Последний заговор Гитлера. История спасения 139 VIP-заключенных - Иан Сэйер
Это концентрационный лагерь Заксенхаузен[10] – одно из высших проявлений системы, которую символизирует нацистский орел, машина по производству человеческих страданий. Здесь было убито около 40 000 человек[11]: евреи, политические заключенные и советские военнопленные[12].
К одной стороне треугольника примыкают еще два ограждения: маленькие, едва заметные с воздуха на фоне огромного основного лагеря. Одно разделено на четыре крохотные секции, в каждой из которых стоит здание – почти что загородные дома на собственных небольших участках, только эти окружены сторожевыми башнями и необычайно высокими стенами. Во втором ограждении находится несколько небольших бараков.
Это Зондерлагер A и Зондерлагер Б – «специальные блоки» Заксенхаузена. Здесь, как и в аналогичных отделениях концентрационных лагерей Бухенвальд и Дахау[13], Третьим рейхом содержались многие ценные заключенные: президенты и премьер-министры завоеванных стран, антинацистские заговорщики, шпионы, вражеские офицеры, которые регулярно сбегали из лагерей для военнопленных. Немцы называют их Prominenten[14]. Некоторые находятся в плену уже много лет, некоторые прибыли совсем недавно, но теперь никто уже не останется здесь надолго. Фюрер, бушующий в берлинском бункере, пока над ним разваливается скелет рейха, утвердил в отношении этих заключенных жестокий план мести. Генрих Гиммлер[15] и другие высокопоставленные лица полагают, что их жизни могут послужить разменной монетой в переговорах с противником. В ином случае они отыграются на узниках[16].
* * *
Красивое, серьезное лицо командира авиакрыла Гарри Вингза Дэя было опущено – он смотрел на мрачное колючее ограждение Зондерлагера А. Теперь же он поднял голову и устремил взгляд на предрассветное небо. Воздушная активность в эти дни несколько снизилась. На соседний Ораниенбург по-прежнему падали бомбы, но действительно крупные налеты на Берлин теперь случались редко – основная часть воздушных атак союзников была направлена на другие цели. На прошлой неделе столицу поразила мощная дневная атака сотен американских бомбардировщиков, но с тех пор Королевские ВВС совершали только небольшие ночные налеты: молниеносные удары на быстрых двухмоторных Mosquito[17][18].
Возле Дэя под жутким светом электрических фонарей, которые держали охранники СС, чьи автоматические пистолеты, как обычно, были наготове, собрались другие заключенные (Prominenten). Среди узников лагеря Зондерлагер A собралась любопытная компания: люди в рваной форме Королевских ВВС, Красной армии и других военных формирований – британских, итальянских и греческих. Обычно здесь можно было услышать сильный акцент ирландцев или бахвальство итальянцев, но этим утром тут царило молчание.
Ни свет ни заря их подняли с коек и приказали паковать вещи. Многие думали о худшем, и в атмосферу усталой покорности вмешался страх перед надвигающейся резней. Больше прочих уверены в том, что их вот-вот расстреляют, были советские заключенные. Третий рейх бился в предсмертной агонии, и те, кто рабски служил ему все эти годы, явно собирались утянуть за собой остальных[19].
На востоке, всего в 80 километрах, глухой, но настойчивый грохот орудий Красной армии становился все громче. С запада и юга сообщения о неумолимом наступлении союзников с каждым днем становились все отчаяннее. И по всей Германии бесконечные потоки бомбардировок союзников подбрасывали дрова в пламя, охватившее рейх. В переполненной больнице Заксенхаузена медицинский персонал работал круглосуточно, пытаясь справиться с потоком жертв среди гражданского населения Ораниенбурга. Тем временем несчастные узники лагеря умирали от распространившихся болезней, голода и жестокого обращения – или же их расстреливали в «яме смерти», где до них погибли тысячи. Их останки складывали в кучу, а позже кремировали. Дымоходы изрыгали отвратительный дым, от вони которого было невозможно спастись. Служащие СС запаниковали, и по административному комплексу заструились новые потоки черного дыма – отчеты и другие конфиденциальные документы спешно сжигались.
Поговаривали, что всех, посвященных в самые страшные тайны лагеря, ликвидируют[20]. В ожидании приговора Вингз Дэй и другие заключенные гадали, не исчезнут ли в трубе крематория и они сами.
Стоящий рядом с Дэем лейтенант звена Бертрам Джимми Джеймс плотнее запахнул свою шинель – ту самую верную, потрепанную, синюю шинель Королевских ВВС, которая помогла ему пройти почти через пять лет плена (последние 11 месяцев здесь, в Заксенхаузене) и 13 попыток побега. На плече у него висел вещмешок со скудными пожитками. За пару недель до своего 30-го дня рождения Джеймс пребывал в беззаботно хорошем настроении и выражал редко оставлявший его безграничный оптимизм. В плену он и Дэй несколько раз чуть не были расстреляны и едва не погибли под тоннами земли, часто занимаясь «строительством тоннелей» в различных лагерях для военнопленных. Они выдержали допрос в гестапо и воочию убедились в порочности нацистского режима.
В отличие от юного и жизнелюбивого Джимми Джеймса, Дэй, которому было 46, имел более трезвый, саркастический взгляд на жизнь, был вежлив и на первый взгляд казался апатичным. Его самолет сбили всего через шесть недель после начала войны, и, будучи старшим офицером, бо́льшую часть времени в плену фактически он был командиром своих товарищей-заключенных из Королевских ВВС[21]. Он мог сохранять хладнокровие в кризисной ситуации и был решительно настроен на побег. Как и Джеймс, Дэй был ветераном – и одним из главных организаторов – легендарного Великого побега в марте 1944 года, когда 76 человек вырвались из Шталаг Люфт III, выкопав под ним тоннель. Как и почти всех остальных Великих беглецов, Джеймса и Дэя поймали, но, в отличие от большинства, они все же избежали казни. Вместе с двумя другими выжившими их перевели в спецлагерь в Заксенхаузене. Они снова сбежали, их снова поймали, и снова они избежали казни и вернулись в Зондерлагер А.
По сравнению со зверскими условиями в главном блоке концлагеря, два VIP-комплекса были анклавами цивилизации[22]. Зондерлагер А был «домом» не только для Великих беглецов, но и для ряда британских, французских, польских и советских офицеров, их итальянских ординарцев и четырех ирландских солдат. Среди них были старшие офицеры Иосифа Сталина, три секретных агента из британского Управления специальных операций (УСО)[23], знаменитый британский коммандос, известный своей безрассудной храбростью, и несколько офицеров Королевских ВВС. Они занимали довольно удобные, просторные помещения в деревянных бараках, располагающих элементарными санитарными условиями, и получали неплохие сухпайки. За исключением некоторой взаимной неприязни (поляки и советы друг с другом не разговаривали, настолько сильной была ненависть между их странами), представители этой разнородной группы в целом наслаждались обществом друг друга – делили трапезы, общались и участвовали в оживленных дискуссиях о войне и политике[24].
Они не видели, что происходило внутри соседнего специального комплекса. Зондерлагер Б был еще более комфортным и состоял из четырех «вилл» (на самом деле больших, шестикомнатных бараков), каждая из
