Аптекарский огород попаданки - Ри Даль

Василий внимательно посмотрел в мои глаза. Повисла пауза в разговоре.

Затем он произнёс:

— Многие вещи, Александра Ивановна, происходят помимо человеческой воли. Как это называть: судьба, рок или божий промысел — не так уж важно. Важно, что человек не властен надо всем, что его окружает, хоть и велики возможности, а случайности и стечения обстоятельств продолжают довлеть. Они неизбежны и иногда необратимы. Однако в редких ситуациях и они могут быть приятственны.

— Например?

Мы остановились посреди улицы, глядя друг на друга. Вроде бы ничего особенного Василий Степанович не сказал, но у меня сложилось такое впечатление, что какую-то часть речи он умышленно не договорил. И почему-то мне очень хотелось узнать, о чём же он молчит.

— Например, погода, — заявил он и увёл взгляд в сторону, резко закончив свою мысль, будто бы вовсе не на той ноте, что желал. — Как вы относитесь к пирожным, Александра Ивановна?

Из-за внезапно перемены темы беседы я не сразу поняла, к чему такой вопрос.

— Не знаю… Нормально отношусь. А что?

— Да поговаривают, в «Сиу и Ко»* недурственные шоколады готовят, — он показал на вывеску, висевшую на фасаде здания, рядом с которым мы стояли. — Вы случайно не пробовали?

— Не имела чести.

— А жаль, — выдал Булыгин и повернулся ко мне. — Что ж, благодарю вас за прогулку.

— Благодарю взаимно, — откликнулась я, не без сожаления поняв, что на этом наш общий вечер завершается.

Причём на какой-то странной и непонятной ноте. Я чем-то обидела Василия? Вроде бы ничего дурного не сказала…

— В таком случае сейчас найду извозчика, — сообщил он.

Спустя полчаса мы добрались к воротам Аптекарского огорода.

Василий Степанович покинул экипаж первым и снова поухаживал за мной, чтобы я смогла спуститься со ступеней при его поддержке.

— Хорошего вечера, Александра Ивановна. И добрых снов.

— Вам так же, Василий Степанович.

Я собиралась развернуться и уйти. Однако Булыгин вдруг взял меня за руку без разрешения и понёс мою кисть к губам. Оставил короткий поцелуй, что я даже опомниться не успела, и тут же отпустил, развернулся к карете и сделал шаг обратно на ступеньку.

В следующий миг он покачнулся. Из его горла вырвался какой-то мучительный стон.

————————

«Сиу и Ко» — торговый дом, основанный французским предпринимателем Адольфом Сиу в 1855 году в Москве.

Предприятие производило парфюмерию и кондитерские изделия. Ассортимент был обширным и постоянно пополнялся: семейное предприятие выпускало печенье, конфеты, пастилу, нугу, вафли, пряники, торты, пирожные и мороженое, а также кофе и какао.

С 1908 года кондитерские изделия стали выпускаться под маркой «С. Сиу и Ко» (где С значит «сыновья»), а парфюмерные — под маркой «А. Сиу и Ко».

В 1913 году торговый дом получил звание «Поставщик двора Его Императорского Величества». Этой чести Сиу удостоились после выпуска одеколона «В память 300-летия дома Романовых», конфет «Сусанин» и печенья «Юбилейное». После революции фабрика Сиу была национализирована и стала называться «Большевик».

Глава 53.

Булыгин едва не упал. Возможно, промахнулся в темноте. Я среагировала немедленно и бросилась к нему на помощь — успела подхватить в тот момент, когда массивное тело с высокой долей вероятности уже не имело шансов сохранить вертикальное положение. Честно говоря, вес, который мне пришлось на себя принять, оказался слегка за пределами моих физических возможностей. Но я всё-таки выстояла.

— Вы в порядке, Василий Степанович? — тут же побеспокоилась, на автомате глядя вниз. Мне почудилось, что стопа Булыгина как-то неестественно развёрнута в сторону. — Похоже, у вас вывих…

— Никакого вывиха у меня нет, — проскрежетал сквозь зубы Булыгин и оттолкнул меня. Сам при этом держался за карету, а стоять продолжал только на одной ноге.

— Дайте я посмотрю, — не отставала я.

Но, разумеется, он заупрямился:

— Не надо ничего смотреть. Доброй ночи, Александра Ивановна.

— Василий Степанович, — спокойно, но твёрдо заявила ему, — вы должно быть забыли, что я стремлюсь стать врачом. И чувствую своею обязанностью помогать человеку в чрезвычайно ситуации. Позвольте вам помочь. Пожалуйста, — добавила с нажимом.

Булыгин замялся. Я видела, что он по какой-то причине не может встать на вторую ногу. Для того, чтобы забраться в карету, ему бы пришлось подтягиваться на руках. А как ему выходить оттуда — вообще непонятно. Ясно было лишь одно — князь не желал, чтобы ему помогали. Но я ведь правда хотела помочь.

— Прошу вас, Василий Степанович, окажите мне честь, — пришлось попытаться снова.

И Булыгин наконец сдался.

— Ваша воля, — проворчал он.

— Обопритесь на меня, — я подставила своё плечо.

Булыгин поглядел на меня с явным сомнением, наверняка собираясь отказаться. И опять я повторила свою просьбу:

— Будьте любезны. И рассудительны.

Наверное, всё-таки последний аргумент возымел силу, и Василий Степанович сдался. При моей поддержке он добрался до нашего с Груней флигеля, где выяснилось, что соседка моя задержалась уже достаточно, чтобы сделать соответствующие выводы о финале их свидания с Вениамином.

Ну, что ж… Пожалуй, стоило порадоваться за Груню. А мне пока предстояло дело довольно безрадостное — дотянуть здоровенного мужика весом не меньше центра до ближайшей горизонтальной поверхности, но без всякого романтического подтекста.

Надо отдать должное Булыгину: он справился, почти не причинив мне неудобств. Словно ему уже не раз доводилось проделывать подобное. Оказавшись в нашей комнатушке, сам допрыгал до стула и грузно опустился на сиденье. Вытянул пострадавшую ногу и с облегчением выдохнул. Я тем временем зажгла свечу и опустилась рядом с ним на пол.

— Позволите осмотреть?

— Нечего там смотреть, Александра Ивановна, — всё также неприветливо отозвался Булыгин.

Я поглядела на его развёрнутый наружу сапог. Если это вывих, то весьма серьёзный.

— Вы с врачами всегда так разговариваете, Василий Степанович?

— Вы не врач.

Я проглотила данное замечание, так как оно было справедливо в текущей реальности.

— Официально — нет, — согласилась сдержанно. — Но немало читала о том. И желаю совершенствовать знания дальше.

— Вы рассматриваете меня как учебный материал? — усмехнулся Булыгин.

— Почему бы нет? — я пожала плечами. — Ученье не только в книгах, а в каждом нашем дне.

— Кто это сказал?

— Я, — ответила твёрдо.

— Многие бы с вами не согласились.

— А как насчёт вас?

Василий помолчал и