Светоч дружбы. Восточный альманах. Выпуск четырнадцатый - Михаил Иванович Басманов
*
Присущи ей страсти — причина
стократных и наитягчайших
страданий и адских мучений,
В ней морока семя, в ней туча,
мрачащая небо и светоч
владетеля истинных знаний,
Единственный друг ей — Кандарпа{47},
она средоточие многих
и разнообразных проступков,
И нет совокупности худшей,
цветущей всегда не на благо,
она именуется — юность!
*
Границ твоих, вселенная,
Легко достигнуть было бы,
Когда бы в мире не было
Очей столь притягательных.
*
Все радости порочные бессмысленны,
поскольку преходящи,
И этот мир достоин лишь презрения,
поскольку он порочен,
Но в этом мире дело наилучшее —
добро творить другому!
Но в этой жизни радость наивысшая —
любовь лотосооких!
*
Совсем беспристрастно и крепко помыслив,
О мудрые, ныне скажите нам прямо,
Что лучше — служение горным отрогам
Иль бедрам красавиц, крутым и прекрасным?
*
Пустые размышления!
О чем судить-рядить?
Два в мире равных поприща
открыто для мужей:
Служить изнемогающей
под тяжестью грудей,
Хмельной от страсти женщине
или лесам служить.
*
«Великолепная!»
«Широкобедрая!»
«О диво лотосоокое!»
«Прекраснобровая!»
«Высокогрудая!»
«О диво лотосоликое!»
Муж опьяняется,
муж восхищается
премудрый перед красавицей.
Пред ним же лежит
обветшалый бурдюк.
О ложь — порождение женщины!
*
Мне кажется амритою,
Когда близка, красавица;
Когда из глаз скрывается —
О зелье ядовитое!
*
О бучило непостоянства,
о святилище непокорства,
о вместилище безрассудства!
О скопище грехопадений,
о пашня с посевом мороки
и со всходами заблуждений!
О щеколда ворот небесных,
о ворота во град преисподней,
о всяческой лжи кладовка!
И кто тебя создал, игрушка? —
Ловушка для нас, двуногих,
яд, отрава под видом амриты!
*
Ведь лицо есть лицо,
лицо — не луна,
глаза есть глаза, а не лотосы,
И тело ее —
просто тело живое,
а не крупчатое золото,
Неужто и вы,
познавшие суть,
стихотворцами были обмануты
И служите сдуру
мясу с костями,
которое кожей обтянуто?
*
Игривы красотки затем, что игривы, —
Влюбленный в игривости видит влюбленность.
Цвет лотоса красный затем, что он красный, —
Пчеле же мерещатся страсти призывы.
*
С одним пренебрежительна,
С другим как бы смущается,
О третьем втайне думает.
Но кто ей вправду нравится?
*
От глаз ее, взывающих
кокетливо, пылающих
отравно, друг, спасайся! —
Она змея, по сущности,
очковая, несущая
любовной страсти жало.
Змея обыкновенная
ужалит — врачеватели
найдут противоядье.
Зато от яда женщины —
змеи лукавой — снадобья
и мантры{48} не спасут.
*
Уж лучше проворной,
излучисто зыбкой,
лучисто лазурной, как лотос,
Я буду ужален
змеей — но не взглядом
жены, уязвляющей насмерть.
От яда змеиного
во всяком селенье
противоядье найдется,
От молнии взгляда,
от прелести грозной
ни снадобий нет, ни спасенья.
*
Ни зельями лечебными, ни мантрами
не можно исцелиться,
Ни жертвоприношеньями стократными
нельзя развеять морок,
Что насылает Смара, — помрачение
ума и тьма, в которой
Своей не чуешь плоти после судорог
и голова кружится.
*
Дряхлому старцу
и слепорожденному,
калеке и прокаженному,
Уроду, ублюдку,
низкорожденному
и мужику деревенскому —
Всем покупателям
за грош отдающие
тело великолепное,
Разума стебель
разом срезающие —
кому вы нужны, продажные!
*
Из-под ресниц игривые
взоры мечете вы, красавицы,
Для чего? Бесполезное
бросьте, бросьте это занятие!
Мы не те уже — юность минула;
нас лесные обители
Ждут; развеялось марево:
мир для нас — былинка ничтожная.
*
«Зачем спешить, коль нет ее в живых?
Коли жива — так и спешить мне незачем!»
Так, созерцая череду рассветных облаков,
Решает путник, что домой он не воротится.
*
Пока глаза мне застило невежества
проклятье — Смары морок,
Вселенная, казалось мне, вся в женщине,
вся в ней, вся — без изъятья;
Теперь глаза мне излечило снадобье
раздумья и понятья,
И вот прозрел я: все миры пропитаны —
все без изъятья — Брахмой!
*
До той поры счастливец озарен
Непогрешимым светочем познания,
Доколь красоткой не погашен он —
Ресницами очей, как опахалами.
*
Есть могучие люди, долящие
и слона, обуянного
Страстным гоном, и зверя державного —
льва-царя разъяренного!
Слово твердое молвлю, сильнейшие:
нет на свете сильнейшего,
Кто гордыню Кандарпы сладчайшего
одолел бы усилием!
*
Когда, с ума сошедшие
От страсти, жены бесятся,
Тогда им воспрепятствовать
Сам Брахма не осмелится.
*
Бесхвостый, отощавший, запаршивевший,
кривой, хромой, безухий,
Блохастый, вшивый, шелудивый, струпьями
и язвами покрытый,
С кувшинным горлышком на шее — кажется,
сейчас кобель издохнет! —
Но чуть учует суку, сразу вяжется.
Все Мадане{49} подвластны.
*
Сам Вишвамитра{50},
с ним Парашара
и все прочие, воздух вкушавшие,
Зелень да воду, —
все сумасбродили,
чуть завидят лотосоокую.
Ну как же мужам,
вкушающим рис —
кашу масленую с простоквашею,
Как воздержаться?
Скорее уж горы
Виндхья по́ морю вплавь отправятся.
*
Вешней порою коялов{51} томных
Стоны и сладкий воздух Малайи{52}
Мучат
