Тень короля - Ольга Придакова
— Не хочешь объяснить, в чем секрет этой черепушки? — крикнул ему Натан, заинтригованный поведением приятеля.
— Много будешь знать, плохо станешь спать! — рассмеялся в ответ Вардис, пряча осколок в карман сюртука.
Натан пожал плечами. Нет, так нет. День клонился к вечеру и им с Алисой предстояло поворачивать свое маленькое стадо, состоящее из двух коз и трех козлят, в сторону дома. Подруга всю дорогу косила глаза на приобретенный артефакт, не решаясь взять его в руки и как следует рассмотреть.
— Косоглазие не боишься заработать? — хрюкнул Натан, поперхнувшись смешком, глядя как Алиска аж губу оттопырила, стараясь разглядеть заколку.
— Дурак! — незлобно пихнув друга в бок, девчушка вздохнула, — Неспокойно мне что-то. Словно душе тесно стало и она хочет выпрыгнуть. — Алиса взялась за горло, будто действительно пыталась удержать что-то внутри, — Там, в замке так страшно не было, как сейчас! — призналась она Натану.
— Брось! — попытался успокоить он подружку, став серьезным, — Ничего же не случилось! Враки это все, что говорят, будто замок проклятый! Мы же живы? Живы! — кивнул он своим словам, — И дальше будем жить! Тем более, что у тебя теперь есть такой мощный защитный артефакт!
— Да, наверное, все так. — вновь вздохнула Алиса и перевела тему, — Твоя мамка сильно ругалась?
— А то! — гордо приосанился пацан, будто получил не взбучку, а медовый пряник, — Обещала в чулане запереть и посадить на хлеб и воду, если еще раз в замок попытаюсь наведаться!
— А откуда ж она узнала, что ты там был?
— Не знаю! — беспечно пожал Натан плечами, — Она всегда про меня все знает. Я сначала думал, что мамка следилку на меня повесила. Но однажды специально всю одежду дома оставил и сбежал на речку за зубастиками…
— Голый? — округлила глаза подруга.
— Ага, голышом! — рассмеялся пацан, — Ночью. И чуть не утоп. Запутался в водорослях. Она же меня и вытащила, и надавала тумаков.
Мальчишка нежно улыбнулся, вспоминая ласковые натруженные руки и мелкие лучики морщинок около родных глаз, потерявших былой блеск и яркую синеву.
— А моя сначала поколотила, а потом плакала и гладила по голове. — вздохнула девочка, — Странные они у нас. Деревенские бабы сплетничать любят, когда собираются у храма, а наши все отдельно. Я ни разу матушку свою не видела, чтобы она с кем-нибудь стояла просто так и разговаривала.
— Ага! Я тоже замечал, что моя даже голову склоняет и ускоряет шаг мимо деревенских кумушек. — согласился Натан, — Только друг с другом и общаются. Я слышал, как на них говорили «Пришлые».
Дети замолчали, подгоняя тонкими хворостинками коз, думая каждый о своей матери. По неприметной тропке поднялись на пригорок, по другую сторону которого располагалась их деревня, состоящая из пятидесяти дворов, кузницы, небольшого постоялого двора, мельницы и крохотного храма Двуликому Ёрку и Лучезарной Селене. Вид с пригорка открывался замечательный. Добротные крестьянские дома сияли белеными боками под соломенными скатами. Среди них яркими пятнами выделялись черепичные крыши постоялого двора, кузницы и храма. Широкая центральная улица тянулась от самой околицы, растекаясь мелкими ручьями переулков и упиралась в господское поместье. Оно располагалось на небольшом холме. Сразу за ним начинались графские лесные угодья и речка, что опоясывала деревню с одной стороны, устремляя свои чистые воды дальше на юг. Речушка мелкая, для судоходства не пригодная, но богатая всякой рыбой. Она была хорошим подспорьем для самых бедных жителей Кулемы, к которым относились и две семьи Натана и Алисы. Местный граф редко появлялся в этих краях, предпочитая столичную жизнь, а графиня с малолетним наследником, по какой-то причине впавшая в графскую немилость, смотрела на мелкое воровство сквозь пальцы.
Конечно, за убитых косулю или кабана, можно было лишиться руки или попасть в тюрьму, пока не заплатишь стоимость убитого животного. Но рыбу ловить, охотиться на зайцев, белок и прочую мелкую живность разрешалось. Разрешалось собирать ягоды, грибы, хворост и травы. Поэтому деревня не бедствовала, графская казна вовремя пополнялась налогом и люди не спешили покидать насиженные места в поисках лучшей доли.
— Пока! — Алиса завернула свое стадо к покосившемуся плетню, увитому буйной зеленью хмеля.
— Пока! — Натан махнул в ответ рукой, прогоняя свою козу с козленком чуть дальше к такому же хилому забору с калиткой из разнокалиберных кривых прутьев, перевязанных конопляной веревкой. Загнал скотинку в хлев, в ясли положил охапку сена и принес ведро воды. На этом его работа закончилась.
— Мама, я вернулся! — крикнул он в распахнутое окно, не заходя в дом, — Можно я схожу на речку? Прошлый раз я приметил несколько утиных гнезд. Яиц соберу, а ты сделаешь сыр?
— Хорошо, Натан. Но возвращайся до темна и будь осторожен! — в окно выглянула темноволосая женщина в суконном сером платье и темном переднике, — Если удастся собрать много, занеси половину лэве Сантии, скажи, что за поздними травами и кореньями завтра пойдем. Уже можно.
Мальчишка кивнул и пока мать не передумала, нырнул в сухой бурьян, что стоял частоколом около огорода, чтобы сократить путь до реки.
Возвращался он в сумерках. Немного увлекся, выслеживая семейство ондатры. Но полная запазуха небольших пестрых яиц и обнаруженная норка зверька, давали уверенность, что родительница не станет ругаться.
«Завтра на ночь поставлю мордушку!» — размышлял паренек, подходя к дому подружки, куда просила лэва Ливия занести половину его добычи. Ему не жалко. Алиска как сестренка, с раннего детства вместе. Сколько себя помнил Натан, она всегда была рядом. И сейчас, предвкушая удивленно-восхищенные глаза девчонки, мальчишка улыбался.
— Теть Сантия, я тут вам принес… — Начал он, открывая дверь в небольшую кухоньку, — яйца. — закончил вполголоса, увидев сидящую у стола заплаканную женщину, сцепившую лежащие на столе руки в замок так, что побелели пальцы.
— Что случилось?
— Алиса! — с трудом вымолвила та и уронив голову на руки, разрыдалась.
Осторожно вытащив все яйца и сложив их в корзинку, что стояла на скамье у печи, Натан заглянул за шторку. Она отделяла крохотный закуток от общей комнаты и в нем стояла грубо сколоченная деревянная кровать. Светленький мелкий узор на подушке казался бледным на фоне горящих пламенем щек подруги, что металась в беспамятстве. Роскошные золотистые волосы девочки разметались в стороны,
