Железный лев. Том 3. Падаванство - Михаил Алексеевич Ланцов
— Давайте-ка я угадаю. Это удвоило ваши машины с двадцати-тридцати лошадей до сорока-шестидесяти?
— Приблизительно. — улыбнулся Лев.
— На самом деле отличный результат, но для кораблей этого мало. — серьезно произнес Лазарев.
— С начала 1847 года мы наладили выпуск малой паровой машины. Один цилиндр прямоточной системы двойного действия, которую обслуживали два котла. Мощностью целых сто лошадей. Все максимально стандартизировано и упрощено в ремонте. Их мы, например, начали ставить на земснаряды.
— Уже неплохо, но…
— Но и это еще не все. — перебил его Лев. — На базе этой малой машины мы сделали ее вариант тройного расширения. Более сложный с наборным коленчатым валом. Прямо под минувшее Рождество первую машину изготовили. Увеличив ее мощность до двухсот лошадей.
— И насколько она велика?
— Все такая же небольшая. Мы решили ее сделать на стандартных цилиндрах. Сначала один высокого давления. Потом два среднего. И четыре низкого. И еще один — воздушный компрессор для топки, который можно отключать. Собрали их на базе V-образного чугунного поддона[4]. С коленчатым валом пришлось повозиться и балансировкой газораспределения, но в целом получилось достаточно аккуратно. А главное — все цилиндры стандартные. Их удобно менять и обслуживать.
— И почему, скажите на милость, все это ваше производство еще не гремит на всю Россию?
— А зачем? Я вообще стараюсь попусту не кричать. Бахвальство в этом деле опасно. Враг-то не дремлет. Мы пока для своих нужд их делаем и продавать на сторону не собираемся. А потом будет потом. Тем более что производство все еще налаживается.
— И где вы набрали работников? У нас же с такими дельными людьми беда.
— Беда. Но не такая страшная. Просто их не ценят обычно. А я ценю. И вот уже который год скупаю. Как самоцветы по всей России собираю. Или вы думаете, что Якоби просто так ко мне приехал из столицы? Кроме того, у меня к каждому толковому работнику по ученику приставлено или по два.
— Я слышал, что у вас два предприятия механических. На одном вы пистолеты многозарядные делаете, а на втором карабины. Где-то производятся машины эти?
— Револьверы и карабины уже давненько Шарпс делает. А Игнат сосредоточен на выпуске классных станков для моих нужд, но в первую очередь — на машинах. Так, например, продвинутую малую машину в двести лошадей мы сделали к Рождеству минувшему. А к апрелю уже оснастили ими генераторный зал на производстве стали. Совокупно в шесть тысяч лошадей.
— Около тридцати машин! Меньше чем за полгода?
— Они маленькие и в основном на отработанных деталях. И цилиндры, и поршни, и прочее уже отработано было. Не все, но в основном.
— А мощнее пробовали?
— Пробуем. Прямо сейчас. На других размерах. Но раньше осени едва ли получится сделать. Много вопросов. Ожидаем ориентировочно к будущему Рождеству, край к Пасхе машину в тысячу лошадей. Заодно попробуем немного улучшить уже имеющиеся, введя подшипники качения. Заодно нам на будущий год нужно будет переоснащать предприятие, чтобы максимально увеличить производство селитры. Война на носу.
— Хм… — почесал затылок Лазарев, явно загруженной такими деталями.
— Видите? Даже если у нас вообще ничего не сложится из новинок, мы, используя только то, что есть, сумеем получить волшебную палочку. И с ее помощью попытаться избавиться от британской и французской эскадры.
— Скорее волшебную метлу. — усмехнулся Лазарев.
— Тут как вам будет угодно.
Замолчали.
Адмирал смотрел в пустоту перед собой и думал.
Почему Николай Павлович доверял этому молодому, прости господи, кавалерийскому офицеру, Лазарев не вполне понимал. Да, кое-что о нем знал. Но его мало тревожили дела вне флота, поэтому не вникал и особенно не интересовался. Видя в молодом человеке очередного ловкого прожектера, который каким-то образом втерся в доверие к императору.
Так что… сам он ему не доверял.
Говорил-то он, конечно, складно. Но как оно сложится на деле? Неясно. Отдавать в канун войны три самых сильных линейных корабля Черноморского флота очень не хотелось. Это слишком ослабляло его. С другой стороны, если против него выйдут флота Великобритании и Франции да при поддержке турок — надежды нет. Никакой. А если нет? А если англичане с французами сами не сунутся и придется драться только против турок? Там-то эти корабли очень даже пригодятся…
Дилемма.
Как говорится, и хочется, и колется, и Ктулху не велит.
— Михаил Петрович, — нарушил тишину Лев Николаевич, — каково будет ваше положительное решение?
— Вы сказали, что если мы не договоримся, то вы предложите что-то для флота. Я хотел бы вас выслушать. О чем шла речь?
— Вы считаете, что броненосцы делать не стоит?
— Я не сказал вам «нет».
— Вы не сказали «да».
— Я хочу послушать, что вы можете предложить мне взамен потенциально утраченных сильнейших кораблей Черноморского флота. Скажу вам начистоту — вы кавалерист, а рассуждаете о кораблях. Никакой моряк вам бы попросту не поверил. Даже слушать бы не стал.
— Кроме вас.
— И я тоже. Но вы продолжайте. А я подумаю. Что еще вы можете предложить флоту?
— Компактную установку для очистки морской воды[5], что освободит корабли от необходимости возить большие запасы пресной воды с собой.
— И как скоро?
— Первые штук десять в течение года. Дальше — хоть по полсотни в год.
— Еще. — улыбнулся Лазарев.
— Электрическое освещение кораблей. Пожаробезопасное. Во всяком случае по сравнению с открытыми источниками огня.
— У вас вон, до сих пор керосиновая лампа.
— Мне тут так сильно проще. Там ведь потребуется хотя бы маленькую паровую машину ставить, чтобы приводить в движение электрический генератор. Оно тут совсем не нужно. Да и лампы будут жить совсем недолго. Если не верите мне — давайте сходим в Казанский университет. Там уже есть опытная установка.
— Опытная… — покачал он головой.
— Я не спешу технически вооружать наших врагов.
— Что еще?
— Ледокол. Специальной постройки корабль, для вскрытия льда и навигации на Балтике зимой.
— Кхм. Вы серьезно?
— Абсолютно. Это, кстати, несложно совсем. По сути, это винтовой пароход с толстой металлической обшивкой и особой формой корпуса.
— Ладно. Это все хорошо, даже если получится, но не то. Вы мне
