Атаман - Алексей Викторович Вязовский
Генерал-губернатор похлопал в ладоши.
— Вы, оказывается, неплохо подготовились, генерал.
Лейк гордо вздернул голову:
— Не только у вашего Брэддока котелок варит!
— Хорошо, маратхов вы не боитесь. Но что скажите о русских казаках? Они добились впечатляющих успехов.
— Что? — съехидничал генерал. — Брэддок тут вам не помог? Ну так знайте, я навел справки: эти казаки — всего лишь иррегулярная конница! И все их успехи в Хиве и Бухаре объясняются лишь одним — им противостояла еще менее грозная сила. Варвары!
Генерал резким жестом выхватил шпагу, сэр Ричард отшатнулся. Лейк хмыкнул и тут же опустил острие вниз.
— Объясню на примере…
Он не смог продолжить — войска, ожидавшие отмашки начать парад, восприняли взмах его шпаги как указание к действию. Полковники принялись громко отдавать указания, сержанты затрясли своими спонтонами, взбадривая подчиненных, гарнизонный оркестр заиграл марш, волынщики и барабанщики шотландцев добавили жару… Генерал растерянно заморгал, смутившись как монашка при виде обнаженной мужской натуры.
— Неловко получилось, простите, сэр…
Уэлсли раздраженно махнул рукой: как вышло, так вышло, не останавливать же засуетившиеся батальоны.
— Вы хотели мне что-то объяснить.
— Да, сэр. Я быстро, — заметался Лейк, но сумел взять себя в руки и принялся чертить на земле острием шпаги несколько квадратов. — Это каре, сэр. А это пушки по углам, — он добавил несколько черточек.
— Вы полагаете, генерал, я не знаю, что такое каре? — не скрывая сарказма, выдал генерал-губернатор. В эту секунду он себя поздравил, что сполна рассчитался с грубияном.
— Безусловно, ваша светлость, — стушевался бравый командер-ин-чиф. — Я лишь хотел проиллюстрировать свою мысль… — он принялся наносить штрихи вокруг квадратов и сразу же стирать их ногой. — Это конница противника — как видите, она бессильна. Не имеет значения, кто атакует — казаки, сикхи, мартахи. Они не смогут справиться с нашим каре без поддержки линейных батальонов.
Сэр Роджер сменил насмешку на одобрение. Он понял мысль генерала — у Платова нет настоящей пехоты, чтобы побороть правильную формацию, а наскоро набранные сипаи маратхов ему не сильно помогут. Выучки не хватит.
— Мы не уроним славы полковника Клайва и генерала Харриса, сэр (3). В бараний рог согнем сволочей, или я не Джерард Лейн! Ваш брат, бригадный генерал Артур, расстроится, что не примет участия в квартете…
Его последние слова потонули в резком звуке волынок. Стройные ряды шотландцев выбивали пыль из плаца, проходя мимо старших командиров. Они направлялись к воротам Сент-Джорджес, чтобы сразу выступить на север — туда, где, как они были уверены, их ждала слава.
— Веселая мелодия! — одобрительно кивнул головой генерал-лейтенант, салютуя шпагой горцам Фрейзера.
«Что может быть веселого в звуках волынки? — с раздражением подумал генерал-губернатор и отдал честь славным шотландцам. — И что он там мямлил про Артура с оскорбительной фамильярностью? Да, я купил брату патент полковника, а летом добился для него производства в генералы и ни разу об этом не пожалел. Он показал себя блестяще при штурме Серингапатама, столицы Типу Султана. Мог бы и сейчас отличиться, не застрянь он в Майсуре».
У него в голове зудела, как москит, ускользающая мысль, какое-то невысказанное Лейку замечание, но какое именно, он понял, лишь когда закончился весь этот шум церемонии прощания, главнокомандующий благополучно отбыл, а сэр Ричард с облегчением забрался в паланкин, отрезая дверцей со стеклом суету и пыль плаца. Грубиян Лейк то ли притворялся, то ли не знал: слава Клайва и Харриса — это слава не оружия, а денег. Презренного металла, которым были куплены их победы. И предательства, да.
«Мы с Бреддоком тоже кое-что предприняли в этом направлении. Если все сложится удачно, обязательно посажу Лейка в лужу, когда он будет расписывать свой военный гений», — пообещал себе генерал-губернатор. Он чувствовал, что тревога, терзавшая его последнее время, слегка отступила, но возбуждение не исчезло. Войска ушли за победой — он чувствовал теперь легкий мандраж, который охватывает азартного игрока, когда тот садится за карточный стол и делает первую ставку.
* * *
Где джунгли, Зин⁈
Широкая долина с многочисленными протоками и старицами — вот что такое среднее течение Ганга. А у впадения в него Ямуны — сплошное болото летом, топкая низменность — зимой. Существующая дорога, по которой мы двигались, дугой обходила главное русло — из-за подходящих к самой воде высоких скал на правом берегу нам еще пришлось несколько раз пересечь вброд эту надежду полковника Карпова на легкую прогулку артиллерии — донельзя петлявая река имела немало отмелей, протаскивать через которые канонерки и грузовые посудины окажется той еще задачей.
Вопреки сей логистической засаде Отряд Черного Флага бодро добрался до Ганга, опередив на неделю основной костяк армии, и встал на отдых. Мы уперлись в пустую крепость Алахабад, контролирующую двуречье Ганга-Ямуны. Ее британцы отжали четыре года назад у махараджи Ауда в качестве неустойки по долгам княжества перед Ост-Индской компанией. Небольшой гарнизон сипаев, прослышав про наше приближение, решил не геройствовать и предпочел сбежать — погрузился на лодки и отбыл на восток по Гангу, оставив нам пустые или сожженные склады.
Священная река неторопливо несла свои воды мимо нашего лагеря у стен форта, ее уровень, как подсказал мне Фейзулла-хан, значительно упал в сравнении с другими временами года.
— Чуть ниже по течению, атаман, остров большой. Удобный, да, для переправы на другой берег. А там Ауд, — он мечтательно закатил глаза, видимо, представляя себе, как доберется до горла аудовцев. — Может, сходим в набег, пока время есть?
— Нет, Фейзулла, торопиться не будем. Дождемся армии. На нашу долю, поверь, боев хватит, пусть люди отдохнут.
Хан пожал плечами: чего прохлаждаться — грабить надо! Но раз атаман сказал отдыхать, будем отдыхать. Погода шикарная, даже несколько холодновато, воды — хоть залейся, фураж для лошадей и рис для людей охотно тащат местные — курорт, да и только. Я начинаю понимать, почему все завоеватели так лезли в Индию. Тут и правда, «медом намазано».
Слияние Ямуны с Гангом считалось у индусов священным местом, в котором нужно обязательно совершить омовение, очиститься от грехов, избавить себя и предков от новых циклов перерождения (4). Толпы верующих лезли в воду не так далеко от нашего
