Сумрачный гений князя Андрея - Августин Ангелов
Глава 1
Сложностей поначалу у попаданца было много. Вскоре после приезда в столицу князь Андрей явился ко двору, пользуясь своим правом придворного камергера, которым он до сих пор числился. Но поначалу государь, встретив пару раз Андрея во дворце, не удостоил его своим вниманием, даже не поздоровавшись с ним. Император лишь проходил мимо, глядя на князя холодным взглядом. И это обескуражило Андрея.
Но, придворные вскоре объяснили князю невнимание к нему государя, поведав, что его величество Александр Павлович недоволен той историей, которая приключилась с Андреем после событий 1805 года. Император, разумеется, знал и о приключениях князя за границей, и о его «Союзе Аустерлица», как и о том, что эта ветеранская организация с сомнительной репутацией соучастников мятежа в Моравии оказалась непосредственно причастной к дипломатическому скандалу с Англией в 1806 году, когда ветераны помогли обезвредить сеть английских шпионов в Санкт-Петербурге, состоящую из бывших английских пиратов. Все закончилось тогда неплохо, но действия без своего соизволения император простить князю все-таки никак не мог.
Тем не менее, Андрей продолжал свои попытки достучаться до первого лица. Ведь ему было необходимо получить высочайшее одобрение на производство нового оружия и перевооружение армии. Им двигала идея пользы Отечеству, и потому было ему наплевать на личные симпатии или антипатии. И он старался добиться своего разными путями. Если напрямую не выходило, он задействовал старые связи своего отца без всякого стеснения.
Андрей передал записку со своими предложениями государю через старого фельдмаршала, друга отца, который все еще служил. И этот фельдмаршал обещал доложить лично Александру. Через несколько дней князю Андрею было объявлено, что он должен явиться к военному министру. И в назначенный день Андрей пришел в приемную к графу Аракчееву. Андрей не знал Аракчеева, но все, что попаданец читал о нем или слышал, в том числе и от отца настоящего князя, Николая Андреевича, мало внушало ему уважения к этому человеку. Аракчеева представляли, в основном, взбалмошным самодуром и ретроградом. Тем не менее, Андрей знал, что именно Аракчеев стандартизировал русскую артиллерию, готовил отмену крепостного права и пытался создавать военные крестьянские поселения, обеспечивающие сами себя продовольствием.
«Он для меня очень важен. Ведь он теперь военный министр, доверенное лицо императора. И какое мне дело до его личных качеств? Главное, чтобы он положительно отнесся к теме моей записки», — рассуждал попаданец, давно уже привыкший к своему новому облику князя Андрея, ожидая в приемной, где, в основном, сидели просители, надеявшиеся уладить какие-то свои дела. Андрей же собирался просить не за себя, а о пользе для России. На лицах просителей был написан страх. Но, попаданец вошел в кабинет бесстрашно.
Кабинет министра выглядел довольно скромно, но аккуратно. По углам стояли большие шкафы с книгами. Посередине висел портрет государя. Под портретом за письменным столом сидел на стуле мужчина лет сорока с короткой стрижкой. Лицо Аракчеева покрывали морщины, делая вид его старше, чем было на самом деле, а нахмуренные брови и пронзительный взгляд карих глаз, видимо, должны были вызывать трепет у любого просителя.
Едва князь вошел, Аракчеев повернул к нему голову, но смотрел, при этом, в какие-то бумаги.
— Вы чего просить изволите? — спросил он.
— Я ничего не прошу для себя, а лишь для Отечества, — скромно проговорил попаданец.
Это как-то подействовало. Во всяком случае, Аракчеев поднял глаза, взглянув на посетителя, если не с интересом, то с уважением.
— Садитесь, князь, — предложил министр.
Усевшись на стул для посетителей, Андрей проговорил:
— Я смею просить о перевооружении нашей армии на новые образцы оружия. Гораздо более эффективные, скорострельные и дальнобойные. Насколько я понимаю, государь император изволил переслать мою записку к вам…
— Извольте ведать, любезнейший, записку я вашу прочитал, — перебил Аракчеев. — Вот вы, князь, новые образцы оружия предлагаете, а я сейчас ломаю голову над тем, как бы упорядочить старые. Да и кто станет стрелять из новых, если наши солдаты и со старым оружием обращаются не лучшим образом? Писать предложения, знаете ли, легче, чем делать.
— Так я и делаю. Вот один готовый образец, — и Андрей, вытащив из кармана, выложил на стол перед военным министром новенький небольшой шестизарядный револьвер под патрон с капсюлем центрального боя.
Аракчеев, казалось, на какое-то время потерял дар речи, настолько был удивлен, разглядывая со всех сторон новенькое блестящее оружие, совсем не напоминающее обычные пистоли, а удивительно похожее на красивую игрушку. Министр медленно повертел револьвер в руках, ощущая его вес. Оружие он любил. А этот образец был непривычно компактным, но при этом явно смертоносным. И Аракчеев не мог налюбоваться на непривычную форму, покручивая пальцами блестящий барабан, в котором плотно сидели патроны из латуни.
— И как это стреляет? — спросил он наконец, подняв глаза на князя.
— Неплохо стреляет, знаете ли. Да еще и перезаряжается в разы быстрее обычного однозарядного пистолета с кремнем и пороховой полкой, — спокойно ответил Андрей. — Можно устроить демонстрацию в любой момент, когда пожелаете.
Аракчеев нахмурился, но в его глазах горело любопытство. Он резко дернул шнурок с кистью, висевший у стола, и в кабинет тут же вошел адъютант.
Министр приказал:
— Приготовить тир! И чтобы никого лишнего.
Через полчаса они стояли в закрытом дворе за зданием военного министерства, где солдаты уже расставили мишени. Андрей взял револьвер и тут же начал стрелять в деревянный щит. Грохот выстрелов слился в почти непрерывную очередь. Все шесть пуль кучно легли посередине деревянного щита, выставленного в тридцати шагах. Потом Андрей откинул барабан в сторону и, быстро выкинув из камор гильзы с помощью экстрактора, ловко вставил новые патроны, протянув револьвер министру.
Аракчеев молча взял оружие и повторил все за Андреем. Когда грохот выстрелов стих, Алексей Андреевич подошел к мишени и провел пальцами по дырам от попаданий, расположенным так близко, что они почти сливались.
Потом воскликнул, впервые взглянув Андрею прямо в глаза:
— Это все меняет, князь!
Андрей улыбнулся, сказав:
— Этот образец я привез лишь для начала. У
