Светоч дружбы. Восточный альманах. Выпуск четырнадцатый - Михаил Иванович Басманов
*
Газелеоким женам, обращаемым в рабынь,
В рабынь навечных, божествами главными,
Чье бытие, бескрайно, многолико
Людскою речью не передаваемо.
*
Страхом притворным, улыбками,
Мнимостыдливой повадкой,
В гневе глаза отвратив, но украдкой — заманчиво глядя,
Сладкой молвью, ревнивою ссорой, игривостью
Женщины нас полоняют
Такими любви проявлениями.
*
Хмурые или манящие взоры,
Бровями играние,
Нежные, ласковые уверенья,
Улыбки стыдливые,
Шаг своевольный — то резко порывный,
То вдруг замирающий —
Все это служит прикрасой для женщины
И всеоружием.
*
То хмурясь, то скромно зардевшись,
То от страха дрожа, то пленяя манящей улыбкой,
Окружный простор озаряют
Дивноликие девы, красавицы газелеокие,
Как будто все стороны света
Разукрасились ярким сверканием лазоревых лотосов.
*
Лик, прекрасней Месяца,
Очи, лотосы красой поправшие,
Кожа золотистая, цветом унижающая золото,
Кудри сине-черные,
Синеву пчелы превосходящие,
Груди, совершеннее
Плавности округлой лба слонового,
Лядвия роскошные,
Ласковая речь, повадка нежная —
Вот приметы дивные,
Молодым красавицам присущие!
*
Улыбки бесхитростной прелесть,
Обаянье очей, то лукавых, то нежнодоверчивых,
Поток уверений, несущий
Изобилье все новых и новых речений ласкательных,
Порывистость чистых движений,
Опьяняющий жар любострастных объятий сулящих.
Неужто немило все это
У пьянящей юности газелеокой красавицы?
*
Что всего достойней
Созерцанья? Лик подруги любящей,
Радостью охваченный:
Обонять желаннее
Лишь ее дыханье ароматное;
А для слуха нашего
Нет милей словес ее ласкательных;
Плоть ее роскошную
Осязать — всего наиблаженнее.
Выше нет мышле́ния —
Обсуждать с друзьями закадычными
Юную пленительность,
Шалости проказливой красавицы.
*
Запястий звоном, опояска звяканьем,
Постукиваньем драгоценных поножей,
Гусынь певучий клекот в стыд повергнувшими,
Заманчивыми взорами, подобными
Призывным взорам ланей перепуганных.
Чей дух не властны взволновать красавицы?
*
Дивной плотью в притиранье шафрановом,
Полной грудью, с ожерельем трепещущим
И стопами лотосоподобными,
На которых драгоценные поножи
Превосходят усладительным звяканьем
Гоготанье гусей благозвучное.
Так кого же не сумеет красавица
Обезволить обольщеньями этими?
*
Ошибочно поэты наилучшие:
«Вот слабый пол», — твердят нам о красавицах.
Как можно тех неправославить слабыми,
Кто Шакру{40} и других богов податливых
Сражают стрелами очей стремительных?
*
Почитается прекраснобровыми
Повеления их исполняющий
Бог с чудовищной рыбой на знамени{41},
Потому он на тех ополчается,
На кого устремляют красавицы
Стрелоносные взгляды разящие.
*
Волосы смиренные,
Очи, шрути вечные постигшие,
Блещут зубы чистые,
Перлы меж грудей твоих прекраснейших
Обрели убежище,
Но хоть плоть твоя полна спокойствия,
В нас рождает страстные,
Непреклонные желания!{42}
*
Хоть владеешь ты луком, красавица,
Мастерство проявляя великое,
Но сердца поражаешь не стрелами,
Но волшбой победительных прелестей.
*
Пусть пылают костры и светильники,
Пусть блистают Луна и созвездия,
Самоцветы сверкают бесценные —
Без моей ланеокой возлюбленной
Мир повергнут во тьму непроглядную.
*
Глаз блистанье влажное,
Груди полукруглые, тяжелые,
Дрожь бровей стебельчатых,
Губы как цветок нераспустившийся,
Страсти преисполненный,
Пусть они влекут меня,
Но как обещанье
Всеблаженства, что самим начертано
Цветолуким Камою{43},
Между бедер треугольник маленький
Завитков агатовых
Вожделенье распаляет яростно.
*
Ликом, сходным с камнями лунными,
Волосами агатово-смольными
И ладоней рубинами алыми{44},
Блещет милая, словно сокровище,
Самоцветов россыпь надежная.
*
Налитые груди тяжелые{45}
Мощью сходны с планетой Брихаспати,
Лунокруглый лик блещет солнечно,
А походка ее величава,
Словно поступь Шанайшчара мерная:
Вся она — как светила небесные.
*
Коль грудь ее упруга, бедра тяжелы,
Лицо прелестно — что же ты тревожишься?
Ты жаждешь их —
Так будь же добродетелен.
Без добрых дел
Не обрести желанного.
*
Пьянящее благоухание
Расцветающей юности,
Приступы страсти священные,
Пьянящий зачин всеблаженства.
Обещанье уплаты Смаре{46} всесильному выкупа,
Манящие телодвиженья,
Что надолго мужские сердца похищают властительно,
Красавицам газелеоким,
Их любовным уловкам искусным
Что может противиться?
Стихотворное переложение Аркадия Штейнберга.
*
Сладчайший, вдохновляемый
любовью, преисполненный
неукротимой страсти,
Ласкательный, пленительно
наивный, порождающий
желание объятий,
Бесхитростный, доверчивый
и Смары всемогущего
пророчащий победу —
О голосок прелестницы,
и кто же в час свидания
тобой не соблазнится?
*
В разлуке с любимой — о встрече мечтаем,
При встрече с любимой — объятий желаем,
В объятьях любимой — плотью единой
С ней, луноликой, остаться хотим.
*
Вначале: «Нет! Нет!» —
покуда в ней спит упоение,
но пробуждается
Исподволь страсть,
и жена расслабляется,
одолевая смущение,
Потом, осмелев,
предается игре,
изнемогающая от страсти, —
Вот счастье! Вот сласть!
Объятья супругов —
вот истинное наслаждение.
*
Недостойно и неуместно мужу
На склоне лет предаваться страстям любовным,
И широкобедрым, с одрябшей грудью
Женам также не должно потворствовать страсти.
*
О царь! Никому в этом мире
не преодолеть океана
желаний — и смысла не вижу
В несметных сокровищах мира,
коль скоро состарится наше
живое вместилище страсти!
Вернемся домой поскорее
к возлюбленным женам,
чьи очи, словно лотосы голубые,
Покуда еще не украла
и красоту их, и молодость
