Военный инженер товарища Сталина 2 - Анджей Б.

Глава 18

1945 год.

Январь.

Штутгарт. Германия.

Дым постепенно рассеивался. Фюзеляж еще горел, плавилась от взрыва обшивка. Башня диспетчера радировала в комитет повстанцев, что при посадке захвачен в плен кто-то из руководства НСДАП.

— Я не принадлежу к партии нацистов, — убеждал Скорцени главаря подпольщиков.

— Посмотрим, — ответил тот, принимая из рук оберштурмбанфюрера разряженный парабеллум. Стоящий рядом пилот безмолвно отдал свой.

— Почему же тогда отстреливались? — проверяя пустой магазин, спросил кто-то из повстанцев. Человек десять хмурых и решительных типов окружили двух незнакомцев плотным кольцом. Старший из них подозрительно косился на шрам диверсанта.

— Думали, кто-то из русских прорвался сюда, — наивно пожал плечами Скорцени.

Главарь долго с сомнением изучал поддельные документы незнакомца. Сверил со своей картотекой. Скорцени направлялся в Берлин под вымышленным именем — документы изготовили в лаборатории Базы-211. В них он числился все тем же инженером коммуникаций из ведомства рейхсминистра вооружения, Альберта Шпеера. Бумаги изготовили настолько безупречно, что ни один отдел гестапо и крипо не смог бы отличить от оригинала.

— Посмотрим, что вы за птица, — повторил главный повстанец. — Откуда здесь могут быть русские? — прищурился он.

— Я не знал обстановки на сегодняшний день, — как можно серьезней ответил Скорцени. Был несколько недель в Каире, на Суэцком канале. Там проводил архитектурные изыскательские работы для рейхсминистра Шпеера. Потом вылетел в Вену. Пересел на этот самолет, который вы атаковали. Зачем было губить экипаж?

— Не ваше дело, раз вы только что прибыли из Вены. У нас свои счеты с нацистами.

— Я тоже не нацист, — впервые слабо подал голос пилот. — Нам приказали из башни диспетчеров, доставить этого господина в Берлин. Мы взяли его на борт. В вашем Штутгарте у нас предстояла дозаправка. И полетели бы дальше.

— Уже не полетите! — хмыкнул кто-то из повстанцев.

Их проводили к проходному коридору. Башня с посадочной полосой остались позади. Пока вели, Скорцени успел краем глаза приметить два таких же самолета, прошитых очередями пулеметов. Видимо, таким образом здесь встречали все садящиеся с воздуха машины. Значит, что? — мелькнуло у него, — значит, меня тут не ждали. Не знают, кто я. А захватили просто потому, что приземлился в зоне их влияния как подпольщиков. Все просто. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы не понять, что имя «Скорцени» им попросту ни о чем не говорит. Попал под раздачу, если одним простым доступным словом.

И как бы в насмешку его мыслям главарь подпольщиков продолжал подозрительно коситься на его шрам.

— Такая значительная примета мне кого-то напоминает. Не подскажете, кого?

— Понятия не имею. Я простой архитектор. Шрамов много на лицах.

— Но не таких заметных. Где заработали?

— При возведении плотины во Франкфурте. В тридцать первом. Молодым был, неопытным. Попал под обвал бетонных плит. Одна арматура задела щеку, разорвав до ушной раковины. Пришлось зашивать у хирургов. А след теперь и поныне, — нес полную околесицу оберштурмбанфюрер СС. Хорошо, что не вылетел в собственной форме — успел в Вене переодеться в гражданский костюм. Документы-то, по сути, были на архитектора.

Усадив в машину, их куда-то повезли. Казалось удивительным, что какая-то группа повстанцев могла контролировать такую обширную территорию. И куда смотрит гестапо? Неужели не хватает собственных сил подавить восстание? — Скорцени, разумеется, еще не знал, что за дни пребывания его в Антарктиде, не только Штутгарт, но и сам Берлин готовился подпольщиками к сдаче союзным войскам. Почти во всех прифронтовых городах Германии сейчас, в эти первые дни сорок пятого года, изнутри действовали так называемые «пятые колонны». Это были комитеты подпольщиков. Поэтому Скорцени был крайне удивлен, когда, проезжая в машине, видел кругом вывешенные белые флаги. Население города тоже готовилось отдать себя в руки союзникам. Оба с пилотом прильнули к окнам салона.

— А где же отделы жандармерии, гестапо, тайной полиции? — наивно спросил он с заднего сиденья.

Сопровождающий обернулся с переднего сиденья, одарил обоих пленных улыбкой:

— Соскучились по своим землякам?

— Нет. Просто видим, что везде развешаны белые флаги.

— Наш комитет позаботился уже, чтобы устранить в подконтрольных нам районах всех нацистов. В частности и мирный народ Штутгарта помогает.

— И много районов у вас под контролем?

— Уже подбираемся к центру города. Пригороды все в наших руках.

«Вот те на… — проскользнуло у Отто Скорцени в мыслях. Пока я был в Антарктиде с фюрером, и водил Еву Браун по Базе-211, половина Германии уже готовится к сдаче? А как же тогда обоз караванов? Как Деницу снарядить новый поход в Антарктиду? И как я переправлю свое золото к безлюдному острову, где мы устраняли последствия тарана английским линкором»?

Все мысли промелькнули мгновенно. Срочно нужен был план побега. Как обойтись без кровавой бойни? Как добраться до рейхсканцелярии? И куда, наконец, черт возьми, деть этого пилота, что привязался к нему, словно домашняя собачонка?

— Вы нас везете в ваш штаб? — на всякий случай уточнил у водителя.

— Да. К начальству. Там вас проверят.

— И если я окажусь не нацистом — отпустят?

— Посмотрим. Если вы действительно архитектор ведомства Шпеера, то вы будете свободны. А если сбрехали… — тот выразительно помахал перед носом браунингом, — сами понимаете — к стенке.

Пилот рядом с начальников передернул плечами. Съежился. Стал похож на сморщенный стручок гороха. Скорцени смерил его строгим взглядом, давая понять: «Что бы ни случилось, держи язык за зубами. Говорить буду я».

По прибытии их провели в здание железнодорожного вокзала. Восточная часть обширного города уже была в руках повстанцев. До административного центра и ратуши оставались какие-то метры. Кругом слышались одиночные выстрелы. По улицам сновали люди с винтовками — очевидно, местные жители, вставшие на сторону подпольщиков. Грохнула пушка. Со стен здания вокзала брызгами разлетелась штукатурка.

— Ого! У них и артиллерия есть! — заметил рядом семенивший ногами пилот.

А Скорцени подумал: «Странно. Где же тогда фанатично преданные подразделения СС? Ведь именно они обычно истребляют все