Беженцы - Боб Мур
Не только голландские власти предпринимали энергичные действия против массовой миграции из Великой Германии. Как показывает Вики Карон в главе I.3 этой книги, начиная с мая 1938 года французские власти использовали тюремные сроки как средство убедить еврейских беженцев покинуть Францию. Французская исполнительная власть не позволяла судебным органам проявлять какую-либо гибкость, поскольку судам не разрешалось принимать во внимание конкретные индивидуальные обстоятельства. Последовали беспрецедентные по своей жестокости внутренние репрессии, и тысячи беженцев оказались в тюрьмах.
Как упоминалось выше, вскоре после решения Нидерландов прекратить защиту «еврейских» беженцев и решения Франции осудить этих беженцев за незаконную иммиграцию власти Люксембурга осуществили громкую демонстрацию силы по отношению к «еврейским» беженцам, выдавленным немцами на их территорию.
Голландская политика также была вызвана практикой немецких властей, но в Люксембурге власти отреагировали на нее еще более эффектно. Впрочем, вскоре общественная критика и готовность еврейских благотворительных организаций гарантировать содержание и реэмиграцию беженцев заставили люксембургские власти вернуться к временной защите еврейских беженцев, и их число в Люксембурге очень быстро увеличилось. К середине августа социалист, министр юстиции Рене Блюм принял решение закрыть границу, а также репатриировать еврейских беженцев. Местный комитет еврейских беженцев, не имевший средств для удовлетворения потребностей столь массового притока, согласился с правительством, что иммиграция должна быть ограничена. В тот же день Блюм отдал распоряжение государственным служащим ни в коем случае не сообщать прессе о депортациях. Из опыта мая 1938 года Блюм понял, что депортация – это деликатный вопрос, который следует держать как можно дальше от общественности. Как показывает Регула Луди в главе I.4, в этот момент швейцарские власти решили прибегнуть к депортации большинства еврейских беженцев. Всех, кто прибыл нелегально и был обнаружен в стране после 19 августа, полагалось вернуть в Великую Германию.
В конце сентября 1938 года Бельгия присоединилась к Швейцарии, Нидерландам и Люксембургу, приняв решение об отмене временной защиты еврейских беженцев и принудительном возвращении их в рейх. 30 сентября 1938 года Жозеф Фольен, католический министр юстиции, начал секретную операцию. Он отдал распоряжение муниципальной полиции Брюсселя арестовывать всех австрийских евреев, нелегально проживающих в стране. Облавы проводились в гостиницах, а некоторых арестовывали в полицейских участках, когда они приходили сообщить о своем прибытии властям, получив приказ от еврейского комитета по делам беженцев. За две недели было поймано не менее 250 австрийских евреев, и около 150 из них были быстро репатриированы в Германию. Один из репатриантов отравился во время путешествия, и его пришлось лечить в бельгийской больнице недалеко от границы.
Общественность практически не возражала против этих все более жестких мер, и в Западной Европе сложилось единое мнение о необходимости проведения жесткой политики. Тем не менее правительства все чаще предпочитали изменять политику с помощью секретных инструкций и директив для полиции и местных властей, вместо того чтобы вносить изменения в законодательную базу, что повлекло бы за собой общественные дебаты. Однако полностью избежать этого не удалось, поскольку министрам приходилось отстаивать в парламенте позицию своей страны по приему беженцев. Общий характер пограничного контроля почти не обсуждался, но арест и высылка еврейских беженцев, уже находившихся в стране, были преданы огласке и иногда горячо обсуждались как в прессе, так и в парламенте.
Только в Бельгии парламентские дебаты, подкрепленные широкой общественной дискуссией, изменили курс государственной политики.
Решение о том, что еврейские беженцы, как и другие нелегальные иммигранты, отправляются обратно в страну происхождения, было принято министром юстиции, католиком Жозефом Фольеном из католическо-социалистическо-либерального правительства во главе с Полем-Анри Спааком. Это решение также следует рассматривать в рамках политической борьбы между консерваторами. С 1936 года консервативное крыло Католической партии переживало тяжелый кризис из-за скандалов и оттока консервативных избирателей-католиков в экстремистскую Рексистскую партию. В 1936 году новым лицом дискредитировавшего себя консервативного крыла Католической партии стал брюссельский юрист Жозеф Фольен. Он был очень индивидуалистичным политиком, практически не имевшим поддержки в партийном аппарате, который в то время приобретал все большее значение как центр власти, где разрабатывались политические стратегии и дисциплинировались члены партии. Фольен надеялся, что, пустив в ход карту антисемитизма или ксенофобии, как это, похоже, успешно сделали рексисты, его партия сможет вернуть себе позиции среди традиционно консервативных избирателей. Поэтому репрессивные меры, направленные на популистскую волну против иммиграции, рассматривались как электоральное преимущество.
О высылке немецких евреев через информатора в тюрьме, где те содержались до репатриации, сразу же стало известно Эмилю Вандервельде, председателю Социалистической партии. Хотя Вандервельде возглавлял бельгийских социалистов, он не знал о политических сделках, заключенных независимо настроенным премьер-министром социалистом Спааком, который придерживался гораздо более прагматичной линии в попытках сохранить свою коалицию. Эти разногласия привели к серьезным трениям между двумя политиками. Вандервельде решил отстаивать интересы еврейских беженцев и лоббировал в своей партии сохранение (неофициального) убежища в Бельгии. Комитет помощи еврейским беженцам в Брюсселе также хотел восстановить временную защиту своих клиентов. Простое возвращение к старой политике казалось нереальным, и они попытались убить двух зайцев одним выстрелом, предложив в качестве решения проблемы создание лагеря для беженцев. Такой лагерь, по их мнению, будет служить сдерживающим фактором для иммиграции всех, кроме самых отчаянных (и самых достойных). Несколькими месяцами ранее Еврейский комитет по делам беженцев уже предлагал создать лагерь, подобный швейцарскому. Это позволило бы сократить расходы на содержание беженцев и обеспечить их профессиональную подготовку, сделав их более привлекательными для зарубежных стран. Кроме того, это дало бы возможность усилить контроль за беженцами, чтобы снизить уровень проституции и мошенничества среди них. В октябре мотивы создания лагеря сменились на то, чтобы сделать еврейских беженцев менее заметными и тем самым свести к минимуму растущую антисемитскую агитацию в стране. Таким образом, лагерь стал бы инструментом улучшения общественного мнения об иммиграции, а не средством сдерживания будущих прибытий. Руководство социалистов пошло навстречу этому предложению, и под давлением своих коллег по партии премьер-министр Спаак согласился прекратить высылку и создать лагеря для беженцев.
Фольен был категорически против такого изменения политики и подчеркивал опасность терпимого отношения к дальнейшей нелегальной иммиграции евреев из нацистской Германии. Поскольку соседние Франция и Нидерланды ужесточали свою политику, Бельгия рисковала стать слабым звеном в цепи и оказаться переполненной беженцами.
