Беженцы - Боб Мур
Чрезвычайный закон об ограничении иммиграции 1921 года впервые установил систему квот, в которой предпочтение отдавалось выходцам из Северо-Западной Европы, а общая квота составляла 357 803 человека. Главным критерием при определении квоты для каждой страны было количество иностранцев, родившихся в США по данным 1910 года, на основе которого устанавливалась трехпроцентная квота. Однако вскоре стало ясно, что если взять за точку отсчета 1910 год, то это приведет к въезду слишком большого количества иммигрантов из Южной и Восточной Европы. Сторонники англосаксонского превосходства оказали давление на Конгресс, чтобы тот принял другой закон об иммиграции, Закон Джонсона – Рида 1924 года, снизил квоту до 2 % и изменил базовый год на 1890-й. Этот закон соответствовал расовым взглядам рестрикционистов, поскольку в основном дискриминировал евреев, итальянцев и славян, которых рестрикционисты считали нежелательными иммигрантами.
Положение о квотах вступило в силу только 1 июля 1929 года, поскольку было трудно выработать рабочую методику для определения национального происхождения. Как только формула была выведена, система квот стала единственным руководством для иммиграционной политики. Именно Закон об иммиграции по национальному признаку от 1924 года, также известный как Закон Джонсона – Рида или Закон о национальном происхождении, создал постоянный административный механизм, который должен был определять иммиграционную политику в США на десятилетия вперед. Он предусматривал ежегодный лимит в 150 000 человек для европейцев, полный запрет на въезд японцев, выдачу виз в соответствии с установленными квотами консулами за границей, а не по прибытии, и установление квот, основанных на вкладе каждой национальности в общую численность населения США, а не на населении, родившемся за границей. Распределение квот, окончательно установленное в 1929 году, раскрыло не только расистское мышление того периода, но и национальное происхождение американского народа в 1890 году, на котором оно основывалось. 31,9 % квоты было выделено странам Северной и Западной Европы, а 54 % – только Великобритании и Ирландии, что еще раз свидетельствует о ее англосаксонском уклоне. Закон, несомненно, отражал мнение общественности. Он прошел Палату представителей 323 голосами против 71 и 62 голосами против шести – в Сенате. Общественная оппозиция в целом по стране ограничилась несколькими группами «дефисных американцев», в основном из Восточной Европы, и горсткой либералов и профессионалов, озабоченных проблемами иммигрантов.
Играя на расистских предрассудках и в соответствии со своим названием, новый закон оказался более ограничительным. Если Закон об иммиграции 1917 года декларировал «регулирование» иммиграции, то Закон об иммиграции 1924 года провозгласил, что его цель – «ограничить иммиграцию иностранцев в Соединенные Штаты». Он ознаменовал окончательный отказ от традиции «открытых дверей», заменив ее концепцией «Америка для американцев». Убежденность в том, что расовая однородность необходима для национального единства американцев, оставалась основополагающим принципом, лежащим в основе американской иммиграционной политики на протяжении 1930-х и 1940-х годов.
В законе 1924 года были прописаны два новых фактора. Первый заключался в использовании этнической принадлежности в качестве основного критерия для установления квоты, выделяемой национальным группам, имеющим право на иммиграцию. Вторым, не менее важным, чем система квот, было положение о том, что процесс выдачи виз будет зависеть исключительно от решения консулов США за рубежом. Новая роль консула – рассматривать и принимать решение о том, имеет ли заявитель право на въезд в США, – поставила его в критическое положение и возложила на него дополнительную ответственность за рекомендации по выдаче виз и за административную проверку иммигрантов перед их въездом. Прежняя политика, согласно которой основная проверка заявителя проводилась в пункте въезда, была заменена строгой проверкой консулом США моральных и финансовых качеств кандидата по месту подачи заявления.
Возложение исключительной ответственности за выдачу иммиграционных виз на консульского работника за рубежом оказало существенное влияние на баланс сил между Конгрессом и исполнительными органами в отношении иммиграционной политики. Закон 1924 года позволил исполнительной власти посягнуть на контроль Конгресса над иммиграционной политикой. До 1930 года Конгресс обладал монополией на формулирование иммиграционной политики, но в 1930-х годах роли поменялись. Тенденция к доминированию исполнительной власти в вопросах иммиграции, начатая президентом Гувером в 1930 году, получила свое полное развитие при волевом настрое Государственного департамента во время правления Рузвельта. К концу 1930-х годов именно исполнительная власть, а не Конгресс фактически контролировала выработку иммиграционной политики.
В связи с ростом безработицы, вызванным экономической депрессией, президент Гувер в конце апреля 1930 года обратился в Государственный департамент с вопросом о том, существуют ли какие-либо административные средства для дальнейшего сокращения иммиграции. Он рекомендовал более строгую интерпретацию статьи об «опасности стать общественным достоянием» Закона об иммиграции 1917 года (далее – ЗИО). Это казалось очень полезным инструментом для достижения административными средствами того, что не могло быть достигнуто законодательным путем. 13 сентября 1930 года Государственный департамент, по указанию президента Гувера, опубликовал еще одно ограничительное толкование статьи LPC (Likely to become a Public Charge, «Может стать общественным бременем»):
Консульский работник <…> должен, прежде чем выдать визу, с особой тщательностью решить, может ли заявитель стать общественно опасным; и если заявитель не сможет убедить работника, что это маловероятно, в выдаче визы будет отказано. Если консульский офицер считает, что заявитель может стать общественно опасным в любое время, он должен отказать в визе.
Затем министерство разослало подробные инструкции всем американским дипломатическим и консульским работникам, разъясняя, что целью новой политики является «ослабление трудовой иммиграции из всех частей света в Соединенные Штаты», и призывая консулов рассматривать каждый случай
