Ложечник - Марьолейн Хоф

— Ну, теперь иди, — сказала она.

— Налево, — напомнил господин Требс. — А потом по тропинке вверх. Дальше через первый лес до перепутья. Тебе нужна дорога вдоль следующего леса.

Янис отворил калитку.

— Спасибо тебе, то есть вам. Спасибо вам большое! — Он вывел Камешка за ограду и обернулся. У него оставался еще один вопрос: — Почему я должен говорить «вы», а вы мне «вы» не говорите?

— Потому что мы старше, — ответила госпожа Требс.

— И мудрее, — добавил господин Требс.

— Когда-нибудь ты тоже превратишься в «вы», — пообещала госпожа Требс.

— Если будешь стараться и добьешься успеха в жизни, — уточнил господин Требс. Он хотел сказать что-то еще, но его перебила госпожа Требс.

— Этого достаточно, дорогой.

Мы поймали кролика, тра-ла-ла, тра-ла-ла

Камешек послушно шел в поводу. Лока, как обычно, бегала сама по себе, то впереди, то сзади, а то и вовсе пропадала из виду. Янис шел по тропе, которая начиналась слева от «Позолоченного кабана», а потом вела вверх. На сытый желудок и в хороших сапогах подниматься было не так и сложно. Камешек перед выходом наелся вволю и теперь даже не засматривался на сочные луга.

Постоялый двор остался внизу, у подножья склона, пока еще совсем близко. Казалось, будто теплые руки госпожи Требс до сих пор обнимают его.

— Эгей! — крикнул Янис.

Великой хвори не существует, так что можно шуметь сколько вздумается. Но у поваленного дерева Янис всё-таки замедлил шаг. Проходимцы. Вот они-то существуют. Откуда ему знать, вдруг здесь где-то рядом сидит в засаде проходимец вот с такими ушами. Но нет. Никто тут не сидит в засаде. Господин Требс — любитель преувеличивать.

— Эгей, — сказал он, но на этот раз потише, на всякий случай.

Тропа вилась вдоль отвесной скалы. Пейзаж сменился, стал более суровым. Вдоль дороги росли искривленные ветром деревья и кустарники с колючими шипами. Идти стало гораздо труднее, ноги опять саднило. Ведь предупреждала госпожа Требс: до конца он еще не выздоровел. От жара и слабости не так легко избавиться.

Он достал из корзины припасы и сел на камень. Отпил немного молока из фляги — оно было тепловатым. В тряпице лежали большой кусок хлеба, сыр, вяленая колбаса и маленькая коробочка с круглой крышечкой — огниво. Вот спасибо госпоже Требс, что она догадалась подложить его в корзину! Янис заглянул в коробочку: кремень, кресало — металлическая пластинка и трут — кусочек сушеного гриба-трутовика. Всё, что нужно для разведения огня.

Янис перекусил хлебом и сыром. Локе досталась хлебная корочка. Придется довольствоваться малым: это еда не только на сегодня, но и на завтра. И кто знает, может, на послезавтра тоже.

К вечеру Янис дошел до лощины, спрятанной между скал. Лощинка была совсем маленькая: внизу ручеек да у основания одной из скал, которая повыше, — дерево с толстым стволом и несколько кустов, вот и всё. Янис сгрузил вещи с ослика, расстелил одеяло между корней. Потом набрал сухих листьев и веток и достал коробочку с огнивом. Он знал, что нужно делать: ударять кремень о кресало, а трут держать так, чтобы на него попала искорка и он стал тлеть. От трута нужно поджечь сухие листья, и когда они займутся, подложить сначала тоненьких веточек, а потом уже потолще. Он сидел перед грудой листьев и веток, опустившись на колени. Трудно выбить искру, которая бы попала точно на трут. У него не получалось. Потом один раз почти получилось. А потом совсем не получалось так много раз, что Янис начал терять надежду. Но он не сдавался, и вот наконец краешек трута начал тлеть. Янис поднес листик и, когда тот загорелся, подложил тоненьких веточек и стал тихонько дуть на огонь, чтобы разжечь пламя посильнее. Главное теперь — чтобы было что подбрасывать в костер. Прожорливые языки пламени быстро поглощали одну ветку за другой. Янис обошел всю лощину в поисках хвороста. Он наклонялся за каждой веточкой и охапками относил их к костру, пока не набрал достаточно. Тогда он достал кусок хлеба и колбасу и уселся на землю. Едой он честно поделился с Локой. Камешка отпустил пастись, и тот объедал кустики и редкие пучки травы.

Теперь, когда вроде бы всё было в порядке, начало смеркаться, и Янис с грустью вспомнил о постоялом дворе. Он скучал по каше, горячему супу и по госпоже Требс. Да и по господину Требсу тоже, хотя и меньше. Костер у него вышел замечательный, горел ярко. «Ты опять справился, — сказал бы Фрид. — Никогда не сдавайся, малыш, и всё получится».

Больше всего Янис скучал по Фриду. И злился на него, конечно, тоже, но не очень сильно. Скучал гораздо больше.

Лока стояла у костра, подняв голову и напряженно поджав хвост, и всматривалась. Янис проследил за ее взглядом. По тропе наверху скалы двигалась плохо различимая человеческая фигурка. Янис уже подумал, что идущий обойдет лощинку стороной, но в этот самый момент фигурка вдруг остановилась.

— Эй ты! — прозвучало сверху. — Ты, случайно, не с постоялого двора идешь?

Янис встал и выбрал ветку покрепче. Постоял с ней в руках, потом бросил на землю. Проходимцы вопросов не задают. Проходимцы подкрадываются из-за угла. Или нет? Вот Схенкельман проходимец, но явился ночью и кричал во весь голос. А на следующее утро горланил песню о баранах и овечках и «да-да-да». Янис наклонился и опять поднял ветку.

Фигурка исчезла, но со склона посыпались мелкие камни. Не сводя глаз с места, откуда шел звук, Янис отошел подальше от костра, в тень дерева. Зашуршал куст, уже внизу.

В круг света вступил мальчик. Высокий и тощий. С одеялом, висящим на ремне через плечо.

— Есть что-нибудь поесть? — спросил он. — У меня сегодня неудачный день. Ни одного кролика не встретил.

Лока завиляла хвостом.

— Ты знаешь это слово? — усмехнулся мальчик. — Кролик?

Лока обнюхала его штаны.

— Кролики! — повторил мальчик. Он погладил Локу и похлопал ее по спине.

— Придурок какой-то, — пробурчал Янис.

— Что? — переспросил мальчик.

— Ничего.

— Ну так что, — обернулся он к Янису, — есть у тебя еда? Хоть хлеба кусок. Умираю с голода.

Янис сделал шаг вперед, между ним и мальчиком были теперь только огонь и дым от костра.

— Если дашь мне поесть, — сказал мальчик, — я завтра наловлю кро-о-оликов! — Последнее слово он нарочно произнес четко и громко. Лока запрыгала вокруг него.

Янис кинул ветку в костер. Госпожа Требс не захотела бы, чтобы по его вине кто-то умер от голода. Он опустился на корточки, достал узелок из корзины и развязал концы.

— Вот что