Демон Жадности. Книга 2 - Юрий Розин

«Летучий Лис» стоял там, где мы его оставили — в ремонтном доке. Но теперь он был опоясан толстой цепью с массивным висячим замком, на котором красовалась печать городской стражи Исхака. Возле трапа неспешно прохаживался стражник в синем мундире и кирасе, с артефактным ружьем за плечом. Еще двое сидели на ящиках неподалеку, лениво перебрасываясь словами.

Не став пока ничего предпринимать, я вернулся к остальным.

— Опечатали, — прошипела Ярана, недовольно поморщившись. — Из «Бала Невинности» постарались, не иначе.

Силар лишь хмыкнул. Его рука сжала рукоять меча.

— Не иначе, — кивнул я, показывая сорванные со стены склада на обратном пути листовки. Они были еще немного влажными от клея.

В центре одной — довольно точный портрет Силара Демиана. Его квадратная челюсть, борода, тяжелый взгляд — все было передано. Крупными буквами: «РАЗЫСКИВАЕТСЯ. СИЛАР „БЕШЕНЫЙ МЕДВЕДЬ“. РАЗВИТИЕ ХРОНИКИ. КРАЙНЕ ОПАСЕН. НАГРАДА ЗА ПОИМКУ ЖИВЫМ. 1500000 ЗОЛОТЫХ». Работорговцы явно не поскупились, чтобы вернуть свой «товар» и отомстить.

Два других листа были без портретов. Только описания:

«РАЗЫСКИВАЕТСЯ. МУЖЧИНА. РОСТ ВЫШЕ СРЕДНЕГО. СТРОЙНОГО ТЕЛОСЛОЖЕНИЯ. ВОЛОСЫ ТЕМНЫЕ, КОРОТКИЕ. ЛИЦО БЕЗ ОСОБЕННОСТЕЙ, БЕЗ БОРОДЫ. ОПАСЕН. НАГРАДА ЗА ПОИМКУ ЖИВЫМ. 400000 ЗОЛОТЫХ».

«ЖЕНЩИНА. РОСТ СРЕДНИЙ. СТРОЙНАЯ. ВОЛОСЫ ЧЕРНЫЕ, ДЛИННЫЕ. ГЛАЗА, ПРЕДПОЛОЖИТЕЛЬНО, ТЕМНЫЕ. ОПАСНА. НАГРАДА ЗА ПОИМКУ ЖИВОЙ. 200000 ЗОЛОТЫХ».

Мое описание было настолько общим, что подходило где-то десятой части мужчин в городе. У Яраны было и того хуже. Но главное — в обвинениях, приписанных под основной информации о розыске, не было ни слова о том, что мы натворили.

«Подозреваются в соучастии в тяжком преступлении против частной собственности и общественного порядка».

Ни слова о «Бале Невинности». А все потому что в Исхаке рабство официально запрещено. Огласка такого аукциона была бы скандалом для властей.

Тем не менее, не было похоже, что нас бы спокойно выпустили из порта. Даже если бы удалось (что не составило бы труда), вырубить охранников «Лиса», вышедший в Небо посреди ночи и без разрешения корабль тут же был бы окружен судами стражи.

— Варианты? — прошипела Ярана, прижимая перевязанную руку к животу. — Попытаемся улететь с Руин на «Прогулках»?

Силар лишь хмыкнул. Как и я, он скорее всего знал, чем чреват полет по Небу без корабля и почему так делают только идиоты, безумцы или очень сильные Артефакторы вроде пленника Зарога.

— Есть один… знакомый, — произнес я медленно. — Который любит золото и ненавидит лишние вопросы.

Глава 18

Ярана нахмурилась.

