Последний заговор Гитлера. История спасения 139 VIP-заключенных - Иан Сэйер

До сих пор женщин-заключенных охраняли женщины из СС, но в этот раз их нигде не было видно. Вместо них яростно заталкивать всех в автобусы начали мужчины-охранники. В конце концов все оказались внутри – в совершенно неудобных позах они скрючились у своего багажа. К тому времени, как двигатели завелись и автобусы тронулись, уже стемнело.

Когда автобус Фэй медленно въезжал на так называемую Кровавую дорогу – главную магистраль, соединяющую Бухенвальд с Веймарской дорогой, – она увидела тысячи заключенных, трудящихся на своих рабочих участках; лица их выражали полное смирение. Фэй подумала, что и родственники заключенных чувствовали эту выматывающую безнадежность. Знай они, каков на самом деле Фридрих Бадер, они бы совсем потеряли надежду. И скоро они узнают.

* * *

Три автобуса уже давно выехали и продвигались по Кровавой дороге, а еще одна группа заключенных все еще ждала своего отправления. Рядом с комплексом соколиной охоты пролегала уютная тропинка, ведущая через лес. Вдоль нее располагалось несколько больших, очень красивых вилл, занимаемых комендантом лагеря и его старшими офицерами. После авианалета, повредившего бараки Еловой рощи, один из домов офицеров был переоборудован в тюрьму: большой подвал разделили на 12 камер, в которых разместились 17 заключенных.

Капитан Сигизмунд Пейн-Бест, который шпионил для британской Секретной разведывательной службы (SIS)[82] до пленения в 1939 году, подготовился к отъезду уже два дня назад. Предварительное уведомление он получил 1 апреля от капрала СС по имени Сиппах – одного из охранников, отвечавших за заключенных подвала. Сидя в одиночестве в своей крошечной камере в ожидании приказа выдвигаться, Пейн-Бест где-то вдалеке услышал выстрелы. Американская линия фронта достигла реки Верра в 96 километрах к западу.

За пять лет плена он много времени провел в неудобных помещениях, но здесь было хуже и холоднее всех остальных – маленький, расположенный под землей ящик с крошечным окном у самого потолка, со стен которого текла вода[83]. На протяжении всего заключения Пейн-Бесту удавалось поддерживать безупречный внешний вид; он следил за своей одеждой, и в последнее время ему приходилось избавляться от появившейся из-за сырости плесени. Он носил монокль, а на улице неизменно появлялся в фетровой шляпе, которая всегда была в идеальном состоянии, а его воротник и галстук обычно были выглажены. Между своими длинными изящными пальцами он всегда держал сигарету, а говорил с хорошо поставленным акцентом представителя высшего класса Великобритании, что также свидетельствовало о его высокообразованности. Однако физически он был не в лучшей форме. Ему было около 60, и за время плена он похудел, тело его стало тощим, а лицо изможденным, и он все время болел.

Нацисты схватили Пейн-Беста в ноябре 1939 года по подозрению в неудавшемся покушении на Гитлера. В то время он находился в Нидерландах, где SIS проводила разведывательные операции под прикрытием паспортного контроля (PCO) британского посольства – стандартная практика для разведывательных агентств. Пейн-Бест руководил нидерландским филиалом секции «Зет» – дублирующей сетью, созданной SIS на случай раскрытия основной. К несчастью для него, и PCO посольства в Гааге, и сеть Пейн-Беста были раскрыты немецкой СД. 9 ноября 1939 года он и его непосредственный начальник майор Ричард Стивенс в сопровождении нидерландского офицера разведки по имени Дирк Клоп прибыли в город Венло, сонный уголок на границе с Германией. Их лондонский офис сообщил о секретных переговорах с немецким генералом-диссидентом, представлявшим сопротивление вермахта. Великобритания объявила войну Германии двумя месяцами ранее, но военные действия еще не начались. Правительство премьер-министра Невилла Чемберлена надеялось, что этого и не произойдет, и стремилось найти любую возможность предотвратить полномасштабный конфликт.

Стивенс, 46-летний бывший офицер индийской армии, не был особенно au fait[84] ни в Германии, ни в разведке. Поэтому он считал гораздо более опытного Пейн-Беста настоящим подарком судьбы. Пейн-Беста ситуация не впечатляла. Из-за необходимости сохранять обсуждения в тайне вся подготовка во многом напомнила ему уайтхоллские фарсы[85], о чем он позже признался другу из SIS[86]. Когда он и Стивенс прибыли в пункт связи (неприметное кафе недалеко от пограничного поста), на них напали вооруженные агенты СД в штатском во главе с коварным Вальтером Шелленбергом, главой СД-Аусланд – отдела СС по внешней разведке. Произошла короткая перестрелка, в которой Клоп получил смертельное ранение, а Пейн-Беста и Стивенса схватили и тайно переправили через границу в Германию. Для СД это был двойной успех, ведь у Стивенса в кармане был полный список британских агентов в Нидерландах.

Двое англичан были доставлены в штаб-квартиру СС в Берлине и подвергнуты подробному допросу. Пейн-Беста допрашивал лично Рейнхард Гейдрих[87], руководивший Главным управлением имперской безопасности[88], один из самых опасных сподвижников Гитлера[89]. Нацисты уготовили для своих новых пленников особую участь. Заговор с целью их поимки вынашивался в течение многих недель, но у судьбы были другие планы: 8 ноября в пивном погребе Мюнхена взорвалась бомба, едва не убившая Гитлера. Покушение в «Бюргербройкеллере»[90] было делом рук одного человека – немецкого торговца по имени Георг Эльзер, однако часть сотрудников немецких служб безопасности считала, что за этим стояли британцы. И даже если это не так, разве не удобно свалить всю вину на двух секретных агентов? Такое объяснение произошедшего позволило создать предлог для немецкого вторжения в Бенилюкс несколько месяцев спустя.

Пейн-Бест и Стивенс были переведены в концентрационный лагерь Заксенхаузен. Изначально это был неприятный опыт для Пейн-Беста, которого заперли в четырех стенах тюремного блока. Ему приходилось постоянно вдыхать запахи, доносящиеся из туалетов по соседству, и выслушивать, как кого-то пытают или даже лишают жизни[91]. Но с каждым месяцем, а потом и годом его положение улучшалось. Ему разрешили выходить в сад, где он выращивал цветы и овощи. Он получал двойной паек СС и мог покупать вино и спиртные напитки в столовой СС со своей британской зарплаты. СС даже установили гардероб в его камере и заполнили его сшитыми на заказ костюмами. В унылых окрестностях Заксенхаузена Пейн-Бест с его моноклем и дорогими твидовыми костюмами смотрелся совершенно нелепо.

Стивенса держали отдельно от Пейн-Беста, и им не разрешалось общаться. Власти намеревались провести показательный судебный процесс после победы в войне. Рейх должен был доказать, что за взрывом в «Бюргербройкеллере» стояли британские спецслужбы. В конце концов Стивенса перевели из Заксенхаузена в концентрационный лагерь Дахау недалеко от Мюнхена. Пейн-Бест, после пяти лет в Заксенхаузене и недолгого пребывания в Берлине, в феврале 1945 года был переведен в Бухенвальд вместе с двумя другими заключенными Заксенхаузена: Василием Васильевичем Кокориным, русским (который был захвачен во время боя в составе специального подразделения в тылу немцев и, как говорили, был племянником советского дипломата и министра иностранных дел Вячеслава Молотова),