Дело об опустевшем гнезде - Евгения Александровна Русинова

Евгения Русинова

Дело об опустевшем гнезде

Глава 1 Кар-р-рауа!

— КАР-Р-РАУП! УКАР-Р-РЛИ! Средь бела дня УКАР-Р-РЛИ!

Покой в залитом солнцем лесу был нарушен. Эхо подхватило крик, размножило его и разнесло по округе. Кишмиш сильнее зажмурился и постарался вновь провалиться в сон. Крик не утихал. А если так? Он натянул на голову меховые наушники и накрылся сверху подушкой. Обычно этот способ действовал безотказно. Но не сейчас. Похоже, выспаться сегодня не дадут, придётся вставать.

Кишмиш приоткрыл один глаз и оглядел комнату. Стул с небрежно брошенной одеждой и рабочий стол почему-то опять были высоко над головой. Ну сколько можно?! И где, червяк их побери, его новенькие солнечные очки?!

— УКАР-Р-РЛИ! КАР-Р-РАУЛ!

У того, кто кричал, видимо, открылось второе дыхание. К воплю присоединились другие голоса. Вышел целый хор:

Укарли! Укарли!

В наш лес пришла беда!

Укарли! Укарли!

Бегите все сюда!

— Тьфу ты! — подскочил рассерженный Кишмиш, не удержался и — БАМС! — свалился с потолка.

Хрясь! Под ним что-то неожиданно треснуло. Кишмиш потёр место чуть пониже спины и достал из-под себя солнечные очки.

— Червяк вас побери! Ещё одни очки на выброс. Кажется, я опять заснул на люстре. Когда же я научусь, как все приличные звери, отдыхать на кровати или, на худой конец, на коврике из сухих листьев?

Дело в том, что Кишмиш был летучей мышью. А для летучих мышей вполне естественно спать вверх ногами, зацепившись за какой-нибудь уступ или ветку. В лесу Кишмиш обосновался совсем недавно. Когда местные жители впервые его увидели, состоялся примерно такой разговор:

— А-а-а-а! Караул! Спасайся кто может! Чудовище!

— И мне приятно с вами познакомиться. Меня зовут Влад. Я — летучая мышь.

— Мышь? Какая чудовищная мышь! Никогда таких не видели! Кыш, мышь! Кыш!

Потом, когда эмоции улеглись, Владу разрешили остаться. Но прозвище Кишмиш прочно прилипло к нему, как репейник к шерсти.

Влад Кишмиш надел сломанные очки, вылетел из своего дупла и отправился туда, откуда доносился шум.

Возле вороньего гнезда толпились зеваки. Трясогузки тряслись от возбуждения. Белки, как в кинотеатре, хрустели попкорном и глазели по сторонам. Галка пыталась угомонить своих чумазых галчат и сочувственно вздыхала:

— Ах! Они были такими беленькими, такими тихими…

Но громче всех рыдала ворона. Это она взбудоражила весь лес своими криками.

— В чём дело? — поинтересовался Влад. — Что у вас украли?

— Что УКАР-Р-РЛИ! — неожиданно огрызнулась ворона и показала на своё пустое гнездо. — Не видишь, что ли? Мои яйца! Моих невылупившихся птенчиков! Всех до единого!

Глава 2 Список подозреваемых

Такого в лесу раньше не случалось. Бывало, сорока могла стащить что-нибудь блестящее — серебряную ложку или пуговицу. О её замашках все знали и не приглашали воровку в гости. Но на этот раз сороку в момент преступления видели на другом конце леса. Да и не стала бы она воровать яйца — они же не блестят.

Лесные жители были растеряны и напуганы. И тогда Кишмиш решил взять расследование в свои крылья. У него был в этом деле кое-какой опыт. До того, как поселиться в лесу, он жил в пещере и находил в её лабиринтах потерявшихся туристов. Кишмиш приподнял очки и с прищуром оглядел толпу:

— Кто-нибудь заметил что-то подозрительное?

Звери и птицы как по команде затихли.

— А что считается подозрительным? — осмелилась спросить синичка.

— Всё! Всё, что кажется необычным!

— Я видела! — внезапно выкрикнула галка. — Дятел долбил клювом старый пень: три коротких удара, три длинных, потом опять три коротких. Это очень подозрительно!

Дятел, который ни на секунду до этого не прекращал барабанить по пню в поисках съестного, чуть жуком не подавился. Он решил не давать себя в обиду и тут же настучал на галку в ответ:

— А я слышал, как галка обзывала своих птенцов «мелочь желторотая». Говорила, что у вороны детки получаются послушнее.

— Это я любя! — принялась оправдываться галка.

— По-моему, здесь чем-то неприятно пахнет, — тихонько пискнул лесной мышонок по имени Пип.

— Это к делу не относится! — перебил его Влад. — Может, к гнезду кто-нибудь подходил, пока вороны не было дома?

— Точно! — оживился дятел. — Я видел, как над вороньим гнездом летала кукушка. Я как раз доедал личинку долгоносика. Очень крупную и мясистую! Объедение! Вот бы…

— Это тоже к делу не относится!

Кишмиш достал из нагрудного кармана ручку с блокнотом и записал:

Потом Влад немного подумал и всё же вычеркнул личинку из списка подозреваемых.

— Пожалуй, начнём с кукушки. Позовите её! Пусть выходит из своего укрытия!

Кишмиш плохо видел днём, но слух у него был отменный. Он слышал, как в ближайших кустах кто-то негромко икал: «Ку-ку-ик! Ку-ку-ик!»

— Не виноватая я! — кукушка поняла, что дальше скрываться бессмысленно. Она вылетела из кустов и стала бить себя крыльями в грудь. — Я тоже пострадавшая! Меня тоже обокрали! Стащили самое дорогое, что у меня было!

Глава 3 Дело с запашком

От волнения кукушка постоянно сбивалась, и понять её было очень трудно:

— Было как раз время переку… ку-ку… куса. Ворона ку… ку-ку… куда-то улетела. Я со своим собственным яйцом пролетала мимо. Пора, думаю, и мне чего-нибудь переку… ку-ку… кусить. А яйцо ку… ку-ку… куда деть? Вот я и положила его на время в воронье гнездо, пока мошек к обеду ловлю. А потом моё яйцо тоже — ку-ку!

— Врёт она! — перебила кукушку галка. — Она всегда свои яйца в чужие гнёзда подкидывает, чтобы с птенцами потом не возиться.

И галка нежно потрепала по голове своего самого крупного сыночка, похожего на кукушку как две капли воды.

— Я исправилась, честное слово! Это яйцо я хотела оставить себе! Я бы так любила свою детку-ку-ку!

Кукушка уткнулась в плечо вороны и тоже заплакала.

— Да, всё это очень странно пахнет, — вновь откуда-то сбоку пропищал Пип.