Эти странные Рэдли - Мэтт Хейг

– У вас красиво, – добавляет дама-полицейский.

Да уж, сомнительный комплимент, думает Клара, рассматривая ужасные пушистые волосы комиссарши, собранные в строгий пучок, и выпрямленную квадратную челку, похожую на брызговик.

Откуда у нее эти стервозные мыслишки? Теперь все и вся видится ей мелким и жалким, достойным насмешки. Кругом фальшь: даже эта комната с пустыми бессмысленными вазочками и маленьким стильным телевизором кажется искусственной рекламной картинкой.

– Значит, – говорит офицер-мужчина, возвращая разговор в прежнее русло, – он пошел за вами. Что вы ему сказали? Он к вам обращался?

– Ну да.

– И что же он говорил?

Клара решает развлечься.

– Он сказал: «Клара, подожди».

Пауза. Полицейские обмениваются взглядами:

– А дальше?

– А дальше он сказал, что я ему нравлюсь. Это было странно, потому что обычно парни не бегают за мной с подобными заявлениями. Но, в общем, он был пьян, его основательно развезло, я попыталась деликатно от него отцепиться, но он… короче, мне даже неловко говорить… он расплакался.

– Расплакался?

– Да. Говорю же, он напился. Вонял на меня спиртом. Но все равно было не по себе, когда он заплакал. Очень для него нетипично. Его бы никто не назвал чувствительным парнем, но мало ли что скрывается у человека внутри, да?

– Да. А потом что случилось?

– Ничего. Ну, он стоял и плакал. Мне, наверное, надо было его как-то утешить, но я не стала. И на том все кончилось.

Женщина смотрит на нее из-под своего брызговика. Он как будто внезапно заостряется.

– Кончилось?

– Да, он ушел.

– Куда ушел?

– Не знаю. Наверное, на вечеринку.

– После вашего ухода никто его там не видел.

– Значит, куда-то в другое место.

– В какое?

– Да не знаю я. Он был не в себе, говорю же.

– Был не в себе, но взял и ушел. Вот так просто?

Хелен напрягается.

– Она расстроена исчезновением бедняги Стюарта, так что…

– Нет! – рявкает Клара, и офицеры на секунду перестают чиркать в своих блокнотах. – Ничего я не расстроена его исчезновением. Я не знаю, почему люди так себя ведут каждый раз, когда кто-то умирает. Ну вы в курсе, как все сразу начинают притворяться и говорить о человеке чуть ли не как о святом, хотя при жизни его все ненавидели.

Дама-полицейский как будто обо что-то спотыкается:

– Вы только что сказали «умирает».

Клара не сразу улавливает смысл реплики:

– Что?

– Вы сказали, «каждый раз, когда кто-то умирает». Насколько нам известно, Стюарт Харпер пропал. Это все. Возможно, у вас есть какие-то другие сведения?

– Это фигура речи.

Питер тихонько прочищает горло, незаметно тянется мимо Клары к Хелен и трогает ее за плечо.

Полицейские внимательно рассматривают Клару. Атмосфера становится напряженной.

– Я объясняла в общих чертах, – она с удивлением смотрит на внезапно вскочившую с места Хелен. – Мам?

Хелен мрачно улыбается.

– Простите, там сушилка пищит, я пойду разберу.

Офицеры озадачены не меньше, чем Клара. Никакого писка никто не слышал.

Хелен стучит в окно трейлера. Уилл не спит. Он рассматривает старые засохшие пятна крови на потолке – эдакую звездную карту его безобразных похождений. Он детально описал их в семи кожаных записных книжках, которые покоятся под матрасом, на котором он сейчас лежит. Каждая из диких и безудержных ночных пирушек.

Кто-то стучится к нему. Он отдергивает занавеску и видит Хелен.

– Сгоняем сегодня в Париж? – спрашивает он. – Воскресная ночная прогулка по берегу Сены. Только ты, я и звезды.

– Уилл, у нас полиция. Допрашивают Клару. Все идет через задницу. Пойди и поговори с ними.

Он выбирается из трейлера, видит полицейскую машину. Даже на солнце ему становится приятно. Хелен просит его об услуге. Он ей нужен.

Он решает растянуть момент и насладиться им в полной мере.

– Мне казалось, ты не хотела, чтобы я здесь находился.

– Я знаю, Уилл. Я думала, мы справимся сами, но теперь сомневаюсь. Питер был прав.

– То есть ты просишь меня пойти с тобой и сделать… что конкретно? – он прекрасно знает что, но хочет, чтобы она сама попросила.

– Поговори с ними.

Он глубоко вдыхает, улавливая аромат ее крови в чистом деревенском воздухе.

– Поговорить? Ты имеешь в виду заговорить их кровь?

Хелен кивает.

Он не отказывает себе в удовольствии ее поддеть:

– Тебе не кажется, что это слегка неэтично? Заговаривать кровь офицеров полиции?

Хелен закрывает глаза. Между бровями появляется складка.

Я хочу ее вернуть, думает он. Я хочу вернуть женщину, которую создал.

– Пожалуйста, Уилл, – умоляет она.

– Ладно, забудем про этику. Идем разберемся.

Появление Уилла удивляет полицейских. Питер кивает и даже улыбается Хелен, радуясь, что она правильно поняла его намек.

– Это мой дядя, – сообщает Клара.

Хелен стоит возле Уилла в ожидании действа.

– Мы как раз задавали Кларе некоторые вопросы, – говорит офицер-мужчина, приподнимая брови, как делают все серьезные полицейские из детективных сериалов.

Уилл улыбается. Ему ничего не стоит заговорить их кровь, даже в это время суток. Двое молодых и послушных человеков, обученных выполнять приказы. Хватит одной реплики, может быть, двух, чтобы его слова стерли и переписали заново их слабые, податливые сознания.

Он приступает, просто чтобы показать Хелен, что все еще умеет вершить волшебство. Его голос становится чуть ниже, речь звучит медленнее, между словами появляются тщательно выверенные паузы, а помогает ему простой фокус – игнорировать облик и разговаривать непосредственно с кровью. И как только он нащупывает запах того, что течет в их сосудах, шоу начинается.

– Не обращайте на меня внимания, – говорит он. – Продолжайте спрашивать. Продолжайте – и вы узнаете правду. Эта девушка перед вами чиста и непорочна, как поле, укрытое свежевыпавшим снегом, и она совершенно ничего не знает о том, что случилось с бедным парнишкой в пятницу вечером. А значит, вести записи в блокнотиках совершенно ни к чему.

Он подходит к женщине в полицейской форме и протягивает руку. С совершенно пустым и даже чуть виноватым выражением лица она отдает ему блокнот. Уилл вырывает оттуда исписанные страницы и отдает чистый блокнот ей обратно.

– Все, что вы сегодня услышали, ложь. Клара ничего не знает. Посмотрите на нее, ну же, посмотрите…

Они смотрят.

– Неужели вы встречали дитя более невинное? Разве вам не стыдно, что вы позволили себе усомниться в этой невинности?

Полицейские кивают, как послушные школьники перед лицом строгого учителя. Им очень, очень стыдно. Уилл замечает, как глаза Клары распахиваются от удивления.

– А теперь вы уйдете. Уйдете с пониманием, что разбираться в этом деле не имеет смысла. Парень просто исчез. Это еще одна неразрешимая загадка в мире, полном неразрешимых загадок. Теперь вставайте и идите туда, откуда