Окно призрака - Камрин Харди
Мерцающий силуэт с бледным, похожим на маску лицом плавал в воздухе над рядами кресел. Бернард неосознанно крепче сжал предплечье Юэна. На лице загадочного силуэта растянутая едва ли не до ушей улыбка быстро сменялась выражением уныния и грусти и обратно, будто на одной линии транслировались одновременно два канала. Фигура мерцала и рябила в помехах. Вверх от нее, прямо в закопченный потолок, уходили полупрозрачные толстые и извивающиеся нити, практически как у марионеток. Еще одна большая кукла, только не заметно кукловода, который ею управляет.
– Что такое? – спросил Юэн и резко направил луч фонарика в то место, куда смотрел Бернард.
Однако фонарик высветил только перемолотые огнем остатки зала. Никаких силуэтов-марионеток с меняющимся в помехах лицом-маской.
– Только не говори, что ты видел призрака.
Бернард перевел взгляд на Юэна, затем на собственную руку, сжимающую его предплечье.
– Осторожнее, тут опасно, – сказал он, отпустив Юэна и посветив телефоном в пол.
Несколько ступенек с одного края были сломаны. На это Бернард обратил внимание, когда они осматривали зал впервые. Если бы он не остановил Юэна, тот бы мог упасть. Или еще чего хуже – сломать себе что-нибудь.
Широким шагом Юэн преодолел сломанные ступеньки. Бернард повторил за ним и обернулся, посмотрел туда, где над рядами кресел чуть ранее заметил силуэт с мерцающим лицом-маской. Ничего. Пустота. Одной рукой он дотронулся до висевшего на шее фотоаппарата. Жаль, не успел ничего сфотографировать. Хотя вполне вероятно, что это ему померещилось, как мерещилось и все остальное в последнее время. Воздух здесь затхлый, спертый, до сих пор улавливались отголоски пожара, стены пропитались негативными эмоциями, которые испытывали люди, когда, сидя на представлении, почуяли запах гари.
Бернард ощутил, как его ущипнули за руку.
– Давай поторопимся, – попросил Юэн.
В комнате с разбитым окном дышать стало намного легче. Бернард первым перебрался и спустился по мусорному баку. Он протянул руку Юэну, но тот, проигнорировав помощь, спустился самостоятельно, хотя ноги у него заметно дрожали и он чуть не оступился, спрыгивая на землю. Улица казалась очень светлой по сравнению с помещениями театра.
– Как приятно снова дышать свежим воздухом, – сказал Юэн, делая глубокий вдох и поднимая руки, чтобы размяться.
– Ты пойдешь на вечеринку? – поинтересовался Бернард, когда они уже подходили к машине.
– Никаких вечеринок. Я собираюсь домой. Ты сам-то ведь домой едешь? Или у тебя там целый список мест, которые надо успеть посетить до рассвета? – нервно огрызнулся Юэн.
– Домой, на сегодня хватит, – ответил Бернард, садясь за руль и заводя двигатель.
– Значит, я еду с тобой.
Пристроившийся на пассажирском сиденье Юэн пристегнулся и накинул на себя куртку Бернарда, которую отряхивал от пыли весь путь, пока они шли до машины.
– Прости, что-то мне не очень хорошо. Не против, если я немного посплю?..
– Не против.
Всю дорогу Бернард думал о заброшенном театре. Там случилось очень много всего, и каждое из событий требовало анализа и осмысления. Юэн, который сейчас дремал в пассажирском кресле, прикрывшись курткой Бернарда, испугался чучела волка. Можно было бы поверить в то, что он оступился, как утверждал сам, если бы не тот факт, что потом он бормотал что-то про собаку и долго не мог успокоиться.
Бернард помнил нездоровую дрожь Юэна. Это ненормально. Так не дрожат люди, когда просто оступаются. Здесь, определенно, было что-то, о чем Юэн ни в какую не желал рассказывать. Что ж, его право. Бернард тоже не стал сообщать, что увидел странный силуэт. Хотя… Воздух в театре был застоявшимся. Ночь и общее ощущение от места вполне могли спровоцировать галлюцинации. Однако не много ли галлюцинаций в последнее время? Или совсем скоро «призраки» будут видеться Бернарду на каждом шагу, а реальность окончательно ускользнет? Как и у отца когда-то.
Бернард с силой сжал руль. Он чувствовал себя отвратительно, хоть голова на свежем воздухе чуть прояснилась. А еще ему всю дорогу казалось, что его одежда пахнет пылью и сгоревшим деревом. И не только одежда. Волосы и кожа. Прежде чем рухнуть в кровать, придется усердно натереть себя мочалкой с мылом.
Словно бы предчувствуя, что дом рядом, Юэн открыл глаза. Хотя Бернард был уверен, что парень всю дорогу не спал. Максимум дремал, но, вероятнее всего, притворялся спящим, чтобы избежать лишних вопросов.
– Не хочешь рассказать, что случилось в театре на самом деле? – настойчиво спросил Бернард, считая, что лучшего повода разузнать не представится. Надо пойти по горячим следам. Не сам ли Юэн говорил когда-то что-то про откровенность? – Ты ведь не просто оступился.
– Я уже все сказал, больше мне добавить нечего, – безапелляционно заявил Юэн. Однако по легкой хрипотце в его голосе Бернард понимал, что это не так, но требовать каких-либо откровений он не мог. – Не знаю, с чего ты взял, что что-то не так, ведь со мной всегда что-то происходит, – Юэн улыбнулся, немного натянуто. – Можно было уже привыкнуть к этому.
– Ладно, – ответил Бернард. – Как скажешь.
Юэн протянул ему куртку.
– Спасибо. Хотя мне бы стоило ее помыть и потом возвращать, ведь я хорошенько протер ею пол. Но я забуду о ней через минуту, как только зайду домой, поэтому не буду играть в джентльмена.
Они попрощались. Бернард кинул куртку на пассажирское сиденье и проследил за Юэном, пока тот, чуть потоптавшись на крыльце, не скрылся за входной дверью. На втором этаже, в комнате с бумажными звездочками на окнах, горел тусклый свет, словно был включен ночник. Бернард отъехал от дома Юэна и резко ощутил дикую усталость. Он словно только-только осознал, как вымотало его морально и физически посещение сгоревшего театра.
Юэн точно что-то недоговаривал. Потому что произошедшее с ним было очень похоже на паническую атаку, а Бернард знал на своем опыте, что это такое. Прекрасно знал.
18
Перемещаясь по тротуару в тени деревьев, Юэн раскручивал на пальце связку ключей. Сначала в одну сторону, потом в другую и обратно. Нехитрое действие помогало сосредоточиться на том, какую строчку песни придумать следующей:
Зеленый нимб у твоих снов,
На призраков расставлена ловушка,
Ты потираешь руки, ждешь улов.
Съедят они тебя, малыш,
Вот будет им пирушка.
Мыском кроссовки Юэн поддел и откинул лежавшую на дороге небольшую ветку в заросли кустов. Листва была все еще густой и зеленой, однако при одном только взгляде на деревья ощущалось, что в скором времени одно время года начнет медленно сменять другое. Природа вообще никогда не стояла на
