Черный лебедь, ставшая матерью принцессы-лебедя. Том 1 - Аперта
– …
Ласид не говорил, что нельзя принимать от других платок. Так же, как и не высказывал, что его нельзя давать.
Однако, когда я посмотрела на отливавший серебром меч императора, моя рука уже была не в состоянии двинуться дальше. Рука Пэйтона тоже остановилась на полпути, в то время как на лице четвертого принца, который продолжал в течение всего чаепития наблюдать за мной, появилось беспокойство:
– Брат, осторожнее! Мы еще не уверены в том…
– Теннон!
– …
Пэйтон, посмотревший на своего младшего брата с явным упреком, внезапно бросил на меня извиняющийся взгляд, но сейчас я не могла позволить себе ответить на него.
Да уж. С моей-то судьбинушкой, какой вообще прок от платка, поданного мужчиной?! К счастью, холодный ветер, пронизавший все вокруг стола, за которым мы сидели, помог просохнуть моему взмокшему телу.
– В любом случае я рада, что все недопонимания удалось разрешить. Поэтому с раскаянием в сердце смею удалиться.
– Все удалось разрешить?
– …
Густые брови императора резко взлетели вверх. Я была не в состоянии возразить ему, сказав, что действительно не понимаю, в чем дело. Его безупречное лицо приняло такое выражение наивного детского непонимания, которое никак не сочеталось с его внешностью, что я пребывала в абсолютном смятении. Поэтому мое лицо в ту секунду, когда я собралась с духом, чтобы спросить, что он имеет в виду, стало выглядеть еще более растерянным:
– В-ваше величество, вы же сами признали инцидент в городе случайным происшествием…
– Это касается лишь событий, произошедших в тот день.
– Простите? Вы говорите, что есть нечто другое?
– Разве это были не твои слова? На приветственном приеме в герцогской резиденции ты сказала, что тебе непременно нужно мне что-то показать.
– Ох…
И почему этот разговор снова всплыл?! Не зная, плакать или смеяться, я аккуратно прикрыла рот рукой. Но если бы он изначально был легковерным простаком, его бы никогда не окрестили императором-тираном, перевернувшим вверх дном весь континент.
– Я не пришел, потому что не смог, но ты явно вела себя так, будто собиралась показать мне что-то важное.
– Я-то?
– Если ты не в состоянии ответить за свои слова, то, может, отдашь голову на отсечение…
– Нет! Вы же сказали, что сами решите, какую цену назначите!
– …
Словно ожидая этих слов, он разразился смехом, а его рука, постукивавшая по столу, резко остановилась. Для человека, разрывающего душу собеседника на части, он выглядел в эту секунду слишком преисполненным возвышенного достоинства.
– Хорошо, герцогиня, я рад, что ты вспомнила нужную часть разговора.
– …
– В таком случае тебе, должно быть, удалось вспомнить и о том, что́ ты мне собиралась показать, да?
Он неторопливо поднял подбородок, словно решив, как следует подразнить меня. И, посмотрев на него в этот момент, я ясно увидела острую линию нижней челюсти, которая мелькнула из-под плаща перед дверями кондитерской.
– Ты сказала, что я не буду разочарован. Так о чем же шла речь?
– Это…
Вся троица внезапно обратила свои взоры на меня. Но даже под страхом смерти я ни за что не могла бы сказать, что пыталась вернуть ему Ханиэль. Моя грудь продолжала учащенно вздыматься и опускаться.
«Что в таких ситуациях делали другие героини?»
Было много случаев, когда они первыми наведывались к главным мужским персонажам и запускали своего рода бафф оригинального произведения, заключающийся в словах: «Я разрешу ваши заботы!» Затем, используя известное им заранее будущее оригинальной работы как ступеньку, постепенно завоевывали доверие главного героя и без каких-либо проблем добивались заключения брака по контракту.
Но я…
– Что такое?..
Нет.
Не годится.
Одного взгляда на расслабленное и одновременно жестокое выражение лица императора было достаточно, чтобы любые мысли о брачном контракте исчезли без следа.
Лучше уж прямиком на плаху.
Прежде всего я не «бедная, но умная героиня», а вдова с дочерьми, чей муж, которого я даже не знала в лицо, покоится в могиле.
