Фишер. По следу зверя. Настоящая история серийного убийцы - Александр Рогоза
«Своего защитника Верзуна я видел всего два раза в присутствии следователя, – пояснял Сергей Головкин. – Свиданий наедине у меня с моим адвокатом никогда не было. Лично мне помощь защитника не нужна, ни в каких советах я не нуждаюсь. Мне абсолютно безразлично, кто будет меня защищать».
На протоколах своих допросов убийца так и писал: адвокат ему не требуется.
Прошло несколько месяцев. Руководитель следственной группы Евгений Бакин много раз приглашал Верзуна телефонограммами, обращался в областную коллегию, чтобы подействовали на своего товарища. Безрезультатно!
Можно предположить, что адвокат, поняв, какие жуткие вещи творил его подзащитный, просто самоустранился. Исчез без объявления «войны». Не захотел связывать свое имя с убийцей одиннадцати детей? Даже без оглядки на профессиональный кодекс, по которому любой гражданин имеет право на защиту? Впрочем, найти Евгения Верзуна, чтобы спросить об этом, мне не удалось.
Со временем мама Головкина поняла, что финансово услуги адвоката не потянет, и попросила для сына государственного, бесплатного.
24 августа на допрос маньяка впервые приехала адвокат Марина Таубкина. Но в дальнейшем она редко присутствовала во время его бесед со следователями. Позже в суде интересы убийцы представлял третий защитник – М. Пашков.
3 июня 1994 года следователь Бакин оформил обвинительное заключение, в котором суммированы преступления и все их доказательства. Кстати, версию Головкина, что мотивами убийств стали его детские школьные обиды и месть за избиение группой подростков, он посчитал несостоятельной.
«Материалы дела дают основания считать, что эти высказывания обвиняемого – лишь попытка скрыть истинные побуждения, толкнувшие его на преступный путь, – написал Евгений Бакин. – Они кроются прежде всего в его духовном и сексуальном воспитании, неумении удовлетворить естественные половые влечения, со временем доминирующие и “подогреваемые” им самим, цивилизованным способом».
Еще один момент. Головкин всегда отрицал, что он возвращался на места своих убийств. Бакин доказал, что это не так.
Например, после убийства пионера Димы Маляева (вторая жертва Фишера, 1986 год, лес у детского лагеря «Звездный, см. главу 7) нашедшие его обезглавленное тело грибники вспоминали, что в этот момент рядом крутился высокий сутулый молодой мужчина. Когда его окрикнули, скрылся.
Две женщины из той компании на очной ставке подтвердили, что в лесу был именно Сергей Головкин. Одна из свидетельниц также сообщила, что потом встречала этого молодого человека еще раз. Из материалов дела:
«Его же она видела 22 июля 1986 года около 20 часов на платформе Часцовская. Головкин взглянул на нее, отвернулся, и она поняла, что он узнал ее».
Выходит, после убийства мальчика маньяк возвращался на место еще как минимум дважды. С точки зрения психиатрии это как раз вполне логично: серийник пытается с помощью «воспоминаний» вернуть ощущения, полученные во время расправы над своей жертвой. По версии Бакина, именно после той случайной встречи со свидетельницей на станции Головкин решил затаиться. Понимал, что его приметы милиции уже могут быть известны. Этим испугом и объясняется, почему после двух первых убийств Фишер исчез на три с лишним года.
Потерпевшими по делу Головкина признали 16 человек – родных убитых им детей и выросших мальчиков, которых «дядя Сережа» когда-то спаивал или пытался совратить.
На заседаниях Головкин вел себя довольно спокойно. Слушал показания свидетелей, хмуро поглядывая на них из клетки.
Приговор серийному убийце Фишеру вынесли 19 октября 1994 года. Его огласил судья Александр Дзыбан (в наши дни он работает в Верховном Суде РФ).
Головкина обвиняли по шести статьям Уголовного кодекса. В приговоре тяжесть его преступлений оценили так:
– Умышленное убийство 11 несовершеннолетних при отягчающих обстоятельствах – смертная казнь.
– Покушение на убийство – 14 лет.
– Мужеложество – 6 лет.
– Развратные действия в отношение несовершеннолетних – 3 года.
– Вовлечение несовершеннолетних в преступную деятельность (эпизод, когда одну из своих намеченных жертв Головкин заставил залезть в веткабинет конезавода, чтобы украсть лекарства) – 2 года.
– Кража (забирал часы и другие вещи убитых мальчиков) – 2 года.
– Незаконное хранение боевых припасов (украденные в армии патроны) – 1 год.
«…по совокупности преступлений путем поглощения менее строгого наказания более строгим назначить наказание в виде смертной казни».
И хотя Сергей Головкин несколько раз говорил, что примет любое решение суда, через несколько дней его адвокат оспорил приговор в Верховном Суде. Пашков настаивал, что Головкина никак нельзя казнить, потому что он… раскаялся и изо всех сил помогал следствию, давая показания.
«…Без активного содействия в раскрытии преступлений доказательства его вины не были бы получены и дело находилось бы “в тупике”, – писал адвокат в жалобе. – Надо также принять во внимание отсутствие судимости и положительную характеристику Головкина по месту работы… Прошу приговор изменить и назначить Головкину наказание в виде лишения свободы».
Подробности
Следователь Валерий Костарев:
«Я вот на какую деталь обратил внимание. Головкина после вуза приняли на должность помощника наездника на Московский конный завод № 1 19 октября 1982 года. 19 октября 1992-го Головкина задержали, и я его в первый раз допрашивал. А еще ровно через два года, 19 октября 1994-го, суд вынес ему приговор о смертной казни. Я не знаю, о чем это говорит, совпадение это или что-то иное, но дата 19 октября определенно имела в судьбе Сергея Головкина большое значение…»
Верховный Суд оставил приговор без изменения. Но адвокат Головкина не сдавался. Он подал ходатайство в Комиссию по помилованию при Администрации Президента России. Документ из 59 листов зарегистрировали 4 января 1995-го и изучали почти год. Помилование означало бы замену приговора пожизненным заключением в какой-нибудь суровой северной или мордовской колонии.
Но 26 декабря 1995 года Борис Ельцин подписал указ. Текст в нем был довольно короткий:
«Учитывая, что Головкин, проявив исключительную жестокость, убил одиннадцать детей и покушался на убийство еще одного ребенка… отклонить ходатайство о помиловании…»
Судьба сыграла с Сергеем Головкиным злую шутку. Он ведь до исступления наслаждался ужасом похищенных детей, сообщая им, что сейчас будет их убивать. И даже рассказывал, как именно. А в итоге он сам почти два года после приговора ждал своей участи. Точно зная, конечно, что он непременно будет казнен. И даже зная, каким способом. Смертная казнь в СССР означала только одно – расстрел. (Когда-то было еще и повешение, но его отменили в 1950-м.)
«Смертника» Головкина специально для этого перевели в московский СИЗО «Бутырка» – там исполняли приговоры.
Заключенные пересказывали друг другу, что в подвале старой тюрьмы есть небольшая комната, стены которой обиты резиной, чтобы пуля не отрекошетила от камня, и
