Атаман - Алексей Викторович Вязовский
Я коротко рассказал эпопею похода казачьего войска, и оказалось, что Сингху почти все известно. Надо думать, новости на юг летели быстрее, чем на север. Он даже знал титул Платова и без запинки произнес слово «атаман», уточнив у меня, что оно означает. Ему понравился изначальный смысл тюркского «я ваш отец».
Если он и сделал стойку на мое сообщение о приближении армии урус-казаков, то виду не подал. Он взял мои руки в ладони и засыпал меня тысячью вопросов довольно грубым и неприятным голосом, но на этот очередной его физический изъян я очень быстро перестал обращать внимание, как и на остальные — сила его личности завораживала. Его интересовало все — Индия, Россия, Европа, Бонапарт, британцы, императоры и короли, международная торговля, устройство европейских армий — он причмокнул губами от удовольствия, когда узнал, что я военный и в офицерском звании. Тут же он перешел к куда более общим вопросам — рай и ад, душа, бог, дьявол, теория переселения душ…
На последней теме я дернулся, он уловил нервную дрожь, ибо продолжал держать мои руки. Его глаза удивленно расширились, но он догадался, что я не хотел бы углубляться в суть вопроса.
А что я мог ему сказать? Смотри, махараджа, перед тобой живое подтверждение теории реинкарнации?
Утолив первый информационный голод, махараджа резко сменил пластинку — теперь он не спрашивал, а вещал сам.
— Когда мы вернемся в Лахор, я устрою в твою честь праздничный пир, урус-сахиб. Ты любишь охоту? Мы поедем с тобой на грандиозную придворную охоту! Танцы, тебе нравятся танцы? Лучшие девочки квартала развлечений столицы, мусульманские танцовщицы-таваиф будут к твоим услугам!
Он сыпал и сыпал предложениями и обещаниями, как будто ему непременно нужно было меня соблазнить, подкупить гостеприимством, побудить его сопровождать. Эээ… я как бы не против, к чему весь этот цирк? Или мне пытаются польстить особым вниманием, чтобы исподтишка выведать истинные мотивы моего визита? Непростой паренек, если так.
В какой-то момент я понял, что он одновременно и искренен. Сингх был впечатлен моим визитом, видел во мне огромный сундук знаний, до которых обязательно нужно добраться. Но в таком темпе… Ходячий энерджайзер — вот кем он был. Порой казалось, что он держался за мои руки, чтобы не вскочить и убежать, не в силах совладать с собственной энергией.
— Ваше величество! Я привез вам от Махмуд-шаха камень из Кабула, Кохинур, — нашел я момент, чтобы вклиниться в словесный поток махараджи.
Он замер, замолчал, отпустил мои руки. Зрачок единственного живого глаза расширился, взгляд скользнул куда-то вбок, в сторону осаждаемой крепости.
— Гора Света из Павлиньего трона, — мечтательно произнес махараджа. — Почему я так страстно желаю этот камень? Ты же видишь, на мне нет драгоценностей, наша религия вообще чужда нескромности… Но я его хочу, ничего не могу с собой поделать. Почему-то мне кажется, что, когда Кохинур окажется на моем запястье, мне сразу начнет сопутствовать удача. Где он?
Я коснулся пальцем мешочка на груди.
— Дай же мне его скорее! — задрожал от нетерпения Ранджит, совершенно преобразившись.
Получив от меня камень, он не успокоился. Напротив, он еле усидел на месте — слегка раскачиваясь, то поднимал камень к солнцу, чтобы оценить его прозрачность, то начинал его гладить, целовать, протирать полой своей желтой куртки. Он напоминал мне хоббита, только не с волосатыми ногами — такой же маленький, такой же восхищенный, такой же жадно-подозрительный… Он совершенно преобразился, Кохинур буквально свел его с ума. Сколько же граней в этом человеке?
Когда он немного успокоился и спрятал камень, я счел возможным продолжить:
— Светлый махараджа! У меня с собой также послание от Махмуд-шаха с предложениями мира…
Он не дал мне договорить, прижав палец к моим губам. Через несколько ударов сердца, выдержав непонятную мне паузу, Сингх лукаво улыбнулся, наклонился и тихо сказал мне на ухо:
— Я ничего не слышал! — оценив мою, наверное, глупую реакцию на столь странное сообщение, он пояснил. — Об этом ты сообщишь мне завтра — нет, сегодня, но перед закатом. Прилюдно. И я тебя награжу. Выдам тебе «хилат», парадную одежду из пятидесяти предметов. Или… Ты воин, тебе положено оружие. Найду для тебя что-то подходящее…
Очередная порция шока. Я-то думал, что Гора Света и письмо о мире идут в комплекте. Тут явно какая-то интрига.
— Но…
— Ни слова больше! Сейчас мы отправимся смотреть одно представление. Посиди пока.
Я не был уверен, что понял его правильно, что он имел в виду именно «представление» как показ чего-то выдающегося. Но раз сказано сидеть — буду сидеть.
Ранджит заметался по двору, раздавая приказания. От него, как от упавшего в воду камня, начали расходиться круги энергии в виде посыльных. Вскоре вдали затрубили трубы, застучали барабаны.
— Садись на своего прекрасного коня, урус-сахиб. Мы поедем смотреть на штурм.
— Штурм? — удивился я. Этот маленький человек постоянно меня ставил в тупик. — Разве я не привез предложения о мире, ваше величество?
Сингх отвернулся, сделав вид, что не услышал. Лишь махнул рукой, чтобы я следовал за ним.
Мой личный эскорт из урус-сардаров остановили далеко на подступах к лагерю. С ними я оставил Мусу со слепым Земаном — на всякий случай, ибо полной уверенности в милосердии Сингха у меня не было. Я в полном одиночестве поскакал за махараджей, которого сопровождали несколько всадников в доспехах и забавных шлемах, напоминавших тюрбан, но с выступом-валиком сверху — не иначе как для того, чтобы поместился бублик из заплетённых длинных волос. На меня они оглядывались без всякой злобы, как будто удивлялись, что я отстаю. Я чувствовал себя полным идиотом — на шее в мешочке осталось письмо шаха, но вместо того, чтобы поскорее вручить его адресату, вынужден гарцевать в сторону строящихся для атаки отрядов кавалерии.
Конница? Иррегуляры? Они собрались атаковать крепость со щитами, прямыми мечами и ружьями в конном строю?
Я еще больше запутался.
Пешавар окружали кирпичные стены. По ним изредка стреляли пушки сикхов — без малейших признаков успеха. Да, иногда ядра выбивали кучу пыли и осколков, такие попадания вызывали прилив энтузиазма у нападавших, но не было главного — бреши, через которую можно было ворваться в город.
— Урус-сахиб! Подъезжай ближе, — окликнул меня Сингх.
Он был вооружен луком, на боку висел тальвар, но воевать он, похоже, не собирался. Не было вокруг него и толпы гонцов, которые могли бы передать штурмующим его приказы. В его
