Шарлатан IV (СИ) - Номен Квинтус
А шестого сентября у меня случился сразу «тройной праздник». То есть один случился именно у нас: родился мальчик Василий. Он в ночь на шестое родился, и мне об этом врачи из больницы сказали, когда я снова с утра пораньше жену навещать прибежал. Но к Лиде не пустили, а когда я вернулся домой, меня буквально на пороге ждала Ю Ю: оказывается, через нее Светлана Андреевна передала мне ответ от товарища Сталина, в котором он меня за подробный отчет благодарил. Ну что, тоже приятно…
Ну а третий праздник начался, когда я все же на работу (хотя и с полуторачасовым опозданием) пришел: позвонила Зинаида Михайловна (как мне сказали, уже в четвертый раз за утро) и сообщила, что «началось заполнение Варежского водохранилища». Там пока всего четыре гидроагрегата успели смонтировать, так что придется еще пару дней подождать пока воды сколько нужно закачают, но станция-то заработала!
На полную мощность станция заработала только к ноябрьским, но вот что в стране и мире произошло между шестым сентября и седьмым ноября, я себе представлял довольно плохо. Мне вообще не до этого было, потому что мое состояние в этот период модно было охарактеризовать как «тихое помешательство». Лида, когда я ей как-то в третий раз подряд принес «завтрак в постель», даже пожаловалась на это Ю Ю (которая почти каждый день приходила, чтобы «провести семинар со своей студенткой», но та жену мою обсмеяла и сообщила, что «у тебя-то муж наиболее нормальный среди всех, кого я знаю». И долго рассказывала, что ее супруг творил, когда у нее первый ребенок родился…
Причем рассказывала она все это в моем присутствии, и, откровенно говоря, мне рассказ немного помог: я как бы со стороны на себя посмотрел и понял, что надо постараться стать все же более адекватным. А тут и работенка новая подвалила: в институт прислали «для пересчета» обновленный план следующей пятилетки. В нем действительно кое-что серьезно поменяли, но мне понравилось больше всего то, что поменяли не только планы министерств, но и структуру Центрального Комитета партии. По крайней мере, отдел по развитию химической промышленности в нем ликвидировали (как и пяток других «промышленных» отделов). А мне пересчитывать нужно было не сами обновленные планы (в которых, в частности, расходы на развитие химпрома почти втрое сократили), а «последствия» утверждения этих планов. И особенно — последствия очень ускоренного развития энергетики.
Все же Зинаида Михайловна своего добилась: у нас в области было намечено строительство АЭС с двумя энергоблоками по четыреста двадцать мегаватт. Причем там даже реакторы должны были устанавливаться «местные»! Те, которые в первоначальном проекте числились как мощностью в триста шестьдесят пять мегаватт, но пока строился новый завод, атомщики проект успели слегка пересчитать…
А еще по планам было намечено целых пять заводов по изготовлению «малых электростанций» для сельской местности выстроить, а вот относительно «неперспективных деревень» в плане вообще не было ни слова. И вроде получалось, что я тут победил, но вот кто именно и кого победил, было пока неясно. Однако, похоже, кое-кто меня начал воспринимать уже всерьез: уже вечером девятого января мне домой позвонил Пантелеймон Кондратьевич:
— Шарлатан, есть дело, срочное. Очень срочное и очень важное, так что я тебя жду у себя в кабинете завтра в восемь.
Ну в восемь, так в восемь, мне рано подниматься не привыкать. Так что я очень аккуратно (чтобы Лиду не разбудить) поднялся в пять, через полчаса уже был на аэродроме. А в семь я уже садился в лимузин на Центральном аэродроме Москвы. И успел приехать в Кремль на полчаса раньше назначенного времени — но оказалось, что Пантелеймон Кондратьевич уже на месте и готов меня принять:
— Ну что, прилетел? Опоздал немного, но…
— Вы же сказали к восьми, а сейчас только половина…
— Что? Я не в том смысле. Примерно час назад скончался Иосиф Виссарионович, сейчас по радио сообщают. И я понимаю твои чувства, но он сказал, что кое-что теперь ты не для него… в общем, нужно будет плотно поработать. И для партии тоже, ты готов? Я не настаиваю, но ты подумай… недолго. Но до полудня мне все же ответь.
— Не буду полудня ждать, сразу отвечу: готов. Но вот к чему именно, я вам расскажу чуть позже. Подробно расскажу…
