Американское искусство, Советский Союз и каноны холодной войны - Кирилл Александрович Чунихин
В завершение этой главы я бы хотел остановиться еще на одном сюжете, который, как мне представляется, мог стать отложенным результатом экспонирования американского модернизма в 1959-м. Речь пойдет о печально известном визите Хрущева на выставку 1962 года в Манеже. Тогда Московский союз художников организовал к своему 30-летию масштабную экспозицию, где было представлено более 2000 работ – по большей части тщательно отобранных образцов фигуративного искусства, за исключением небольшого раздела модернистского искусства на втором этаже. Визит Хрущева запомнился его агрессивной реакцией на произведения, находящиеся как раз в этих трех залах, расположенных отдельно от основной экспозиции. Здесь демонстрировались работы участников студии «Новая реальность», возглавляемой Элием Белютиным, картины неофициальных советских художников – Юрия Соболева, Юло Соостера и Владимира Янкилевского, а также скульптуры Эрнста Неизвестного.
Существует версия, что скандал в Манеже стал результатом целенаправленных действий окружения Хрущева[386]. Чтобы пресечь нарастающую либерализацию советского общества, приближенные первого воспользовались его консервативным вкусом. Модернистские произведения студии «Новая реальность», в последний момент выставленные на втором этаже, специально включили в экспозицию, чтобы спровоцировать гнев Хрущева. В воспоминаниях очевидцев и опубликованных исследованиях оправданно подчеркивается, что взорваться Хрущева заставило именно модернистское искусство, выставленное на втором этаже, а его окружение намеренно «подогревало» его и провоцировало на негативную реакцию в ходе осмотра экспозиции. Однако крайне важно отметить, что первую волну недовольства Хрущев ощутил, еще не успев подняться на второй этаж. Его возмущение было вызвано работами художников, чей творческий метод сформировался в начале XX века, в частности Давида Штеренберга и Роберта Фалька[387]. И действительно, очевидцы отмечают, что при виде «Картошки» (1955) и «Обнаженной в кресле» Фалька (ил. 6.15, вкладка) Хрущев неодобрительно сказал: «Картошка Фалька – это песня нищеты, а обнаженное тело его дивы – это не та женщина, которой надо поклоняться»[388]. Таким образом, «Обнаженная» стала одной из первых картин, навлекших на себя резкую критику Хрущева.
Не исключено, что именно впечатления Хрущева от знакомства с американским искусством на выставке в Сокольниках в 1959 году и запустили эту прогрессирующую негативную реакцию, достигшую пика на втором этаже Манежа, где произведения «Новой реальности», возможно, напомнили ему абстракции с американской выставки. Однако я все же рискну допустить, что первая мысль об АНВ могла явиться Хрущеву, когда он увидел портрет обнаженной женщины кисти Фалька. Изображенное Фальком женское тело с большой вероятностью могло напомнить ему те «отвратительные и оскорбительные» скульптуры, расставленные в парке «Сокольники», которым он позже посвятит столько внимания в своих мемуарах. Таким образом, выставка 1962 года в Манеже, с работами Фалька, группы «Новая реальность», Соболева, Соостера, Янкилевского и Неизвестного, могла породить у Хрущева небезосновательные ассоциации с американским, несоветским искусством, которое он видел в 1959-м. Не случайно Хрущев предложил выдать таким художникам загранпаспорта, чтобы они могли уехать за рубеж – картины, выходившие за рамки соцреализма, отождествлялись у него с Западом и, по всей видимости, напоминали ему о весьма травматичном опыте визуального контакта с американскими скульптурами в Сокольниках.
Глава 7. «Американская графика», 1963–1964
Искусство обмана
I very much liked the organization of the exhibit and its theme. It shows precisely those basic ends which graphic arts should serve. Graphics should make the little things of everyday life beautiful because man's life flows from them.
…nothing real here, only representations[389].
Отзывы советских посетителей о выставке, переведенные ЮСИА
8 марта 1962 года СССР и США продлили соглашение Лэйси – Зарубина об американо-советском культурном обмене. Благодаря этому состоялись и две выставки: организованная СССР экспозиция «Советская графика» отправилась в США, а ответная выставка «Американская графика» – в Советский Союз. Последняя, с внушительным бюджетом в 1,4 миллиона долларов, стала второй выставкой, устроенной ЮСИА в СССР, на которой широкой советской публике выпала возможность увидеть американское изобразительное искусство. Она открылась 6 октября в Алма-Ате, столице Казахской Советской Социалистической Республики, и за 23 дня своей работы привлекла 202 346 посетителей[390] (ил. 7.1). Затем «Американская графика» отправилась в Москву, где ее ждал еще больший успех – почти 700 000 посетителей. Когда экспозиция прибыла в столицу СССР, американские организаторы удивлялись, что посетителей не отпугнули даже стоявшие в то время холода. В телеграмме от 6 декабря, отправленной американским посольством в Госдепартамент США, подчеркивалось, что «шестьдесят тысяч москвичей стояли в очереди до трех часов при температуре 20 градусов по Фаренгейту (около –7 °C. – Прим. пер.), чтобы бегло осмотреть „Американскую графику“ в первые два дня после открытия выставки…»[391].
Ил. 7.1. Очереди на выставке «Американская графика» в Алма-Ате. Архив Мейси
20 декабря 1963 года посольство США в Москве, уже подводя некоторые предварительные итоги, информировало Госдепартамент:
Посольство и Мейси считают, что графика – самое лучшее средство, которое будет у нас в плане выставок в обозримом будущем, чтобы представить американскую жизнь в выгодном и привлекательном свете[392].
Высокая посещаемость выставки действительно оправдывает утверждение об «Американской графике» как «самом лучшем средстве» продемонстрировать американский образ жизни советской публике. Резонанс, который выставка вызвала в Алма-Ате и Москве, подкрепил уверенность организаторов в том, что продолжение турне «Американской графики» только упрочит успех и, завлекая все больше советских граждан, поспособствует их еще более тесному контакту с культурой США. Поэтому, когда в конце января 1964 года «Американская графика» была на пути в третий город, Ереван, во время очередных американо-советских переговоров американцы приложили колоссальные усилия, чтобы получить
