Warhammer 40 000: Отверженный - Сергей Константинович Самылкин
Ярном — крепким козлорогим зверолюдом с опалённой шерстью и тем немногим, что осталось от его левого рога, казалось оторванного взрывом.
Зеком — порядком поизносившемся из-за всех перенесённых невзгод и даже местами уже сменившим чёрную шесть на седую, да ещё и теперь сосредоточенно жующим что-то тёмное, периодически перекатывая получившуюся массу с левой стороны рта на правую.
И конечно Кошкой — девушкой, которой удалось выжить и повзрослеть ценой немалого числа новых химических ожогов и боевых шрамов, а также перебитого и паршиво восстановившегося хвоста.
Да… многое изменилось, но несмотря на все изменения мне потребовалось не больше пары секунд чтобы признать всех и каждого из собравшихся. Поэтому неудивительным было и то, что в глазах своих близких я в тот же миг увидел отражение собственного узнавания, после чего Ярн сделал несколько быстрых шагов вперёд и крепко обнял меня.
Так мы простояли секунд десять, совершенно недвижимые и, наверное, могли бы стоять так ещё долго, но Кошка тоже подскочила к нам и присоединилась к объятьям, а потом и Зек положил руку на моё правое плечо, бормоча что-то одобрительное себе под нос.
— О Император… как я рад вас видеть! Живыми! — наконец, прерывисто заговорил я, спеша выложить всё что накопилось на душе. — Простите! Простите меня за то, что, даже оказавшись способным на столь многое, я не смог сделать ничего для вас! И особенно для тех из вас, кого больше нет с нами! Я очень старался добраться до нашего дома, до вас! Но, боюсь, сделал это слишком поздно!
— Боже, братишка, да о чём ты?! — воскликнул Ярн, слегка отстраняясь и с непониманием глядя на меня. — Это ведь ты остался один из-за того, что мы попались в ловушку! А я едва мог поверить в то что у тебя вообще есть шансы выжить и просил искать только из уважения к последней воле Гарма, молитвам Кошки и… последним своим искрам надежды на что-то хорошее! Поэтому если кому-то здесь и стоит просить о прощении, то только мне! Но я не буду этого делать! Нет, в варп всё дурное! У нас тут происходит настоящее чудо!
— Хорошо… брат, — сказал я, смущённый чувствами, словами и смутным ощущением того, что край бинта потяжелел от влаги прямо под глазами.
— Хас! — только и сказала тоже позволившая себе заплакать Кошка.
— Кошка… сестрёнка, неужели ты и правда молилась за меня всё это время? — спросил я, обращая к ней такой нежный взгляд, каким мог смотреть лишь на новорожденных младенцев, увиденных мною в Общине.
— Да… правда, сначала редко, да и то, только когда оставались силы, но, затем, каждый день и каждую ночь. Особенно после того, как умер Гарм.
— Спасибо, — с благодарностью произнёс я и по-прежнему оставаясь в руках Ярна, лишь наклонил голову чтобы поцеловать её в лоб.
— Боже… парень, да я узнаю эту твою новую манеру! — будто поражённый собственной догадкой произнёс Зек, кажется не зная смеяться или бить себя ладонью по лбу, после чего добавил. — Тут ведь без старика Зейна не обошлось? Ты наверняка к нему прибился и так выжил?! Верно я говорю?!
— Хех! Ну… если хорошенько подумать и отбросить гордыню, то ты во многом прав. Разве что все события были с обратным знаком и произошли не сразу, но волею Императора мы все стали частью одной неразъединимой Общины, — ответил я, осторожно подбирая слова и с трудом глядя в глаза сначала удивившемуся, а потом и помрачневшему Ярну.
— Неразъединимой, — будто стараясь распробовать это слово, произнёс козлорогий, медленно отпуская меня и всматриваясь в глаза, как бы вопрошая об очевидном.
— Да. Я прибыл именно в это осквернённое ксеносами поселение только из-за того, что таким образом смог встретиться с вами, но причиной моего отправления в путь послужила необходимость добыть припасы необходимые для выживания множества доверивших мне свои жизни людей, — твердо ответил я, озвучивая данным давно принятое решение, в правильности которого мне уже удалось убедить себя.
— А я так надеялся на то, что мы больше не расстанемся. И, ещё, я очень рассчитывал на твою помощь, — начал было Ярн, но резко осёкся и вскинувшись, словно почуявшая след гончая, задал совершенно другой вопрос. — Подожди-ка?! Как ты описал Фронтир?!
— Поселение осквернённое ксеносами, — повторил я, даже не думая скрывать эту информацию от Ярна и остальных.
— Ну да… такое не могло послышаться, — с нервной усмешкой заметил козлорогий, после чего уточнил. — Но почему ты назвал его именно так?
— Слышали про разборку между Лазарем и Стальным Когтем?
— Конечно! Но причём тут она?
— Сложно так сразу объяснить, но я про неё не только слышал, а, если можно так сказать, принимал самое активное участие в её организации. Да и в ходе тоже! Поэтому точно знаю про то, что без участия ксеносов на проигравшей стороне не обошлось. Впрочем, подождите! Я расскажу об этом подробнее, когда дойду до этого момента! Только, позвольте мне для начала рассказать про всё что случилось раньше, а потом я уже подробно и понятно расскажу о недавних открытиях и разгромленных ксено-тварях.
— Ну… хорошо, — после короткой внутренней борьбы Ярн сдался и обратился к Кошке с просьбой. — малая, налей нам всем рекафа и устрой Хаса за столом, а я пока возьму что-нибудь покрепче из своих запасов.
Кошка только кивнула и, крепко удерживая мою руку, повлекла за собой, к столу, после чего указала на один из стульев. Далее, девушка отошла к посуде и прошедшего перед их с Ярном возвращением времени как раз хватило для того, чтобы я поставил рюкзак с подарками на раскладной стул и приготовился вручать их, в надежде преодолеть возникшую неловкость и снова поднять всем настроение.
— Ты чего это рюкзак усаживаешь, а не сам садишься? — сразу спросил козлорогий.
— В моих краях теперь принято так, что сначала сюрпризы и подарки, а только потом застолье, — с улыбкой ответил я.
— Знаешь… не считая того, что ты жив, все устроенные не мною, а для меня, сюрпризы были той ещё дрянью. Поэтому может обойдёмся без всего этого? А то я уже не знаю ждать мне растяжку, взвод спрятавшихся в рюкзаке силовиков или кого из старых «друзей», — криво усмехнувшись произнёс Ярн.
— Поверь мне, этот сюрприз будет очень приятным. Особенно, если близкие мне люди перестанут щетиниться и мешать