— Сирмак? Тот самый, что помогал с Зарогом? Ты с ума сошел, Мак? Опять связываться с преступником⁈ Да он же первый сдаст нас, узнав о розыске! Особенно с учетом награды за Силара…

— Он не станет обращаться к официальным властям. Ни за два миллиона, ни за двадцать. Как минимум, если об этом узнают в «Непроглядной Ночи», спокойной жизни Сирмаку точно не будет. К тому же на этот раз на нашей стороне перевес сил. Идем. В «Золотой Скарабей».

Дорога до казино была нервной игрой в прятки. Мы избегали широких улиц, петляли по грязным переулкам, где запах дешевой еды и помоек перебивал ароматы нечистот и алкоголя.

Ярана шагала, стиснув зубы, но не отставала. Силар шел впереди, его массивная фигура и тяжелый взгляд заставляли редких прохожих поспешно шарахаться в сторону.

Розыскные листы с его портретом уже висели кое-где на стенах. Но связываться, даже если узнали, никто не хотел.

«Золотой Скарабей» сиял, как и в прошлый раз. Однако на этот раз мы вошли не через парадный вход, а через задний. И тут же нас остановили двое крепких парней в темных костюмах.

Сопротивляться мы не стали, вместе с ними прошли к управляющему — тому самому, которому я месяц назад прострелил руку, вышел из тени. При виде меня его лицо стало бледным, а глаза округлились от ужаса и ненависти.

— Вы⁈ — выдохнул он, отшатнувшись. — Да вы… Да вас же… везде ищут!

— Тише, тише, дорогой, — я прервал его, шагнув вперед. Моя улыбка была холодной и недоброй. — Кричи — и первым же пустят в расход твои дорогие зубы. Нам к Сирмаку. Срочно. Скажи ему, что пришли старые друзья.

Управляющий замер, его взгляд метнулся к Силару, чья квадратная челюсть и шрам были точь-в-точь как на розыскном листе, потом к моему лицу, потом к бледной, но собранной Яране. Он сглотнул, кивнул и скрылся в глубине коридора. Вернулся спустя минут десять, еще бледнее прежнего.

— Он… вас примет. Но… он не в духе. Очень.

— Мы его развеселим, — пообещал я, проходя мимо него.

Кабинет Сирмака был просторным, тонущим в полумраке, нарушаемом лишь светом настольной лампы с зеленым абажуром. За массивным дубовым столом сидел сам хозяин.

Он был крупнее меня, но по сравнению с Силаром не представлял ничего особенного. И теперь, когда моя татуировка окуляра тоже поднялась до уровня Хроники, я смог оценить его стадию: Завязка. Никакой опасности нам он больше не представлял.

— Марион, — прошипел он, даже не взглянув на Ярану и Силара. — Ты либо идиот, либо самоубийца. Или и то, и другое. Мои люди докладывают о розыске по всему городу. На твоего медведя — с портретом! А вы трое идете сюда? Прямо ко мне⁈ — Он ударил ладонью по столу, зазвенели хрустальные пресс-папье. — У тебя есть ровно тридцать секунд, чтобы развернуться и исчезнуть. Что, если вас видели, входящими в казино?

Воздух в кабинете сгустился от его ауры. Я чувствовал, как Силар за моей спиной напрягся, готовый к прыжку. Ярана замерла. Я же сделал шаг вперед, к самому краю стола, на который я оперся.

— Уже видели, ничего не поделаешь. Но на самом деле я сомневаюсь, что спустя день после вывески этих розыскных листов, ночью, в этом районе, кто-то будет настолько пристально всматриваться в лица, что узнает Силара. Нас — тем более. Это во-первых. Во-вторых, по-моему наша последняя сделка частично компенсировала тебе те траты, что пришлось понести из-за раскрытия твоего же жульничества, так что я не вижу причин на меня обижаться. И в-третьих…

Я распространил уже свою ауру. Ауру Хроники. Она хлынула из меня, как физическая волна — тяжелая, густая, давящая.

Воздух в кабинете затрещал от столкновения двух энергий. Бумаги на столе Сирмака зашелестели, будто от ветра. Зеленый абажур лампы закачался. Сирмак откинулся в