Совок 15 - Вадим Агарев
В том, что дефицитные в это время конфеты и кофе бэхи сумеют раздобыть в ближайшем подведомственном им гастрономе, причем в самые рекордные сроки, я ничуть не сомневался. Как бы оно там ни было, но бэхээсный майор Толоконников огрызаться на умничание нахального старлея не стал. Напротив, он сдержанно пообещал, что рекомендациям моим последует и своим подчинённым даст все необходимые указания. Видимо, он так до конца и не понял, кто я такой, и в насколько близких отношениях я состою с «соседями». А я в очередной раз порадовался своей предусмотрительности. Ведь в том числе и для таких вот небольших, но существенных бонусов, и я расстарался с вымогательством у родной партии для себя красноэмалевой висюльки.
Ехать от областного УКГБ в Зубчаниновку было почти столько же, как и из Ленинского райотдела. Но как-то так получилось, что опера БХСС с уже готовыми понятыми и экспертом-криминалистом поспели в адрес раньше нас. А дальше началась привычная и нудная рутина по проведению шмона. Упрощало нашу задачу и утешало лишь одно обстоятельство. Нам было доподлинно известно, что искать и где искать.
После того, как все необходимые формальности были соблюдены, а искомые фантики из нужника были изъяты, вектор моих тревог сменился. Теперь я опасался того, что комитетчик разохотится от успеха, напитается охотничьим азартом и затеется с полноценным обыском. Тогда эта долгоиграющая процедура затянется до самого утра. Однако, мне повезло и Маркелов снизошел к моим трезвым увещеваниям. Относительно того, что дом и пазьмо Иоску уже были дважды обысканы.
— Ерунду изволите говорить, молодой человек! Здесь всё равно придётся искать всерьёз! — устало отмахнулся он от меня, — Завтра сам с утра этим займусь! Если вы уже два раза здесь рылись, то скажите мне пожалуйста, Корнеев, как тогда это добро вы умудрились пропустить? Два раза, говорите, вы здесь обыск производили?
Не скрывая презрения к вопиющему непрофессионализму МВД, он укоризненно кивнул на опечатанный бумажный пакет с газетным свёртком внутри, который в своих руках держал эксперт-криминалист.
Объяснять недружественному «соседу», что первый обыск производил не я, а оцыганенные Кировские бэхи, я не счел нужным. Как и то, что для второго шмона у меня было строго ограниченное время. Оправдываться перед тем, для кого такое следственное действие, как обыск, случается за четыре квартальных периода не чаще, чем Новый год, было бы глупым. И я покаянно промолчал, изобразив на лице виноватую скорбь. Но промолчал только по этому поводу.
— Скажите, Виктор Юрьевич, а наш договор в силе? — кивнул я в сторону железных ворот, за которыми в гэбэшной «Волге» и под присмотром водителя томилась Радченко, — Девчонка вас не подвела! Обещанный ею фальшак найден и успешно изъят. И сумма отнюдь не копеечная, а, можно сказать, огромная сумма! Вы ведь сами понимаете, что для немедленного доклада руководству о раскрытии оснований у вас сейчас более, чем достаточно! О раскрытии преступления государственной важности, в самом прямом смысле этого слова!
Я смотрел в глаза майора Маркелова и почему-то был уверен, что, если он сейчас отведёт взгляд, то это будет означать только одно. Что нас с Розой только что бессовестно кинули. Кинули вульгарно и пошло. Как деревенских лохов из среднерусского Нечерноземья кидают на столичном авторынке хитрожопые чебуреки.
Я и сам не заметил, что буравя взглядом зрачки задумавшегося комитетчика, едва заметно вожу подбородком из стороны в сторону. Давая майору понять, что несоблюдение им контракта будет воспринято без понимания.
С самого начала, не исключая неприятного исхода всей этой затеи, я продумал цепочку своих последующих действий. Действий, мягко говоря, непопулярных. Однако, прибегать к ним было бы нежелательно. По той причине, что кроме нужного, но не гарантированного результата, они неизбежно приведут к конфликту. Межведомственному. И вовсе не факт, что этот конфликт не выйдет за границы джентльменских приличий.
— Ты место своё знай, Корнеев! — масляными от сытости глазами глядя на всё тот же пакет с денежным суррогатом, будто обожравшийся кот на недоеденную мышь, лениво прошипел на меня Сафин, — Ты кто такой есть, пацан, чтобы торговаться с Комитетом⁈ Забылся⁈ Слушай, Юрьич, а, может, нам имеет смысл и у него обыск провести?
— Ну, так как, товарищ майор? — не оборачиваясь в сторону капитана и никак не отвечая на его хамство, продолжал я рассматривать лицо Маркелова. Но уже с почти незаметной ухмылкой и с очень нехорошим прищуром. Наработанным за десятилетия прошлой служивой жизни.
— Он просто опер, а мы-то с вами следователи! — по-прежнему пренебрегая присутствием Сафина и уничижительно упоминая того в третьем лице, продолжил я, — Товарищ в силу ограниченности ума просто многого не понимает. Например, того, что качественный и лояльный следователю свидетель стоит гораздо дороже. Чем еще один, но проблемный подозреваемый! Или я ошибаюсь, Виктор Юрьевич?
Майор Маркелов в очередной раз подтвердил уже сформированное о себе мнение. Моё мнение. И справедливости ради стоит сказать, что это мнение пока еще было в его пользу. Как мне показалось, этот мужик был не просто грамотным профессионалом, он еще обладал тем редким даром, который знающие люди называют звериной чуйкой.
Наивным я не был и даже в самом приблизительном измерении не думал предполагать, что им могут двигать такие рудименты, как порядочность или совесть. По природе своей абсолютно не свойственные их с Сафиным ведомственной принадлежности. Будучи реалистом, проживающим вторую жизнь, я предположил другое и более правдоподобное. То, что он почувствовал нервными окончаниями своего копчика пока еще незримые, но всё же неминуемые неприятности. И неизбежные сложности. Которые последуют сразу же после того, как он наплюёт
