Уильям Питт. Вечно Младший - Мурат Магометович Куриев
Крайне любопытные рассуждения услышал на Святой Елене доктор О’Мира. Много интересного, будем возвращаться к словам Наполеона. Разве не показательно, что в организации заговора император вновь обвинил Питта? Питта, который вернется к власти лишь в мае 1804 года, весь Заговор XII года происходил в период, когда он находился в отставке и в Лондон-то приезжал редко. А в Уолмере ни Кадудаля, ни Пишегрю никто не видел. Однако – «Во всем виноват Питт!» От этой линии Наполеон никогда не отходил, и это французами воспринималось на ура.
Что же касается осведомленности правительства относительно планов заговорщиков, то здесь все как обычно. Глава Адмиралтейства граф Сент-Винсент. Уж он-то, казалось бы, должен кое-что знать. Но адмирал вдруг забеспокоился – где корабли, которые выделили капитану Райту? Чем он вообще занимается? Пообещал разобраться и не успел.
Кто знает? Министр иностранных дел Хоксбери – наверняка. По традиции глава МИДа осведомлен обо всем. И про людей, и про деньги. Премьер Аддингтон? Он, конечно, тоже в курсе. Однако любой из высокопоставленных чиновников может сказать – да, мы поддерживаем французских роялистов, но планы физического устранения первого консула?! Про это нам ничего не известно. Чрезвычайно удобная «неосведомленность». Наполеон может говорить что угодно.
Еще одна особенность Заговора XII года. Невероятный размах шпионажа. Ничего подобного не было раньше и не будет потом. Сети, ячейки, дипломаты, агенты, двойные агенты… Самый знаменитый из них – француз Меге де Ла Туш. Во Франции, к тому же, так много «сочувствующих», что у заговорщиков нет недостатка в убежищах, конспиративных квартирах и тайниках. Англичане не жалели денег ни на разведку, ни на подкуп «нужных людей».
У подобных масштабов есть плюсы и минусы. Сведений много, но они противоречивы. Кому доверять, как отделять зерна от плевел? Надо признать, что в этот раз, в отличие от истории с «адской машиной» в 1800 году, французские спецслужбы сработали очень эффективно. Тогда – практически провал, Бонапарт лишь чудом избежал смерти. Сейчас, несмотря на недочеты, действовали на опережение, и у Наполеона даже было время для того, чтобы хорошо поразмыслить – а что с этим можно сделать?
Очень старался лишившийся своего поста, но страстно желавший вернуться Фуше, а фактически сменивший его Пьер-Франсуа Реаль и в своем деле хорошо разбирался, и был доверенным лицом Бонапарта. Считается, что именно Реаль первым сообщил Бонапарту не только о прибытии во Францию Пишегрю и Кадудаля, но и о том, что они встречались с генералом Моро.
Это меняло дело. Сильно меняло. Как мы уже знаем, Моро сам Наполеон считал человеком, которого он «мог опасаться». Менялся расклад, и первому консулу не могла не прийти в голову мысль, что разоблачение «большого заговора» может быть использовано для укрепления режима личной власти. Госпожа де Сталь в своих мемуарах прямо пишет об этом.
«…Он нуждался в предлоге для перемены формы правления; что же касается заговорщиков, то он не сомневался, что сумеет вовремя их остановить…
Не существовало никакой явной причины для перемены порядка вещей, и требовалось сослаться на заговор, в котором были бы замешаны англичане и Бурбоны, разжечь, таким образом, пыл сторонников революции и с их помощью, якобы для предотвращения возврата к старому порядку, ввести во Франции порядок ультрамонархический. Замысел этот кажется весьма сложным, между тем суть его была весьма проста: следовало внушить революционерам, что их интересы в опасности, а затем предложить им помощь и защиту в обмен на окончательный отказ от былых принципов. Именно так Бонапарт и поступил».
Жермена де Сталь была очень умной женщиной, не зря сам Наполеон ее побаивался. Примерно так все и выглядело. Моро, Кадудаль, Пишегрю и еще многие «заговорщики» арестованы, но для того, чтобы заговор по настоящему впечатлял, нужно было показать и причастность Бурбонов.
«Это больше, чем преступление: это ошибка». Одно из самых знаменитых высказываний эпохи Наполеона ошибочно приписывают то Талейрану, то Фуше. В действительности слова принадлежат Буле де ля Мёрту, возглавлявшему Законодательную комиссию, которая разработает Гражданский кодекс Наполеона. Арест на нейтральной территории герцога Энгиенского, скорый суд, казнь. События хорошо известные и многократно описанные.
К чести Наполеона, на Святой Елене он говорил – вернись все назад, сделал бы то же самое. Важен только результат. Референдум, «всенародное одобрение», 18 мая 1804 года Наполеон становится императором Франции. За неделю до этого Уильям Питт Младший вернулся на пост премьер-министра Англии.
Глава четвертая. Спасти Англию!
«На днях была захвачена одна из французских канонерских лодок. Как только ее привели в порт, мистер Питт, лорд Кэмден… и я поплыли осмотреть ее. На борту у нее были две пушки, тридцать солдат и четыре матроса. Сделана лодка ужасно. 30 футов в длину, над водой еле поднимается. Будь на борту столько людей, сколько французы собираются сажать на такие лодки, любой умеренный шторм смыл бы их за борт всех…»
Написано леди Эстер Стэнхоуп 15 ноября 1803 года. Питт в Уолмере, к власти он еще не вернулся. Наполеон еще не император, но активно готовится к нападению на Англию. Скоро начнется последнее противостояние двух главных противников. Наполеон победит. Питт сделает все для того, чтобы французские солдаты не прошлись по полям Йоркшира. Не пройдут. А был ли шанс?
В том же 1803 году главе Адмиралтейства, графу Сент-Винсенту, в палате лордов задали вопрос – могут ли французы все же добраться до Англии? Адмирал ответил: «Наверное, но только не морем». А по-другому-то никак. Наполеон был готов рискнуть. На «ореховых скорлупках»? Можете смеяться. И почему смех у них какой-то нервный? Они все равно боялись, и правильно делали.
«Безумный план»? Похоже на то. Только этот план хочет осуществить человек, который не раз уже совершал нечто безумное, и вполне успешно. Он верил в свою звезду, остальным оставалось… нервно смеяться. У Наполеона для смеха нет времени, он напряженно работает. Он торопится, он хочет воспользоваться моментом.
Момент очень подходящий. У Англии нет союзников! Более того, дипломаты из европейских столиц сообщают, что никто
