Беженцы - Боб Мур

Источник: Halamish, Mediniyut ha-Aliya, pp. 415–421.

Глава I.8

Американская политика в отношении беженцев в 1930-е годы[1]

Бат-Ами Цукер

Цель этой главы – показать контраст между давно принятым образом Америки как убежища для угнетенных и ее безразличным отношением к беженцам из Германии, особенно к евреям, отчаянно искавшим убежища в 1930-е годы. Для Соединенных Штатов судьба многих тысяч невинных беженцев представляла собой серьезную моральную дилемму, а также проверку их основных убеждений. Более того, ограничительная политика в отношении беженцев в 1930-х годах бросала вызов исповедуемой страной приверженности свободе и демократии. На самом деле, отказываясь от этой приверженности, Америка фактически ставила под угрозу свой собственный смысл существования. Таким образом, отношение Соединенных Штатов к немецким беженцам может служить примером не только для американской иммиграционной политики, но и для изучения роли гуманитарных соображений в процессе принятия политических решений. По сути, иммиграционная политика, отражающая национальные и международные интересы, столкнулась с ситуацией, когда тысячи беженцев искали безопасного убежища.

В разгар Великой депрессии, с ее беспрецедентным уровнем безработицы и всеобщим отчаянием в стране, президент Рузвельт в своей первой инаугурационной речи пообещал помнить «о забытых людях», возродить процветание и действовать в соответствии с американскими «драгоценными моральными ценностями». К сожалению, приход Гитлера к власти в Германии в январе 1933 года исказил американские представления о мире. Последовавшее за этим жестокое преследование немецких евреев и оппозиционных групп вызвало масштабную эмиграцию из рейха. Хотя в 1933 году для многих из них предпочтительным местом назначения была Западная Европа, по мере усиления нацизма переезд на постоянное место жительства в Соединенные Штаты все чаще становился самым желанным. Для многих немецких беженцев, подвергавшихся физическим нападениям со стороны нацистских штурмовиков и постепенно лишавшихся гражданских прав из-за диктаторского нацистского режима, Соединенные Штаты стали олицетворением свободы и демократии. Американское кредо с его акцентом на предоставление убежища нуждающимся содержало твердые обещания свободы, безопасности и благополучия. Однако несчастье, постигшее этих беженцев, совпало с серьезными внутренними проблемами в США, а также с тем, что американское общество относилось к тому, что происходило на международной арене, в лучшем случае безразлично.

Американская иммиграционная политика

В отличие от периода, который предшествовал 1880-м годам, когда американцы принимали практически всех желающих переселиться в Соединенные Штаты, в период с 1880-го по 1930 год власти хотя и позволили въехать более чем 20 миллионам иммигрантов, но начали проводить более осторожную и ограничительную иммиграционную политику. Причиной этого было то, что новые иммигранты, преимущественно из Южной, Центральной и Восточной Европы, настолько отличались по составу, религии и культуре от предыдущих иммигрантов, что вызвали ксенофобскую реакцию. Анализ дебатов в Конгрессе по вопросам иммигрантов и беженцев показывает, что «существовало общее чувство недовольства новыми иммигрантами по сравнению со старыми, убеждение, что иммиграция увеличит безработицу <…> и снизит стандарты труда, [а также] растущее чувство, что американские социальные и политические институты должны быть защищены», среди прочих мер, путем отмены специальных исключений для политических и/или религиозных беженцев.

Стремление Конгресса диктовать новую, ограничительную иммиграционную политику было явным признаком того, что ситуация меняется. Несомненно, его позиция отражала настроение населения, выступавшего за отказ от политики открытых дверей в отношении иммиграции. Помимо экономических соображений, при разработке законодательства об иммиграции вскоре стали преобладать открыто выраженные расистские взгляды. Теории нативизма были широко распространены во многих интеллектуальных, научных и политических кругах, и это вызвало новый поток интереса к ограничительному иммиграционному законодательству. Несмотря на группы рестрикционистов, платформы Демократической и Республиканской партий призывали к эффективному ограничению иммиграции. Даже либеральная газета New Republic рассуждала о том, что неограниченная иммиграция – это элемент либерализма XIX века, который обречен на вымирание, и что прогрессивное общество не может допустить, чтобы социальные беды усугублялись чрезмерной иммиграцией. Широкая популярность расистских идей также нашла отражение в жарких дебатах в Конгрессе и в конечном итоге способствовала решению основывать нападки на иммиграцию на «этнических» аргументах. В результате расовая чистота заменила идею «плавильного котла» как идеал американского общества, а традиционная либеральная политика была отменена в пользу откровенного рестрикционизма.

Правовая основа иммиграционной политики была определена двумя актами, которые фактически отменили традиционную политику открытых дверей и, по сути, закрыли ворота для всех, кроме избранных. Первым был закон «О регулировании иммиграции иностранцев в Соединенные Штаты и проживании иностранцев в них» от 5 февраля 1917 года, в котором перечислялись основные ограничения на иммиграцию и указывались различные категории иностранцев, подлежащих исключению. Ранее не допускались только те, кто считался психически неполноценным. Однако после 1917 года иммигранты могли быть исключены по причине физических, умственных или моральных дефектов, а также по политическим и экономическим причинам. Последняя категория, которая должна была оказать наибольшее влияние в десятилетие депрессии 1930-х годов, включала в себя контрактных рабочих, детей младше 16 лет без сопровождения – и то, что окажется самым сложным препятствием для немецких беженцев 1930-х годов, – тех, кто «может стать общественным достоянием». Закон 1917 года считался краеугольным камнем новой американской иммиграционной политики. Он отражал необходимость адаптации к экономическому давлению, создаваемому меняющимся миром, и был выражением стремления оградить Америку от внешнего влияния. Хотя Соединенные Штаты вышли из Первой мировой войны в качестве мировой державы, разочарование в экономических и политических итогах войны отразилось как на внешней, так и на внутренней политике. Америка в 1920–1930-е годы ушла в самоизоляцию. Внутри страны царило патриотическое настроение, а идеалом стало единство и конформизм. С другой стороны, новое положение страны как крупной мировой державы могло привести к наплыву нежелательных иммигрантов, и это послужило основным обоснованием для более ограничительной политики.

Что касается иммиграционной политики, то новая система – система квот, основанная на национальности, казалась логичным ответом на эти потребности. Доктор Сидни Гулик впервые представил принцип распределения квот между различными национальностями в 1914 году. Он предложил выделить каждой национальности квоту, пропорциональную количеству натурализованных граждан и их детей, родившихся в США, которые уже являются представителями этой национальности. Принцип «процентной квоты», как его стали называть, вскоре стал центральным элементом всех иммиграционных законов, принятых в 1920-х годах. Сторонники этой идеи, полностью принимая логику расовой чистоты, расходились лишь в вопросе о том, как именно распределять такие квоты между различными странами Европы. Наиболее видные сторонники этих расовых теорий в Конгрессе были в Комитете по иммиграции Палаты представителей. Действительно, к 1921 году он подчеркивал расовую теорию как фундаментальное обоснование для ограничений. Сенат выступил с законопроектом, направленным на сокращение общей иммиграции и