Нашествие - В. Бирюк
- Шломо, вот грамотка. Конвертиком сложена, смолой заклеена. Товар мы тебе продадим, поедешь в Мадьярию. Отвезёшь грамотку королеве. Тайно. Лично в руки. Сделаешь - получишь награду. И от неё, и от меня. Если нет… сам понимаешь.
Купчик выпучил глаза, пытался целовать мне руки, клялся всё исполнить наилучшим образом, мало что к кресту не прикладывался. Для иудея это было бы... чересчур. Через неделю, с кучей товара из нашего конфиската, отправился на запад.
Тут ревнители гос.имущества начнут возмущаться:
- Разбазаривание! Нецелевое использование! Распилы и откаты!
Спокойно, коллеги. Эпоха другая. Тут за «распил» могут и самого распилить. Не фигурально, а натурально. Деревянной или железной пилой.
В Киеве захвачена масса имущества. Часть из которого желательно конвертировать в «звонкую монету».
Все выжившие хотят принять участие в такой конвертации. Потому что цены в разы ниже. Но у одних нет денег, другие боятся их показывать, третьи опасаются возможных последствий:
- Вот куплю я у суздальских кобылу. А они уйдут кудысь там. А тута прежний хозяин той лошади. И мне в морду: отдавай, де, воровское отродье, мою коняшку любимую.
Деньги есть у местных торговцев. У евреев, в частности. Но они опасаются последствий. Местные инородческие общины в Киеве мы сильно не трясли. Кроме ляхов и мадьяр, которые засветились в поддержке наёмных отрядов. Но мы уйдём, а аборигены пойдут искать своё майно. Будут негоразды.
И тут Шломо - дар небес. Он, естественно, попав в полон, «голый». Но местные его знают, дают ему кредит, он отдаёт серебро нам, взамен получает кучу конфиската. По очень смешным ценам. В выигрыше все. Если, конечно, он вернёт соплеменникам долги. Но это не моя забота.
В грамотке ни подписи, ни печати, ни «от кого - кому». Анонимно, как нынче новгородские берестяные грамотки от разведки идут. Всего несколько фраз:
«В сентябре в Константинополе родится Алексей Мануилович. Через три года отравят Иштвана, дабы очистить место для Белы. Бела посадит Гезу и тебя в темницу. По воле Государя Русского всяк рюрикович имеет право на причастие в земле Русской. Надумаешь - приходи».
Речь о трёх сыновьях Фружины: Иштване, Беле и Гезе.
Шломо довёз грамотку и отдал. Не королеве, конечно - она из его рук ничего не примет. Но на её глазах в руки её «гардеробщика». Тот послание вскрыл… оп-оп. Кириллица. Нечто подобное я уже описывал применительно к Казимиру в Вислице. Там ляхам пришлось звать княгиню Елену.
В Европе благородные дамы в среднем грамотнее благородных мужей. Но читать по-русски… только наши.
Фружина в раздражении схватила, прочитала. Возмутилась, велела бить вестника плетями: всякую несуразицу тащит. И призадумалась. Дня через три, всё ещё живого Шломо вытащили из темницы и начали расспрашивать. О делах киевских, о Боголюбском, и, особенно, обо мне.
Купец где просто врал, где привирал, а где домысливал и приукрашивал.
Все сказки, слухи и сплетни, которые он слышал в Киеве, изливались на уши бедных писцов, которые этот бред записывали и относили королеве. Понятно, что она моим предсказаниям не поверила ни на йоту. Но раз я пошёл на контакт, то, может быть, удастся столкнуть меня с Боголюбским. Или вытащить волынское семейство. Или ещё как-то… употребить.
Фактор времени. Пока Шломо добирался до мадьяр, пока сидел в темнице, пока Фружина продумывала интригу и подбирала людей… ситуация на «Святой Руси» менялась стремительно, многие люди, к которым она прежде могла обратиться, погибли или бежали.
Тут из Царьграда дошли вести о рождении мальчика.
***
Сексуальная флуктуация, давшая мощнейшую историческую бифуркацию.
Надежды на рождение этого ребёнка давно прошли. Мануилу - полтинник. Женат вторым браком уже восемь лет. В первом - две девочки. Какой наследник?
Хотя мальчики-бастарды у него есть. Одни из них станет, как говорят, любовником второй жены басилевса.
Мануил целенаправленно растит себе наследника из племянника. Из брата венгерского короля, подростком отправленного заложником в Царьград.
Принц Бела. Бела Великолепный. Вырос в крупного, ок, 2 м. ростом, хорошо сложенного мужчину. Великолепно танцует, фехтует и джигитует. Прекрасно образован по лучшему для средневековой Европы стандарту. Постоянно весел, доброжелателен. Обаяшка.
Мануил в восторге от своего племянника, убеждает его принять православие и креститься с именем Алексей.
При дворе Мануила I Комнина популярно пророчество, согласно которому из первых букв имён императоров династии Комнинов составится греческое слово αιμα («кровь»). Предшественниками Мануила были Алексей и Иоанн Комнины. Ради исполнения пророчества Мануил дал сыну имя Алексей, а не Иоанн, как положено по средневековой ономастике. То же крестильное имя он выбрал для Белы: наследником будет.
В РИ после смерти Мануила, престол перешёл его малолетнему сыну Алексею II. Спустя год его сверг и убил дядя Андроник I Комнин. Т.е. пророчество AIMA стартовало заново. Новый правитель опасался человека, чьё имя начиналось на букву I. Андроник считал им своего родственника Исаака Комнина. Однако угроза пришла со стороны другого Исаака - Ангела. Он сверг Комнина, династия переменилась, пророчество кончилось.
На Белу сыпятся награды. Басилевс вводит, специально для него, в иерархию титулов империи новую позицию «деспот», отодвигая привычного «кесаря». Официально объявлен наследником в 1165 г., дочь императора Мария - его невестой и будущей императрицей.
- Они ж близкие родственники! Низя! Грех!
- Да. Но - высшие гос.интересы. А грех… церковь простит. В порядке исключения.
Единственный, кто громко возражал - Андроник Комнин.
Тут (в сентябре 1169 г.) родился Алексей Мануилыч.
Бела незамедлительно лишён титула деспота и статуса наследника, помолвка с Марией Комниной расторгнута. Но он по-прежнему пользуется любовью императора. Его «откесарили»: дали титул кесаря, женой (в 1170 г.) стала Агнесса де Шатильон (в Венгрии - королева Анна) - сводная сестра императрицы Марии Антиохийской: император Мануил и Бела - свояки.
Если бы мальчик Алёша не родился или быстренько умер, то следующим императором стал бы Бела. К моменту принятия императорской короны он был бы взрослым мужчиной «в самом соку». Умный, энергичный, храбрый стал бы успешным правителем. Его правление в Венгрии показало: талантливый полководец, организатор, реформатор, просветитель. И, главное: великолепный дипломат. В Византии под его управлением могло бы продолжиться «возрождение Комниных». «Братские отношения» с королём Венгрии ослабляли бы давление на «западном фронте». А, возможно, вообще свели бы обе державы «под одну шапку». Какой-то вариант «двуединой монархии», Австро-Венгрии. Точнее: Греко-Мадьярии. Кажется, нечто такое планировал Мануил.
Такая империя могла продолжить расширение в Палестине, могла бы защитить Иерусалим.
Но мальчик родился и выжил. К моменту смерти отца ему было 11 лет.
