Светоч дружбы. Восточный альманах. Выпуск четырнадцатый - Михаил Иванович Басманов
Князь Сага вновь отпраздновал свадьбу со своей настоящей невестой Тама-но Тю. Втроем с Канихару отправились молодые навестить князя Сасю. Обрадовался старый отец, увидев своих детей живыми и здоровыми. Недуг его как рукой сняло.
Канихару вскоре счастливо женился и стал беречь и покоить своего отца. Брат с сестрой во всем помогали друг другу. Говорят, и сейчас они живут радостно и благополучно.
БЛАГОДАРНОСТЬ ОЛЕНЯ
Там, где сейчас находится пригород Цутию города Фукусима, некогда жил охотник по имени Сукэмару. В деревне о нем шла добрая слава. Был он молод и трудолюбив. Его молодая жена, красивая, кроткая нравом, заботилась о муже, и жили они в добром согласии, всем на зависть.
Как-то раз Сукэмару отправился на работу с утра пораньше. Но почему-то в тот день ему не везло. Только к вечеру насилу-то-насилу подстрелил он одного зайца.
Опечаленный, шел он домой, как вдруг видит, схоронился в тени дерева олень с пораненной ногой и лежит там еле живой.
Схватил Сукэмару лук и стрелу и уже прицелился, как вдруг подумал: «Пускай я охотник, но не могу я убивать раненого зверя. Лучше я помогу ему».
Бросил он оружие, достал целебную мазь из привешенного к поясу ящичка с лекарственными снадобьями и помазал рану. Олень издал радостный крик и скрылся в лесу.
С веселой душой поспешил Сукэмару домой, уже не печалясь о том, что добыл только одного зайца, и рассказал обо всем своей жене.
— Ты сделал доброе дело, — порадовалась и она.
Казалось, их супружеское счастье будет длиться долго-долго, но вдруг молодая жена простудилась и занемогла. Никакие заботы не помогли. Скоро ее не стало.
Велико было горе Сукэмару. Свет не видел такого отчаяния. Целые дни он тосковал и думать позабыл об охоте. Заперся в четырех стенах и к еде не прикасался. Много дней не прошло, остались от него кожа да кости.
В одну ясную лунную ночь Сукэмару не спал, весь уйдя в грустные воспоминания. Вдруг в дверь громко постучали.
«Кто б это мог быть? В такую пору?» — удивился Сукэмару и тихонько приоткрыл дверь. Озаренная лунным светом, стояла перед ним его незабвенная жена.
— Ах, это ты? — воскликнул он и, схватив ее за руку, хотел ввести в дом.
— Подожди, — сказала жена. — Я пришла упрекнуть тебя. Ты забросил свое дело, не ешь, не пьешь. Если ты через десять дней оправишься и станешь здоров, как прежде, то всегда сможешь встречаться со мной вон у того большого камня.
Не успел Сукэмару опомниться, как жена исчезла, словно растаяла.
На другое утро взял он лук и стрелы и пошел бродить по горам, зорко выслеживая добычу.
Но вот настал назначенный день. Сукэмару, полный нетерпения, поспешил на место встречи. Долго ожидал он возле большого камня. Вдруг послышался шелест шагов, словно ветерок набежал, и перед ним появилась его жена.
— Сукэмару-сан, я пришла, как обещала, но в последний раз. Нелегко умершим возвращаться в этот мир. Но ты продолжай трудиться, и тогда на камне будет появляться мое отражение. А ты думай, что это я сама навестила тебя, — тихо молвила она и вновь исчезла.
Сукэмару стал трудиться еще больше прежнего. А как придет к большому камню, на нем, словно в зеркале, появится отражение любимой жены, ее образ.
Так шло время. Однажды пришел Сукэмару поглядеть на камень — и что ж! Лежит на его вершине мертвый олень, тот самый, кому он помог когда-то.
— Значит, это олень показывал мне на камне облик моей жены, а я ведь всего лишь один раз о нем позаботился. Как же, наверно, тревожится обо мне на том свете моя жена. А олень, видно, хотел отплатить мне за доброту.
Сукэмару похоронил оленя возле камня. Глядит, а на вершине четко запечатлелись оленьи следы, так и врезались его копыта.
Больше облик жены на той скале не появлялся. Но каждый раз, когда Сукэмару глядел на следы, оставленные оленем, душа его была глубоко взволнована:
— Олень перед самой смертью хотел помочь мне!
Чтобы почтить его память, Сукэмару с помощью своих односельчан построил храм возле камня. Долго жила в тех местах молва о благодарном олене, и люди воздавали ему хвалу.
ЛИС — ВЕСОВАЯ ГИРЯ
В старину, далекую старину, жил в деревушке среди гор один кодзокаи, кору бумажного дерева-кодзо покупал у крестьян да и сбывал в оптовую лавку с малой прибылью. Хороший он был и добрый человек, все его любили. Но жилось ему трудно, уж очень семья большая: сам с женой и пятеро детей. Во всем нехватки.
Однажды утром стала жена корить мужа. Холода наступают, надо детям теплую одежду купить, а муж домой гроши приносит…
Кодзокаи бросил в досаде одно лишь слово:
— Уразумел! — и опрометью из дома. Но как помочь делу, он, по правде сказать, не знал. Снова пошел бродить по округе в поисках товара. К вечеру так устал, еле ноги волочил. Наконец вот и последний перевал перед родной деревней. Осеннее солнце заходит рано.
«Какая темь! Дай немного отдохну».
На вершине горы в сени двух сосен стояло святилище божества, чтимого в тех местах.
Скинул кодзокаи тяжелую ношу с плеч, притулился отдохнуть и вынул из-за пазухи хурму.
— Пресветлый бог мёдзин-сама, сижу я, отдыхаю перед твоим храмом, позволь мне поднести тебе этот плод. Но боюсь, он несладкий, уж прости мне. Если подзаработаю малость, поднесу тебе что-нибудь получше.
Положил одну хурму перед святилищем, а сам начал жевать другую:
— М-м, рот свело. А тебе, пресветлый бог, какая попалась, сладкая ли?
Вдруг раздался голос:
— Сладкая.
Стал кодзокаи испуганно озираться, никого нет.
А голос снова:
— Сладкая, сладкая.
— Кто это?
В страхе кодзокаи собрался было бежать.
Но голос загремел:
— Не убегай, не убегай! Стой!
Кодзокаи так и прирос к месту, колени подкосились.
— Послушай, — на этот раз ласково и мягко заговорил голос из святилища. — Я — мёдзин-сама этих мест. Но люди нынче оскудели в вере, ничего мне не подносят. С самого лета горло пересохло. Твоя хурма сладкая, сочная, спасибо тебе. Ты обещал мне приносить что-нибудь получше, как раздобудешь деньжат. Правда ли это?
— Чистая правда, не обману. Только теперь плохие у меня заработки, не на что делать приношения, — немного придя в себя, смущенно ответил кодзокаи.
— Вот в чем дело. Так я помогу тебе нажить деньги. Сделаем вот что. Ты ведь продаешь свой товар в оптовую лавку.
