Травница - Хизер Моррисон-Тейпли
Джеймс молча поднялся с дивана. Его лицо выражало боль, разочарование и даже злость. Он наклонился, поцеловал ее в лоб и, не сказав ни слова, вышел из коттеджа и пошел домой.
Джеймс шел по тихим темным улицам, и на него нахлынули печаль, злость, и горе. Он дошел до дома, остановился у входа. Никого. Темно. Грустно. Он вошел в дом и закрыл за собой дверь, постоял в прихожей. Затем он медленно прошел по коридору в гостиную, включил свет и плюхнулся в любимое кресло. Рядом на столике стояло фото Беатрис и Джейн. Джейн смеется, волосы развевает ветер, она держит на руках новорожденную Беа, которой на фото несколько месяцев. Джеймс помнил каждое мгновение того дня. Было теплое лето, и они пошли прогуляться с дочерью, которая стала новым членом их семьи и которую они безумно любили. Это было за несколько недель до того, как Джейн пошла к врачу и тот поставил ей страшный диагноз. Это был последний раз, когда они были так счастливы.
До недавних пор.
Конечно, у них с Беатрис были бесчисленные радостные мгновения, но в его сердце – сердце и теле мужчины – таилась тоска, которую смогло развеять лишь счастье последних нескольких месяцев. Сначала намек на радость, потом дрожь от сладкого чувства, затем и сама радость, которую он, казалось, когда-то потерял навсегда.
Он смотрел на фото Джейн, на ее смеющиеся глаза и улыбался, а потом вдруг почувствовал, что по щеке покатилась слеза. Он не мог вынести мысль, что потеряет любовь во второй раз. Он думал, что его сердце не выдержит. Отчасти он злился, хотя не знал, на кого именно. По большей части на себя за то, что связался с женщиной, чья жизнь была в полном беспорядке. И немного на Иден за то, что для нее Англия была игрой, словно все они здесь были героями телешоу, а не реальными людьми. А теперь она, вероятно, вернется к своей настоящей жизни.
Он подождет, он будет молиться, чтобы Иден со всем разобралась и вернулась к нему, и его жизнь тогда снова наполнится смыслом. Но он не может ждать вечно. Он понимал, что ему придется снова закрыть свое сердце, склеить разбитые его части, как склеивают разорванный листок бумаги, и снова спрятать его от посторонних глаз. Просто для того, чтобы он мог делать то что должен – быть с Беатрис, работать ветеринаром. Просто для того, чтобы выжить.
Ночью пошел дождь, разбушевался ветер, и у Иден в душе бушевала такая же буря.
Она сдерживала свои чувства к Роберту, не думала о Нью-Йорке и, наконец, старалась не вспоминать о смерти миссис Уэлш. Но теперь все нахлынуло на нее разом. Прямо в ночи, волна за волной, они сбивали ее с ног: растерянность, злость, печаль, и во всем она винила себя.
Томми проводил счастливый уикэнд в Лондоне и не знал о том хаосе, который завладел коттеджем. Иден нужно было выбраться из дома, побыть в движении. Под дождем и ветром она подошла к машине и поехала к лесу. К развалинам. К церкви.
Она припарковалась на обочине дороги, вышла из машины и, пригнувшись, пошла вперед сквозь завывающие порывы ветра. Сейчас ей это нравилось – сила и злость стихии, которые отражали ее собственные эмоции, и она прорывалась сквозь них и шла по направлению к поляне.
Когда она добралась, зашла внутрь разрушенного храма и упала на колени. Она выплакала все слезы, которые сдерживала несколько месяцев. Слезы, которых она избегала, заменив их работой, новой влюбленностью и переменами в жизни.
И она перестала плакать. Она стояла на коленях под дождем и прислушивалась, отчаявшись получить знание. Отчаявшись услышать божественную мудрость, которая поможет ей во всем разобраться.
Ничего. Только тьма вокруг. И ветер.
Совершенно расстроившись, Иден подняла глаза к небу и закричала:
– Где ты? Что мне делать?
Все так же тихо, никаких признаков потусторонних сил. И она чувствовала себя еще более одинокой, чем когда-либо, понимая, что теперь даже мир духов покинул ее.
– Миссис Уэлш? – закричала она сквозь слезы. – Вы меня слышите? Простите меня! Простите, что не смогла вам помочь! Миссис Уэлш, что я делаю? – И по ее лицу хлестали дождь и ветер.
Ответа не последовало. Ни покалывания в ладонях, ни звуков, ни видений, ни голосов.
Но вдруг в ней начало зарождаться знание.
Она не понимала, было оно потусторонним, просто игрой ее воображения или ощущениями в теле. Но оно сказало ей то, чего она слышать не хотела.
«Некоторые ответы могут прийти только изнутри. Ответы на некоторые вопросы ты можешь найти лишь в одиночестве».
Она поняла, что не важно, ответили ей духи или она сама. Она знала, что это правда.
Видения так и не пришли, никаких голосов больше не прозвучало. К ней не пришла мудрость, которая помогла бы ей все решить.
Через несколько часов, замерзшая и вся в грязи, она вернулась к машине и поехала домой.
Глава 21
И почти так же быстро, как Иден когда-то приехала в Англию, она ее покинула.
В понедельник Сьюзан, Питер, Беа и Томми вернулись из Лондона. Беату первой завезли домой; Томми помчался к дверям – ему не терпелось рассказать обо всех удивительных вещах, которые он видел в Лондоне.
– Я видел Биг-Бен! – воскликнул он. – О них правду говорят – часы огромные!
Он рассказывал все новые и новые истории, Иден слушала и улыбалась, задавала много вопросов, пока наконец, утомившись от самой поездки и рассказов о ней, Томми пошел наверх, чтобы поиграть в игрушки.
Иден спросила мать, нужно ли помочь ей приготовить чай.
Когда они оказались на кухне, Иден заплакала.
– Он приходил, мам. В пятницу вечером, когда мы с Джеймсом вернулись из ресторана. Роберт был здесь, – промолвила Иден сквозь слезы. Сьюзан подняла бровь, но ничего не сказала. – Я попросила его уйти, а он не послушался, – продолжила Иден, – поэтому ушел Джеймс, а я впустила Роберта в дом. И все было просто ужасно! Я в такой растерянности и не хочу причинять Джеймсу боль, а еще я не представляю, что мне делать со своей жизнью. Еще раз повторяю, я все испортила!
– Ладно. Во-первых, ты не все
