В разные годы. Внешнеполитические очерки - Анатолий Леонидович Адамишин
Апатия. Особенно меня поражало тогда, с каким равнодушием было встречено такое драматическое событие, как смерть СССР. Вот оно, проклятье старца, как сказал бы Риголетто. Вот когда сказалась отстраненность людей от политической жизни, насаждаемая десятилетиями ради удобства правящей элиты. Наши вожди исходили из того, что чем меньше система дает выхода для общественной энергии, тем прочнее конструкция. Оказалось ровно наоборот, как любят выражаться сегодня. Короткого периода перестройки не хватило, чтобы преодолеть вековую апатию.
А коммунистам, массово проголосовавшим за Беловежское соглашение, видимо, просто не хватило гражданского мужества. Ельцин запугивал их систематически, предвещая судебные разбирательства. С июля 1991-го действовал указ о запрещении деятельности партий на предприятиях и учреждениях, что ударило практически по одним коммунистам, а с ноября – о роспуске структур КПСС и КП РСФСР на территории республики. После августовского путча партийная печать была запрещена, здания обкомов и райкомов опечатаны, как и ЦК в Москве. На выход – без бумаг – сотрудникам дали два часа.
«Коммунистическое имущество уплывает в Белый дом» – таков был комментарий, привезенный мне в Рим. Позже Ельцин своим указом прекратил полномочия Советов всех уровней. Реформа местного самоуправления образовала новое поле для передела имущества.
Наихудшая опция. Даже если исходить из того, что распад СССР был неизбежен, то те, кто его санкционировал, избрали далеко не лучший для интересов России вариант. В том числе с точки зрения внешней политики, ее важнейшего параметра – отношений с соседями.
Границы между союзными республиками, по которым пошел разрыв, на 70 процентов не были проведены окончательно. Территориальные споры уже сотрясали Кавказ, Молдавию, громыхали подземные толчки взаимных претензий.
Они не прекращаются до сих пор. В 2014 г. в связи с планами присоединения Киргизии и Таджикистана к Евразийскому экономическому союзу (в первую очередь, к Таможенному союзу (ТС) России, Белоруссии и Казахстана) остро встал вопрос о киргизско-таджикской границе, от защищенности которой зависели торговые потоки внутри ТС, включая такую больную проблему, как наркотрафик. Выяснилось, что между двумя странами согласована только половина из 970-кило-метровой границы. Оставшаяся половина является предметом споров и поводом для постоянных инцидентов на границе. За последние годы Киргизии не удалось согласовать ни одного километра границы с таджиками.
Не позаботились российские беловежцы ни о Крыме, незаконно переданном в украинское административное управление Хрущевым, ни о правах миллионов русских людей, оставшихся без Родины, ни о справедливом разделе имущества, ни о долгах, взаимных расчетах и т.п.
Известно, что в августе 1991 г. пресс-секретарь Ельцина П. Вощанов публично заявил, что Россия может поставить вопрос о пересмотре границ с теми республиками, которые не подпишут Союзный договор. В первую очередь речь шла об областях, населенных преимущественно русскими: Крым, Донбасс, северные области Казахстана. На следующий же день Ельцин отказался от этого, заняв позицию в пользу нерушимости границ. По одной из недавно опубликованных версий, сделал он это под давлением американцев (Дейли мейл. 21 февраля 2015 г.). Это похоже на правду: в США думали, как всегда, о себе, тревожась за судьбу ядерного оружия. Однако главной причиной была немедленная негативная реакция Киева и Алма-Аты. Сторонники Ельцина защищают его позицию, ссылаясь на то, что выдвижение взаимных территориальных претензий могло бы привести к войне между республиками и даже обмену ядерными ударами. В этом, безусловно, есть своя логика. Но последующая история показывает, что ни переделки границ (Крым!), ни войн избежать не удалось.
Многое из того тяжелого и драматического, что переживаем сегодня, имеет истоком Пущу. Войны в Грузии и на Украине есть нагнавший нас через четверть века дефектный распад Союза. И дальше…
Даже насчет ядерного оружия отделались общими словами: те, кто собрался в Пуще, просто не знали, где оно находилось. На Западе с большой тревогой были восприняты слова Кравчука, сделанные на следующий день после Пущи: ядерных кнопок теперь будет три.
На переговорах с итальянским президентом в Риме Ельцин уверял, что все тактическое ядерное оружие находится на российской территории. В это время на Украине было 2600 боезарядов такого оружия (Красная Звезда. 13 января 1993 г.). Вывоз тактического ядерного оружия с Украины в Россию пошел с начала 1992-го, был распоряжением Кравчука приостановлен в марте того же года и после удовлетворения некоторых украинских требований завершен в мае 1992 г. Добавлю, что уже в 2010 г. Шушкевич доказывал мне вопреки арифметике, что, отводя от себя удар, Центр основное количество ракет стратегического назначения держал в Белоруссии.
Создание аморфного (и добавлю: спорного с точки зрения конституционной легитимности) СНГ надолго оставило многие вопросы открытыми.
Имея впоследствии по роду службы дело с практикой, царившей в СНГ в первые годы его существования, с горечью видел, сколько неоправданных подарков было нами сделано партнерам по Содружеству. Техника была отработана быстро: если в тупик заходили переговоры на уровне экспертов, где трудно было рассчитывать на неоправданные уступки (если, конечно, эксперты не давали себя убедить «аргументами», как тогда называли взятки; к сожалению, случалось и такое), младшие, хотя теперь и независимые, братья обращались на самый верх в Москву и за вербальную лояльность получали материальные льготы. В Белоруссии, долгие годы находившейся на дотации у России, была присказка: «Нефть в обмен на поцелуи». В Кремле охраняли СНГ как оправдание ухода в небытие СССР. Содружество должно было демонстрировать, что оно живо, и мы платили за воздух, за пустые декларации. Их плодили в огромном количестве: из нескольких сотен подписанных документов реально работали единицы.
Эти проблемы надеюсь описать подробнее.
В те дни один из американских советологов, Стивен Коэн, предсказал в разговоре со мной скорую гражданскую войну в России. Ответил ему: мы столько раз предвещали гибель капитализма, что вам простительно ошибиться однажды. Не прав оказался Коэн и в оптимистичном своем предсказании: он утверждал, что через пять лет СССР восстановится.
Самого страшного удалось избежать: из кризиса Россию вытащили реформаторы во главе с Егором Гайдаром. Но есть много признаков того, что предпосылкой их реформ была такая Россия, которая избавлялась от тех, кто считался бременем. Отказ от Союза был, так сказать, заложен в проект. Когда встанем на ноги, другие вернутся. Поскольку план совпадал с «антисоюзной» (вернее, антигорбачевской) направленностью Ельцина, российский президент не побоялся доверить гайдаровцам экономику. Наряду с этим втайне лелеяли, наверное, надежду, что США и их союзники осознают, насколько важно для них мирное и демократическое развитие России, и окажут ей существенную помощь, своего рода римейк плана Маршалла. Этим надеждам не суждено было сбыться.
Отмечу, поскольку об этом, как правило, забывают, что начинали
