Две дамы и римские ванны - Анна Викторовна Дашевская

Или даже трёх? Ну да, в трёх.

Во-первых, найденный ими труп фальшивой баронессы фон Эшенбах, оказавшейся Лаурой Крогенфельд.

Во-вторых, непонятный, пока что молчащий как рыба «наследник» семейства Обелерио, с неизвестными целями похитивший этих женщин.

И наконец, история с попыткой обанкротить монастырь Великой Матери в Пральи, о которой он, глава Службы магбезопасности, разумеется, узнал сразу же после того, как дверь кабинета монсиньора Гвискарди закрылась за спиной великого баса Карла Оттоленги. Право же, великий певец доверчив, как ягнёнок… Хорошо, что старый лис Гвискарди сообразил, что, заплетя такую интригу, он залезает на чужое поле, и связался с ним, Джан-Марко Торнабуони. Так сказать, проинформировал.

Само собой, Джан-Марко и так бы обо всём узнал, просто чуть позже.

Итак, в отель нужно было прибыть примерно в четверть первого, так, чтобы захватить разнежившихся, расслабленных после процедур женщин в тот момент, когда они ещё не начали думать о предстоящем обеде. Решив это, Джан-Марко занялся обычными утренними делами, которых у любого на его должности бывает примерно на сотню больше, чем в принципе можно сделать. Просмотрел ту почту, которую его секретарь пометил как «чрезвычайно важную», провёл утреннюю планёрку, вызвал к себе оперативников, практически заваливших дело о незаконном ввозе в город амулетов, и оторвал им головы… Ладно, не оторвал, конечно, но их душевное спокойствие и уверенность в собственных профессиональных навыках разрушил основательно.

Словом, обычные ежедневные дела шли своим чередом, пока он не услышал вдруг, как часы Гигантов бьют пять часов.

Не веря своим ушам, посмотрел на часы и выругался.

– Тьма тебя побери, да что ж это такое?

***

Леди Камилла и Полина и в самом деле проводили время примерно так, как предполагал Торнабуони: ванны, массажи и завтрак. К полудню они были совершенно свободны и отправились к бассейну. Шляпы, полотенца, журналы для чтения… Минут через двадцать Полина захлопнула журнал и с отвращением отбросила его.

– Вы недовольны? – поинтересовалась Камилла, поднимая взгляд от страниц романа.

– Ужасно недовольна! На двести с лишним страниц всего одна действительно интересная статья, да и та всего лишь развивает старую идею, но никак не выдвигает новые.

– Иначе говоря, вам скучно.

Полина вздохнула.

– Вы правы, мне скучно. Боюсь, я не создана для истинно патрицианского времяпрепровождения. Пойду прогуляюсь, что ли…

– А я? – глаза Камиллы смеялись. – Меня вы с собой возьмёте?

И через считанные мгновения возле бассейна освободили два самых удобных шезлонга.

Дамы решили отправиться в Падую.

– Если мы навестим сестру Франческу в госпитале, это будет прилично и, надеюсь, приятно для неё, – сказала леди Камилла, устраиваясь на мягких сиденьях экипажа-такси.

– Только нужно купить для неё фруктов и чего-нибудь развлекательного. Ой, я не знаю, а что развлекательное можно принести монахине в больницу?

– Классическую литературу? – предположила Камилла. – «Ад» Данте?

Тут они вспомнили книги, сопровождавшие Джакомо Обелерио, его самого, странное и ни с чем несообразное похищение, посмотрели друг на друга и отвели глаза.

Через минуту Полина прервала молчание.

– Он же казался вполне нормальным, когда пришёл в себя?

– Казался.

– Он и был нормальным?

– Возможно, – Камилла оторвала взгляд от бесконечных виноградников, которые они проезжали, и посмотрела на подругу. – Между нашими встречами прошло несколько дней, и что именно с синьором Обелерио за эти дни произошло, нам неизвестно. Хочется надеяться, что Джан-Марко Торнабуони разберётся во всём и поможет молодому человеку.

– Вы считаете, ему нужно помогать?

– Конечно. Он был в полном отчаянии, вы же это поняли? Только от абсолютного, беспредельного отчаяния можно было наделать столько глупостей.

«Я сама была в полном отчаянии, когда это произошло!» – хотелось сказать Полине. Но она, разумеется, это не сказала, потому что понимала: леди Камилла права. Вот тогда, в тот момент, когда невозможно было пошевелить даже кончиком носа, когда она уверена была, что через короткое время её, Полины Разумовой, просто не будет – тогда не понимала. А сейчас готова была понять.

Ну хорошо, начать понимать.

Подумать о том, чтобы начать понимать.

Тьфу!

– Не хочу о нём говорить, – сказала она мрачно. – Ещё с Торнабуони всё это обсуждать придётся. Лучше давайте решим, чем мы порадуем сестру Франческу.

– Ох, вы мне напомнили!… – вдруг перебила её леди Камилла, доставая коммуникатор.

После нескольких звонков на экране появилась красивая молодая женщина, совершенно Полине незнакомая. Впрочем, незнакома с ней была и леди Камилла, потому что она начала с того, что представилась и сослалась на всё того же Джан-Марко Торнабуони, посоветовавшего проконсультироваться с синьорой Хемилтон-Дайер.

– Расскажите мне о проблеме, прошу вас, – сказала помянутая синьора.

– Женщина в районе сорока, с юга, из района Салерно, – начала леди Камилла, и Полина деликатно отвернулась к окну, тем более что слушать ей ничто не мешало. – Магии нет, с двадцати шести лет живёт в монастырях. У неё большое родимое пятно на правой щеке и части подбородка. Отец по каким-то религиозным правилам запретил удалять пятно, поэтому женщина замужем не была и детей не имеет.

– Цвет пятна коричневый, тёмно-коричневый, чёрный? – деловитым тоном спросила синьора Хемилтон-Дайер.

– Не помню… Полина?

– Коричневый, – ответила Полина. – Можем прислать магоснимок… если сестра Франческа не будет возражать.

– Я бы и сама посмотрела, в реальности, а не на снимке. Так… Вы когда планируете быть у неё в госпитале?

Леди Камилла огляделась: виноградники закончились, начинались городские предместья.

– Минут через двадцать, я думаю.

– Сможете меня немного подождать?

– Конечно. Мы ещё хотели купить ей фруктов и какую-нибудь книгу.

– Прекрасно. Тогда через сорок минут встретимся на площади перед клиникой, я попрошу мужа открыть портал.

Экран погас, и Полина воинственно уставилась на леди Камиллу.

– Кто это?

– Вы же слышали, синьора Хемилтон-Дайер, – Камилла посмеивалась.

Её очень забавляла порывистость Полины в сочетании с холодным расчётом.

– А муж у неё кто?

– Один из братьев Джан-Марко, вам знакомого.

– Семья Торнабуони, значит. И почему даму из столь влиятельного клана может интересовать родимое пятно на лице безвестной монахини?

– Потому что Нора Хемилтон-Дайер – маг и пластический хирург. Клиники у неё нет, но она часто консультирует и практически постоянно оперирует. Очень часто – бесплатно или за символическую плату. Сейчас очень удачный момент, потому что пару лет она почти не занималась медициной, у них родилась дочь. Девочка подросла, ей исполнилось два года, и Нора понемногу возвращается к работе.

– Вот интересно, откуда вы это знаете? – поинтересовалась Полина.

Впрочем, пыл её уже угас. Она хорошо знала, что леди Камилла знакома с таким