– Ваше величество, я…
– …
– …
Нет, секунду, да чего эти мужчины от меня вообще хотят? Я еще ничего толком не успела сказать, а они уже впились в меня взглядами. Такое чувство, будто эта троица ждет с моей стороны какого-то важного пророчества. С каждой секундой возможность спастись становилась все более призрачной.
«Да что на них, черт подери, нашло?»
Кроме того, Теннон, четвертый старший брат Ханиэль, с самого начала чаепития и до сих пор только и делал, что таращился на мои волосы. Я взглянула на его руку, которая была уже так близко, что он мог спокойно до них дотронуться.
– Хм-м.
Услышав предупреждение императора, Теннон неловко закашлялся и резко отдернул руку. Ласид, смотревший на младшего брата так, словно собирался его съесть, не стал на этом останавливаться и перевел свой взгляд на меня. По сгустившейся атмосфере я чувствовала, что терпение мужчины постепенно иссякает.
«Я сейчас свихнусь».
Дышать становилось все тяжелее. Казалось, он готов был сию же секунду взмахнуть мечом, если не услышит правдоподобного ответа. Одна секунда… Две… Время шло, а королева зверей продолжала противостоять давлению со стороны императора.
– Если ты не помнишь, что сказала в тот день, то я напомню… «Когда смотришь на столь необъятную природу, то замечаешь вещи, которых не видят другие».
– Возможно, кто-то нацелился на жизнь вашего величества.
– …
– Э-это я собиралась сказать.
Глаза трех братьев внезапно вспыхнули. А лицо императора, который сидел расслаблено, как сытый зверь, тут же мгновенно стало холодным и непроницаемым.
– Откуда тебе это известно?
– Что?
О чем тут вообще спрашивать?
Посмотри-ка на свой образ жизни. Ты, тиранишка. Ты только и делал, что жил на поле боя, без конца убивая людей, так неужели не найдется пара-тройка недругов, затаивших на тебя обиду?
Это было неожиданное заявление, которое могло бы соперничать с возгласами других героинь, наподобие: «Я знаю твое будущее!», но, по крайней мере, его нельзя было назвать лживым. Хотя если говорить о настоящей проблеме, то она заключалась в том, что с этого момента они начнут выпытывать из меня доказательства.
– …
И что мне еще такое выдумать?
Теперь, когда с моих уст слетело упоминание об опасности для императора, эти проклятые братья ни за что не оставят меня в покое…
– Как и ожидалось!
– …
Что?
Мои глаза сузились при восклицании Теннона, в котором не было ни намека на восхищение или восторг. Да что с ним, правда, не так? Я была благодарна, что они ни о чем меня не спросили, но такое строгое отношение и без всяких вопросов давило, лишая способности рационально мыслить. Тем временем рычащий голос высшего хищника полностью завладел моим сознанием, которое начинало уже потихоньку ускользать:
– Герцогиня.
– Ваше величество. Я хотела сказать вам лишь это.
Но если они были обычными хищниками, то я-то была травоядным с максимальным уровнем навыков выживания. Мне уже дважды удалось удержаться на плаву, будучи сиротой, поэтому я ни за что не умру здесь. Ладно, давай зайдем так далеко, как только сможем. И я с несчастным видом опустила глаза, словно моя душа покинула пределы этого мира.
– Честно говоря, я не знаю, как это объяснить, но, когда мой взор обращается к бескрайней природе Севера, появляются вещи, которые мне удается почувствовать без чьих-либо слов. Стоит ли назвать это энергией природы, которую можно ощутить через дождь, ветер и рябь на озерной глади?
– …
Выбираем как можно более расплывчатые выражения.
Мои губы больше не принадлежали мне. Если с каждым ответом я буду продлевать свою жизнь на десять секунд, то, придерживаясь такого подхода, мне, возможно, удастся и сто лет прожить рядом с моей принцессой. И, чтобы сохранить свою жизнь среди настолько серьезно настроенных мужчин, я постаралась принять как можно более деловитый вид.
– Конечно, мои слова могут показаться абсурдными, но когда чувствуешь течение этого широкого голубого озера…
– Довольно.
Император поднял руку.
Его жест означал, что мне следовало замолчать. Красные глаза
