За гранью - Василий Седой

— Если так, то почему я ощущаю связь с женой из этого «навеянного» мира? — очень спокойно спросил я, вернее постарался сделать спокойно.

— Какую ещё связь? Не приду… — возмущенно начала Афродита, но запнулась и прошептала (но я ее все равно услышал):

— Как так? Этого не может быть. Реальный мир… Вот это ничего себе…

Она ещё довольно долго все тише и тише что-то там себе шептала, из чего я вычленял только отдельные междометия, а потом внятно произнесла:

— Меня прибьют, я снова что-то сделала неправильно.

— Афродита, может, всё-таки расскажешь мне, что происходит? А в идеале верни меня обратно к жене, а?

— Да не знаю я, как так получилось, и не уверена, что сама правильно понимаю, что происходит. При перерождениях всегда происходит адаптация, чтобы человек не сошёл с ума, воспринимая знания аборигена. Разум как бы предварительно подготавливается к этой не самой приятной процедуре. Ничего такого, просто иллюзия чего-то вроде виртуальной жизни. Я не знаю, как так получилось, но ты, похоже, попал не в иллюзорную, а в настоящую жизнь. И я не знаю, как тебя туда вернуть, да и твоя связь с этой твоей женой из другого мира НЕВОЗМОЖНА, но она есть, и я её вижу.

К концу этого монолога голос Афродиты взял уже какие-то истерические нотки, да и я начал закипать и уже с трудом держал себя в руках. Как раз поэтому я сделал усилие и очень спокойно попросил:

— Афродита, родненькая, давай ты попробуешь меня всё-таки вернуть к жене. Если надо, давай мы меня снова спалим, я на все согласен.

Как ни странно но эти мои слова успокоили собеседницу, которая уже другим, достаточно ровным голосом ответила:

— Ты что, правда думаешь, что я всесильная? Я же тебе говорю, я сама не понимаю, что произошло, более того, я не смогу это скрыть, и меня ждут серьезные неприятности. Но с этим я справлюсь как-нибудь, а вот с последствиями случившегося будут разбираться уже другие люди, потому что это всё НЕВОЗМОЖНО. Вернуть тебя туда, куда ты хочешь, тоже НЕВОЗМОЖНО, и помочь тебе с этим вряд ли кто сможет. Все настолько плохо, что у меня и слов таких нет, чтобы это передать. Нет, у тебя все ровно так, как и должно быть, а вот мне не поздоровится.

Снова к концу монолога Афродита стала истерить, и я попытался сбить накал, перебив её.

— Хорошо, я понял, что ничего непонятно, но ты можешь, к примеру, отследить мою связь с женой и переместиться в тот мир?

— Это первое, что я попробовала сделать. Но нет, не могу, связь я вижу, а перейти в тот мир не получается, как в невидимую стену упираюсь. И это все само по себе вообще НЕВОЗМОЖНО, но оно есть.

— Афродита, давай, может, успокоимся и попробуем найти решение наших проблем. Ты ведь можешь не рассказывать своим соплеменникам о случившемся и попробовать втихаря поискать, происходило ли что-то подобное раньше.

Я снова постарался сбить накал страстей, при этом сам с трудом удерживая в узде собственные эмоции. Я понимал, что сейчас нужно хладнокровие, и моя ярость не поможет, а только навредит.

Афродита тяжело вздохнула и как-то даже обречённо ответила:

— Не получится ничего скрыть. Поначалу я не заметила, радуясь твоему, как я думала, удачному перерождению, а потом обратила внимание на вселенское возмущение энергии тонких слоев. Уже скоро меня выдернут, как вы говорите, на ковёр, и избежать серьёзного разбирательства не получится. У нас с тобой нет другого выбора, кроме как смириться с неизбежным и ждать решения моих «соплеменников». В любом случае, что бы они ни сказали, тебе придётся принять это, и я настоятельно советую тебе начать устраивать свою жизнь здесь. Прозвучит жестоко, но я не верю, что когда-нибудь ты сможешь вернуться к своей жене.

Последними словами она меня вообще не успокоила. Я бы сказал, наоборот, окончательно прибила, особенно в свете того, в какой момент времени я покинул тот мир.

Тем не менее я нашёл в себе силы не начать истерить, вместо этого я собрался в кулачок и спросил:

— Афродита, ты мне расскажешь, в кого я переродился? В какое время? Чего мне вообще ждать от этого перерождения? И у меня есть просьба. Когда будешь разговаривать со своим руководством, передай привет Аресу и скажи ему, что я поделюсь с ним кое-какой информацией только в случае, если он мобилизирукт все возможные ресурсы вашей цивилизации для моего возвращения в нужный мне мир.

— Откуда ты знаешь про Ареса? — тут же возбудилась Афродита и, не давая мне ответить, затараторила. — Ты с ним общался в том мире, да? А какой информацией ты можешь поделиться? Мне-то можно рассказать, я ведь…

— Афродита, ведь уходит. Сама говоришь, что тебя скоро выдернут на ковёр, — перебил я её

пулемётную очередь и подумал про себя: «нифига ещё все не закончено. Если судить по прошлому миру, где у меня осталась жена, эти инопланетяне по-любому захотят узнать, что такого я могу поведать, что позволяю себе ставить условия, а значит, появится возможность поторговаться. Посмотрим ещё, кто за кем бегать будет».

Размышляя об этом, я неожиданно почувствовал, даже не глядя на Афродиту, что она очень недовольна тем, что я её перебил, и даже губы надула из-за того, что я не кинулся сразу делиться своими секретами. Это сразу навёло меня на мысль, что раз у меня возникло такое чувство, то, может, я со временем и в бестелесное состояние смогу переходить. Очень уж полезная способность, и она мне точно здесь не помешает, неизвестно ведь, сколько времени мне в итоге придётся здесь провести. В том, что получится вернуться к жене, я почему-то перестал сомневаться. Скорее всего не очень быстро, но что вернусь, это точно. Найду способ, даже если инопланетяне откажутся помогать.

Эти мои размышления перебил лёгкий порыв ласкового лёгкого ветерка, которого тем не менее хватило, чтобы поднять взвесь мелкой пыли, чуть запорошившей мне глаза. Потянувшись рукой, чтобы вытереть лицо, я чуть не заорал с перепугу и невольно полез второй рукой щупать пах, чтобы убедиться, что я не попал в тело женщины. Очень уж рука в свете луны своими точеными очертаниями и длинными пальцами напоминала женскую.

Пока не нащупал хозяйство, реально паниковать начал, и не передать