Ломщик - Анатолий Федорович Дроздов

— Хотя бы только с момента старта с поверхности. И почему цифровая машина корабля не отрапортовала во всеуслышание: изменение траектории принято.

— За оставшиеся дни — сложно. Даже если вы задержите ротацию.

— Это госпожа начальница будет решать. Я бы загрузил машины заданиями и улетел прямо завтра. Тошно мне в невесомости… Ты как выдерживаешь?

Парень пожал плечами.

— Это уже вторая годичная вахта, привык. Но мы, конечно, на взводе. Каждый лишний день — как ножом по горлу. Хочешь, после вахты покидаем мяч? Тебе все равно, а у нас три часа физкультуры в день — обязательные. Иначе мышцы и сухожилия деградируют.

Отпрыск княжеской семьи определенно вызывал симпатию. Ни следа «куда тебе, смерду, с барином общаться». Даже Руслана нет-нет да и подчеркивала дистанцию.

— С радостью! Но опыта никакого. Так себе партнер.

— Научишься.

Он сдержал обещание. Правила игры были предельно просты: в переходе диаметром метра два и длиной метров пятнадцать, задраив люки, соперники кидали мяч, стараясь добросить его до противоположного люка. Каждый защищал свою сторону, стремясь поймать или хотя бы отбить мячик, а затем швырнуть обратно.

Неожиданно всплыли навыки, приобретенные во время затяжных прыжков. Конечно, там несколько другое — тело управляется в воздушном потоке. Но тренированность вестибулярного аппарата у любого десантника значительно выше, чем у диванного бойца.

— Быстро схватываешь! — похвалил Легослав и безжалостно забил неотразимый мяч.

Вечером ужинали вместе. Не то, чтобы подружились, но как-то установили отношения.

— Скажи, зачем тебе служба на станции? — поинтересовался Макс. — Год без женщины, закрытый объем, одни и те же физиономии изо дня в день, месяцы долгого восстановления после полета? Одна только принадлежность к Радиславовичам обеспечивает тебя на всю жизнь.

— Ты нас плохо знаешь, — пожал плечами Легослав. — Валяться месяцами, смотреть видосы и иногда шух-шух — не наша философия.

— Не, я о другом. Есть же менее мучительные поприща.

Собеседник развел руками, в одной удерживая пакетик с супом.

— Во-первых, наша ветка как раз отвечает за космос. Так что выбор не так уж велик. Во-вторых… В юности ты никогда не смотрел на звезды, мечтая стать к ним ближе?

— Не помню. У меня стерта память до начала третьего месяца этого года. Кем и зачем — понятия не имею.

— Ого! — удивился Легослав. — Кто-то вмешался в твою психику? Вдруг в тебе ментальная бомба? По команде начнешь убивать Радиславичей.

Макс, уверенный, что в Петрозаводске никто не готовил его в шахиды для диверсии в далеком неизвестном мире, только хмыкнул.

— В Кречете проверили. Говорят — не опасен.

— Да защитит нас Святой Болтуарий, раз больше надеяться не на кого.

— Легослав! Ты начал рассказывать. В юности смотрел на звезды. И что?

— Грустил. Полтораста лет назад технологии подошли к этапу, когда к ближайшим системам уже смогли бы отправить беспилотник. Свет летит два с половиной или три года к двум ближайшим. На термоядерной тяге, заправленный гелием-3 и дейтерием, аппарат добрался бы лет за тридцать. Обследовал бы, передал данные. Здорово, правда? Когда-нибудь и человек полетел бы. Вместо этого свернули программы даже с посадками на поверхность ближайших планет. Остались только Луна и противометеоритная оборона Земли. Экзотические орбитальные отели с набором удовольствий, внизу запретных. Рационально. И скучно!

— Неужели ты, изнывающий год на орбите, согласился бы несколько лет провести в межпланетном, тем более — межзвездном корабле? — не поверил Макс.

— Ради мечты — да, — твердо ответил аристократ. — Я, конечно, полностью разделяю цель князя создать зародыш нового человечества, когда потреблядство нынешнего доведет его до деградации и полного вымирания. Но это просто новый виток той же истории. Пока мы не вышли в космос, а земная орбита и Луна уже не воспринимаются как космос, это хорошо освоенные задворки Земли, жизнь нашего вида мало отличается от животной, где она является самоцелью. Мы осознали себя, значит, не только должны отказаться от ложных потребительских ориентиров, но и поставить новые цели. Это — звезды. Да, полет к ним рискован, тяжел, там не станция «Радиславич-7». Но я готов поступиться комфортом. Уверен, многие тоже. А ты?

— Не знаю. Считай меня приземленным, но пока хочу разобраться со «Скифом». Полет к звездам — это не только романтика, но и колоссальные затраты. Если у вас не будет достаточно средств, на чем полетишь?

— Твоя правда, — согласился космонавт. — Но ты зациклен на ближайшей задаче и не смотришь на перспективную.

На следующий день он не был столь дружелюбен — после скандала, который закатил его отец, уведомленный о засекречивании части исследований инспекторов. Макс тоже не знал, чего накопали подручные Эйшер. Когда через положенное время их челнок отвалил от стыковочного узла, на станции все были успокоены ее заверением: никаких нарушений со стороны этой смены космонавтов не выявлено, «Скиф» разбился от иной, пока неустановленной причины, нужно ждать результата обследований остатков корабля, когда они будут перевезены на Землю.

Макс до последнего сохранял нейтральное выражение лица, с Легославом прощался тепло. Чтоб никто не догадался, какая бомба нашлась в файлах, переданных в Кречет по закрытому каналу.

Глава 15

Страшно представить, что чувствует смена орбитальной станции, год находившаяся в невесомости. Макс даже после восьми дней в космосе ощущал себя больным и немощным. Из челнока его буквально вытащили сотрудники космодрома. На борт гидросамолета поднялся сам, цепляясь за поручни трапа. Когда джет-плейн приводнился на озере Белом, столь же мучительно выбрался на берег, где поразился торжественности встречи. Руслана прибыла лично, восседая на кобыле.

— Здравствуй, твое сиятельство, — поприветствовал ее Максим. — Надеюсь, не предложишь конную прогулку. Я не то, что на лошади не удержусь — на ногах едва стою.

Принцесса Кречета явно была не настроена на шутки и поблажки. Она проводила взглядом компанию Эйшер, проковылявшую к э-кару, затем спрыгнула на землю и уволокла Макса в сторону, подальше от любопытных ушей.

— Зубоскалить будешь потом. Что нашел?

— «Скиф» уничтожен со станции. Умышленно. Способ мне понятен. Некоторые выводы сделаю чуть позже, поработав с цифровыми машинами Кречета. Такой объем пришлось перелопатить…

— То есть ты боялся копать до конца, находясь бок о бок с возможным виновником аварии, — сообразила княжна. — Не слишком мужественно, но разумно.

Шутка в духе «берег себя, чтоб еще хоть раз иметь возможность заглянуть в твои прекрасные глаза» не была бы воспринята адекватно. Максу вовсе расхотелось говорить подобное. С каждым днем, проведенным во владениях Радиславовичей, земных или космических, их принцип «цель оправдывает средства», пусть цель 100500 раз благородна