Ломщик - Анатолий Федорович Дроздов
— О соблюдении тайны… Ты отправляешься под домашний арест на время проверки.
Макс, без стеснения массировавший пальцами пострадавшие ягодицы, только вздохнул:
— Это и вся награда за раскрытый заговор? Лучше обратно в Тремиху — охотиться на волков. Обещанный чип не светит?
— Позже. И чип, и награда. Заодно восстановишься после полета.
* * *
Тремиха… Ведь там отбывает наказание его девушка, ожидаемая через полмесяца, вдруг вспомнила Руслана, обычно равнодушная к личной жизни княжеских подданных. Тут назревают эпохальные события, способные не только перевернуть Кречет, но и встряхнуть всю Рутению, а Макс, вспоминая Север, думает о какой-то подружке-уголовнице! Хотя… У него столько недель без женщины. Не удивилась бы, если бы он замутил интрижку с немолодой и не особо привлекательной Эйшер.
На саму княжну смотрит… странно. Взгляд, порой ласковый, иногда колючий, осуждающий. На секунду дольше необходимого задержал ее пальцы в своих, когда неуклюже сползал с кобылы. Не скрывает, что многое во владениях Всеслава ему не по душе.
Руслана почти на сто процентов была уверена, что ломщик не врет. Но проверка необходима, иначе останутся сомнения у отца. Неужели брат, родная кровь, пусть многоюродный, решился на саботаж? Так и до открытого бунта недалеко.
Режим домашнего ареста выбрала Максу самый щадящий — с прогулками в сопровождении двух безопасников. Главное, чтобы не имел никакой возможности снестись с сетью или другими людьми. Хорошо, что нечипованный, тогда пришлось бы заточить в бункер или водрузить на голову несъемную стальную каску, экранирующую сигнал.
Конечно, нехорошо так поступать с заслуживающим благодарности. Но необходимость бывает выше соображений морали.
Через сутки Эйшер с нескрываемой досадой подтвердила: да, в накопителе «Скифа» сидела вредоносная программа. Женщина была готова прибить Макса за то, что не сообщил ей о находке, пусть не на борту станции, а хотя бы сразу после посадки челнока. Так бы кусочек славы достался руководительнице группы, но наглый внесистемный выскочка подгреб все плюшки под себя. Руслана сдержала саркастическую усмешку и поручила рассерженной даме размотать все ниточки до конца, установить, кто, когда и с какого рабочего места закачал в мозги лунного корабля составные части вражеского ПО.
Отец услышанному верить не хотел. Что редко случалось, поделился страшной новостью с дедом Брячеславом, исполнявшим несколько ритуальную роль старейшины княжеского рода. Разговаривали втроем в апартаментах Всеслава, самом защищенном от шпионов месте.
— Вот же сукин выблядок, — проскрежетал дедушка, основательно сдавший физически, но не утративший ясности ума и резкости речи. — Сын! Внучка! Не спешите. Расколете род — склеить трудно. Придется лечить гнилую ветку. Надо узнать, какая крыса укусила Радмислава за задницу.
— Но, если они объявят мне войну, я буду вынужден ответить, — возразил Всеслав.
— Война — это жертвы. А еще разрушения и потери. Что сделал Радмислав? Сократил добычу гелия. То, что просили Ахметовы и Бахтияровы.
— Продался им?!
— Не обязательно. Вдруг решил, что снижение добычи правильно скажется на цене. Если и восточные наши соперники ее снизят, стало быть, какая-то договоренность была.
— Но они как снизят, так и могут вернуть! — не согласилась Руслана. — А мы потеряли оборудование. Заказать новый корабль, отстроить добывающий комплекс… Это миллиарды денег и месяцы отсрочки.
Про грядущее страховое возмещение, полагающееся за ущерб, несмотря на сопротивление компании-страховщика, пока промолчала.
— Переговори с Радмиславом, сын, — настаивал Брячеслав. — И тогда решай. Радмислав на орбите?
— Завтра спускается.
— Месяц, пока окончательно в себя придет… Не любит людей космос… Да и я в свои годы чувствую себя на Земле космонавтом… Готовым улететь.
— Не надо! — в один голос воскликнули его сын и внучка. Старейшина часто пугал приближением своей смерти, но пока его обещания не сбывались.
Когда он шаркающей походкой покинул покои Всеслава, тот неожиданно попросил княжну:
— На переговоры с негодяем зови своего ломщика. Пусть будет под рукой.
— Не лучше ли Эйшер?
— Нет, дочка. Радмислав или его щенки переиграли Эйшер. Похоже, знают или умеют больше. А твой непонятный тип утер им нос. Не доверяю чужакам, но они бывают полезны. Он — где?
— Под замком, в изоляции, под охраной.
— Под охраной — это хорошо. Радмислав быстро вычислит, кто его раскрыл, и может принять меры — вплоть до самых радикальных.
Выходя от отца, княжна вдруг почувствовала, что некоторые упреки Макса не лишены оснований. Радиславичи, увлеченные величием идеи создания нового человечества, к представителям нынешнего рода людского относятся потребительски, всего лишь как к инструменту. Если ломщик погибнет от руки кого-то, подосланного Радмиславом или восточными конкурентами отца, тот будет сожалеть исключительно об утрате полезного сотрудника. «Человек — это целая вселенная» и прочие аналогичные сентенции их княжескому роду не свойственны. За что Максу любить эту семью? Служит, но до поры до времени.
Откровенно говоря, жаль, что он не благородных кровей. Тогда кинул бы свою простолюдинку ради шанса на союз с высокородной. Но — как есть. В ипостаси кавалера он для нее не существует.
Несмотря на решимость считать Макса лишь слугой их фамилии, Руслана через день вызвала офицера-безопасника и спросила, как пленник переносит заточение. Заметила, что у офицера разбита скула и немного заплыл глаз.
— Резвится, сволочь. Моментально оклемался после невесомости, занимается упражнениями целыми днями. Как-то гуляем втроем, спрашивает: что я буду делать при нападении на князя. Отвечаю: застрелю нападающего как бешеного пса. Тот, пользуясь малым расстоянием, ткнул меня в солнышко, напарника под ребро, оба скрючились… Не то что пистолет не достать, не вдохнуть воздуха! А не особо здоровый на вид.
— Он не рассказывал тебе, что в тюрьме на Крайнем Севере перебил несколько человек? Насмерть!
— Нет, госпожа… Но охотно верю. Предложил нас тренировать. Вышли на полянку за леском. Да, многому научил.
— Но пару раз ты пропустил удар? — княжне, несмотря на крайнюю занятость из-за кризиса со «Скифом», захотелось увидеть тренировку по мордобою.
— Не пару. Больше. Если сниму френч и покажу торс… Не надо тебе этого видеть, твое сиятельство.
После разговора с ним Руслана сопровождала Макса на встречу с отпрысками Радмислава, испытывая странное ощущение, будто вела на поводке опасного и хищного зверя, способного сорваться и разнести врагов в ошметки. Но если он повернет клыки против отца, тому придётся несладко. Княжна, как обычно, пошла пешком, и по пути от казармы до княжеской резиденции давала наставления ломщику.
— Как ты знаешь, их вилла находится в 12 километрах от Кречета. Радмислав пока редко поднимается с постели, Легослав тоже. Они примут участие в разговоре через чипы.
— То, чего я не увижу и не услышу.
— Естественно.
