довели», крайне нечеткая. Известно несколько случаев самоубийства раковых больных, которые по разным причинам не могли получить обезболивание. Было ли их решение вполне добровольным? Если бы кто-нибудь предложил законно их умертвить – вполне возможно, они подписали бы все требуемые бумаги; но было бы их согласие вполне добровольным?

Не только физическое, но и психологическое давление может сильно влиять на решение человека. Когда он полностью во власти других, этим другим нетрудно убедить его выразить согласие на эвтаназию.

Иногда «право на смерть» естественно переходит в «обязанность умереть». Например, автор нескольких работ по философии баронесса Уорнок считает, что люди, страдающие деменцией, «обязаны умереть», потому что «впустую истощают ресурсы своих семей и системы здравоохранения». Заметим: речь идет о деменции – заболевании, которое мучительными болями не сопровождается. Человек «должен умереть» не потому, что он сам страдает, а потому, что он отягощает других.

Легализация эвтаназии неизбежно создает определенное психологическое давление, которое подталкивает человека к тому, чтобы воспользоваться предлагаемым ему выходом, а апелляция к личной воле человека: он, мол, сам свободен решать – легко превращается в издевательство. Ведь человек «решает» в условиях, когда государство – а, возможно, и близкие – заинтересованы в его скорейшей смерти.

Почему вы считаете, что эвтаназия непременно приведет к злоупотреблениям?

Уже приводит. По ряду причин, некоторые из которых сразу бросаются в глаза.

• Заинтересованность государства (и, возможно, родственников) в избавлении от тягот и расходов, связанных с продолжением жизни больного (см. выше цитату из баронессы Уорнок).

• Склонность любой системы, в том числе и системы здравоохранения, избирать наименее затратные с точки зрения труда, финансов и других ресурсов варианты действий. Например, с введением эвтаназии легко решатся все проблемы с обезболиванием: ведь тому, кто невыносимо страдает, достаточно будет выписать одно направление на последнюю «процедуру». Эвтаназировать людей несравненно дешевле, чем искать способы их лечения или облегчения страданий.

• Введение эвтаназии разрушает общее представление о том, что человеческая жизнь стоит того, чтобы быть прожитой, и люди обязаны поддерживать друг в друге желание жить. Это приводит, например, к отказу спасать самоубийц, чему уже есть примеры, и к общему снижению заинтересованности общества в своих наиболее уязвимых членах.

• Другое следствие эвтаназии – быстрое размывание границ допустимого. Первоначально, напомним, эвтаназия вводилась как исключительная мера для умирающих, выздоровление которых невозможно и которые испытывают невыносимые страдания. В наше время эвтаназия практикуется уже и по отношению к людям, пришедшим в сильное уныние и нуждающимся в компетентной психиатрической, психологической и духовной помощи – а не в смерти.

• Невозможно провести четкую грань между предоставлением возможности/ предложением/ побуждением/ принуждением к эвтаназии, особенно учитывая, что тяжело больные люди крайне уязвимы, а эвтаназированные – мертвы и не могут предъявить никаких претензий.

Но что если больные люди действительно являются тяжким бременем для близких и общества в целом?

Возможность послужить людям, которые нуждаются в нашей помощи, является благословением. Всё, что мы делаем для них, мы делаем для Самого Господа (Мф. 25:40). Их пребывание среди нас побуждает нас отказаться от ложной системы ценностей и убеждений, основанной на стремлении к комфорту любой ценой, и принять другую систему ценностей, основанную на взаимной любви и заботе. Научиться ценить людей, а не вещи или удовольствия, значит открыться навстречу гораздо более достойной и счастливой жизни, и, что еще более важно, – вечному спасению.

Считает ли Церковь телесную близость грехом?

В контексте брака – нет. С точки зрения Писания и христианской традиции, телесная близость супругов – часть благого Божьего замысла. Библейская книга «Песнь песней» воспевает супружество в самых ярких выражениях, и, хотя мы вправе толковать ее аллегорически, такое толкование не устраняет и ее прямого смысла – ликующей и вполне телесной радости супругов друг о друге. Как сказано в книге Притч царя Соломона, «источник твой да будет благословен; и утешайся женою юности твоей, любезною ланью и прекрасною серною: груди ее да упоявают тебя во всякое время, любовью ее услаждайся постоянно» (Притч. 5:18,19). Апостол Павел дает супругам ясный совет: «муж оказывай жене должное благорасположение; подобно и жена мужу. Жена не властна над своим телом, но муж; равно и муж не властен над своим телом, но жена. Не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию, на время, для упражнения в посте и молитве, а [потом] опять будьте вместе, чтобы не искушал вас сатана невоздержанием вашим» (1Кор. 7:3–5).

Церкви с самого начала пришлось столкнуться с лжеучениями, которые отвергали брак и телесную близость как что-то препятствующее спасению, и Церковь их отвергла.

В «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви» говорится: «Высоко оценивая подвиг добровольного целомудренного безбрачия, принимаемого ради Христа и Евангелия, и признавая особую роль монашества в своей истории и современной жизни, Церковь никогда не относилась к браку пренебрежительно и осуждала тех, кто из ложно понятого стремления к чистоте уничижал брачные отношения.

Апостол Павел, лично для себя избравший девство и призывавший подражать ему в этом (1Кор. 7:8), тем не менее осуждает "лицемерие лжесловесников, сожженных в совести своей, запрещающих вступать в брак" (1Тим. 4:2,3). 51-е Апостольское правило гласит: "Если кто… удаляется от брака… не ради подвига воздержания, но по причине гнушения, забыв… что Бог, созидая