Правосудие в современной России. Том 1 - Екатерина Владимировна Михайлова

(1808 г.) и Code civil (1810 г.). Осуществленный во Франции правовой эксперимент оказался настолько удачным, а его результаты зримы и показательны, что в первой половине XIX в. он с тем или иным успехом был повторен без малого в двух десятках стран.

Для демократизации уголовного судопроизводства особо значимым явился эксперимент по внедрению в Европе такого «заморского» института, как суд присяжных.

Скажем больше, Россия «в одну и ту же реку развития уголовно-процессуального права» пыталась войти дважды: сначала в рамках великой судебной реформы 1864 г., а затем и в период вялотекущей современной реформы 1991–2024 гг.

Не будем забывать также и о том, что в начале XIX в. во Франции, а затем в России сначала в середине XIX в., а потом и в самом начале XXI в. был предпринят еще один социально-правовой эксперимент, до этого проведенный в англосаксонской правовой системе, — учреждение института мировой юстиции.

§ 3. Судебное право: отечественная наука в поисках доктрины

Граф М.М. Сперанский — основоположник доктрины правосудия в России. Как известно, граф М.М. Сперанский — выдающийся российский государственный деятель (в отдельные годы — «стоявший у локтя» государя-императора, его приближенный советник по целому ряду правовых вопросов) является также основоположником российской правовой науки (человек, стоявший у истоков отечественного юридического образования)[188]. Основные этапы деятельности Михаила Михайловича весьма отражены в работе его ученика графа М.И. Корфа — «Жизнь графа Сперанского»[189].

М.М. Сперанский жил и творил в исключительно интересное время — период, когда все просвещенное человечество было вдохновлено величайшими революционными преобразованиями. В те годы творили знаменитые французские философы: родоначальник концепции разделения властей — Шарль Луи де Секонда, барон де Ла-Бред де Монтескьё; энциклопедист Франсуа-Мари Аруэ Вольтер; идеолог государственного строительства, в том числе суда, Жан-Жак Руссо и др.

Напомним также, что практически одновременно с М.М. Сперанским творил широко известный ведущий теоретик в области организации правосудия — Д. Бентам. Как нам известно, Михаил Михайлович имел возможность ознакомиться с трудом данного автора «О судоустройстве». Значимость данной книги в России оказалась настолько велика, что в преддверии великой судебной реформы в 1860 г. по решению Правительствующего сената А.А. Книрим перевел ее на русский язык. Без преувеличения можно констатировать, что данную работу и в наши дни следует рассматривать как исключительно важную рекомендацию по организации судебной деятельности[190].

Михаил Михайлович уже в самом начале XIX в. имел возможность получить полное и четкое представление о построении современных ему государств Европы и, естественно, об организации судебных систем и правосудия в них. В работах М.М. Сперанского мы находим весьма точные характеристики всех форм правления, характерных для конца XVIII — начала XIX в.: «I. Монархии чистой; II. Монархии смешанной; III. Республики чистой; IV. Республики смешанной». Особо следует подчеркнуть, что никаких положительных качеств автор в Монархии смешанной (конституционной), например в Великобритании, в отличие от Российской империи, не видел[191].

В то же время М.М. Сперанский (последовательный противник революций), рассуждая об организации сил в природе (вселенной), к трем видам каковых он относил: «силы физические, силы умственные и силы нравственные»[192], «обще начало которых он все же видел в Боге»[193]. Как видим, база воззрений автора и о государственной власти, и о суде — теологическая теория. Бог — Всевышний в его понимании — та единственная реальная сила, которая превращает вселенский хаос в стройные и завершенные системы, в числе которых государство с его властными институтами. Следовательно, «Император всероссийский есть монарх самодержавный и неограниченный» (ст. 1 СЗ РИ); «неограниченность власти означает: никакая другая власть на земле, власть правильная и законная, ни вне, ни внутри Империи не может положить пределов власти самодержца»[194].

В то же время М.М. Сперанский никогда не отрицал, что государственная власть — составная часть правового инструментария консолидированной воли общества; в основе власти лежит «дух народа», «высшая идея нации». Ниже он делал вывод: государство — особая «субстанция общества», жизнь народа, его учреждений — суть видимые проявления его души. Впрочем, к этому моменту во французской Декларации прав человека и гражданина было уже записано: «тот, кто правит, — это нация, те, кто правит, — это народ (1789)»[195].

В течение 1826–1831 гг. М.М. Сперанский работает над вопросами организации судебное системы России. по его инициативе в 1834 г. была основана высшая школа правоведения. Наконец, 12.10.1835 Михаил Михайлович назначается преподавателем юридических и политических наук наследнику престола — будущему Александра II.

Без преувеличения можно констатировать, что М.М. Сперанский — первый русский человек, который стоял у истоков отечественной юридической науки.

Доктрина судебного права в трудах российских ученых, творивших на рубеже XIX–XX вв.

Осмотрев полки с фолиантами трудов: русского и польского процессуалиста и судьи Е.В. Васьковского (1866–1942 гг.), российских ученых и практиков: П.И. Люблинского (1882–1938 гг.), М.В. Михайловского (1868–1921 гг., при рождении Иосиф Штефан), Н.Н. Полянского (1878–1961 гг.), Н.Н. Розина (1871–1920 гг.), В.А. Рязановского (1884–1968 гг.), И.Я. Фойницкого (1847–1913 гг.), в целях экономии объема коллективной монографии, мы принял волевое решение отослать читателя к статье В.В. Николюка «О чем молчат адепты концепции судебного права»[196], в которой Вячеслав Владимирович подробно останавливается на многих аспектах проблемы судебного строительства.

Чтобы полнее оценить работы авторов того периода, мы дополнительно отсылаем читателя к некоторым работам Евгения Владимировича Васьковского. Данный автор — практик, он особо отмечал такие важнейшие обстоятельства, как:

— судья без юридического образования всегда будет рабом буквы закона и вне буквы не откроет действительную мысль и волю законодателя (со ссылкой на М.В. Михайловского);

— теоретического изучения права для судьи само по себе недостаточно, каждый должен обладать практической подготовкой, определенным юридическим опытом[197].

Честно сказано в работах Е.В. Васьковского и про то, о чем, как правило, в большинстве книг писать стесняются, например о «дешевизне», рентабельности процесса.

Мы же пока отметим, что тема дешевизны, экономности правосудия в большинстве юрисдикций освещается весьма предметно. Например, организации гражданского судопроизводства в Англии известны такие институты, как «возмещение стандартных расходов», «возмещение фактически понесенных расходов», «высокий уровень расходов», «предельная сумма расходов», «приказы о напрасных расходах» и т. д.[198]

Тема о процессуальных издержках в призме их формирование и проблем правоприменения активно разрабатывается также и в текущий момент времени, в том числе и судьями Верховного Суда РФ[199].

В то же время не будем забывать, что согласно бюллетеню, издаваемому Европейской комиссией по эффективности правосудия, российская судебная система (в абсолютных цифрах на душу населения) в 2016 г. финансировалась на уровне Румынии[200], данный показатель не очень то и улучшился к 2018 г.[201], как нам известно, и к году 2025.

Доктрина судебного права в трудах «советских» и современных российских ученых (1917–2024 гг.)

В советский период поощрялось стремление ученых-юристов все объяснить с позиций марксизма-ленинизма, и они этой возможностью активно пользовались.