Почти идеальный мир - Лоран Гунель
– Автоматизирована, но надо ведь нанять человека, который бы ею руководил. У нас тут, знаешь ли, люди не плюют в потолок целыми днями. И наверняка есть целая очередь желающих получить эту услугу.
– Так поставь меня в начало очереди!
– Ах-ах-ах!.. – с театральным вздохом сказал Миотезоро. – Ну ладно, когда ты едешь?
– Завтра во второй половине дня.
– Во второй половине дня? – взвизгнул Миотезоро. – И ты хочешь все это получить завтра? Размечтался. Да ты бредишь!
– Однажды ты меня уверял, что мечтатели творят историю.
– Я такое говорил? Значит, был сильно пьян.
6
Здравствуй, Давид! Как поживаешь?
Молчание.
В глубоком сне Давиду привиделось, что он сидит на краю бассейна, странным образом построенного в пустыне. Но жары не было. Под добродушными взглядами родителей в воде, громко визжа, играли в мячик ребятишки. Пахло свежим, еще горячим хлебом: в пустыне всегда так пахнет. У противоположного бортика бассейна виднелась фигура человека. Это он поздоровался с Давидом и спросил, как тот поживает.
Давид?
Давид ему улыбнулся. Но человек, казалось, не уловил его реакцию.
Давид? Как поживаешь?
Одна часть сознания всплыла из глубокого сна, другая упорно за него цеплялась. Вот бы так подольше…
Давид?
Давид сделал над собой сверхчеловеческое усилие и, пробившись сквозь толщу сна, глухо отозвался:
– Потихоньку.
Сейчас девять утра, облачно, но день обещает быть прекрасным!
Синтетический голос отзывался внутри эхом.
– Хммм…
Давид?
– Гениально! – выдохнул он.
Сегодня суббота, но у тебя в ежедневнике намечены встречи: «Навестить Эмили в больнице» в десять ноль-ноль, затем в шестнадцать ноль-ноль – «проклятая миссия».
Давид против воли вынырнул из сна и совсем пал духом. Навестить умирающую, доставить извещение о смерти на территорию Изгоев… Бывают такие дни, которые очень хочется просто выключить, щелкнув тумблером, – пропустить и сразу перейти к следующему.
Жизнь прекрасна и счастье поджидает тебя каждый миг!
– Ага! – проворчал он. – Жизнь прекрасна!
Спустя час он уже шел к отделению реанимации по пахнущему хлоркой и лекарствами длинному белому коридору. Он успел надеть одноразовую бумажную голубую блузу и такую же шапочку в тон стянутым резинками бахилам, которые надел на обувь, отчего его ноги напоминали слоновьи. Ну и конечно, завершала экипировку одноразовая маска. Давид даже сделал селфи в таком невероятном наряде. Спустя тридцать секунд фотка оказалась на его странице в LoveMe.
На миг Давида охватило дурное предчувствие, как всегда бывало при каждом визите сюда. Он толкнул дверь и вошел в белую, светлую и жарко натопленную палату.
Эмили, вытянувшись, лежала на кровати, веки ее были сомкнуты. Каштановые волосы разметались по подушке, рот и нос закрывала прозрачная пластиковая маска, от которой шел широкий шланг, соединенный с каким-то механизмом – скорее всего, с аппаратом искусственного дыхания. Сонная и запястная артерии были проколоты и тонкими трубочками соединялись с другими аппаратами. Экран издавал ровное «бип-бип-бип», и на нем время от времени появлялись красные светящиеся цифры, которые то и дело менялись. Возле кровати на металлическом штативе висел прозрачный мешочек с жидкостью для перфузии. К ее поверхности регулярно и бесшумно поднимались пузырьки воздуха.
Глаза Эмили были закрыты, и она казалась безмятежной, невзирая на все эти трубки и трубочки. Густую тишину нарушало только механическое «бип-бип-бип».
Давид обогнул кровать и открыл ящик прикроватной тумбочки.
Там лежало очень красивое ожерелье Эмили. В подвеске прятался идентификационный чип. Имплантировать его Эмили была не в состоянии, потому что страдала гемофилией, поэтому приходилось носить устройство на шее, пряча в камнях ожерелья. Вживить имплант эмоциональной регуляции она тоже не могла. Давид очень гордился этим маленьким чудом технологии: несколько лет назад он был в группе ученых, которые этот имплант разрабатывали. Как программист он занимался поиском алгоритма, который собирал бы всю получаемую мозгом информацию и выдавал нужный тип нейростимуляции. Мозг состоит из миллиардов нейронов, которые каждую секунду обрабатывают невероятное количество информации. Они сообщаются между собой и с органами тела посредством нейромедиаторов. Некоторые нейромедиаторы вместе с гормонами регулируют настроение человека: серотонин, дофамин, адреналин и окситоцин. Имплант анализирует все, что происходит в организме в реальном времени. Засекая чрезмерную эмоцию, к примеру подавленное состояние или сильный гнев, он немедленно стимулирует нейроны, чтобы они высвободили нейромедиаторы, а те уже модифицируют эту эмоцию. Избегая подавленных состояний, можно избежать и суицидов. А усмиряя сильный гнев, можно предотвратить драку, а то и убийство.
Спустя несколько минут, выходя из клиники, Давид бросил быстрый взгляд на свою страницу LoveMe. Фотография в форме службы реанимации собрала 141 лайк.
И Давида обдало волной радости.
7
Когда машина подъехала к пограничному посту возле причала, над морем уже собирались облака. Давид опустил стекло и поднес руку к считывающему устройству. В салон сразу ворвался йодистый морской запах, а на экране появилась надпись:
Давид сфотографировал надпись и в несколько кликов разместил ее у себя в LoveMe с таким комментарием: «Молитесь за меня!»
Шлагбаум открылся. Давид очень медленно и осторожно начал спускаться к причалу. Паром стоял, пришвартованный кормой, опустив аппарель, чтобы принимать автомобили.
Давид въехал во влажную, широко раскрытую пасть.
Через несколько минут он уже стоял на палубе и в лицо ему дул горячий ветер пополам с солеными брызгами.
К его боку была прижата сумка. Туда Давид положил выданный в морге планшет. Миотезоро, должно быть, пустил в ход все свое влияние, чтобы его заполучить, но доступ к аватару Робера Соло был обеспечен.
Вдали четко просматривались очертания острова Изгоев. На палубе больше никого не было. В трюме виднелись только грузовики. Одиночество лишь усиливало дурные предчувствия и порождало мысли о том, насколько безрассудно было пускаться в это путешествие…
До острова доплыли быстро. Давид сел в машину и с облегчением констатировал, что GPS работает безотказно. Следуя указаниям навигатора, Давид поехал неторопливо – незачем ссориться с местными. Поначалу дорога петляла сквозь лесок без жилых домов. Затем деревья поредели и показались беспорядочно разбросанные жилые постройки.
При виде их Давид вдруг почувствовал, что попал в свое детство. Оказывается, у него в памяти сохранились пригородные домишки, какими они были, пока их не снесли, чтобы построить жилые дома, более рациональные во всех отношениях. Чтобы не мерзнуть в своих жилищах, их обитатели были вынуждены тратить дорогую электроэнергию. А холод наступал со всех сторон: он шел от пола, от всех четырех стен, с крыши… Какой-то бред. Все обитатели Правильной территории жили в комфортабельных апартаментах в высоких домах-башнях, выросших в
