Золото в смерти - Нора Робертс

Она снова подняла глаза — полные боли и надежды одновременно. — Я клянусь, нет. Никто не угрожал ей. Она бы рассказала. Мы были откровенны друг с другом. У неё с Джеем крепкий, любящий брак, они воспитывали достойных сыновей. Бывали ссоры? Конечно. Но двадцать лет — это много.

— Расскажите мне о ней.

— Хорошо.

— Она была хорошей дочерью, хотя и заставляла нас порой волноваться. Встреча с Джеем в колледже изменила её жизнь — они ни разу не оглянулись назад и никого больше не искали. Их объединяла любовь к книгам. Мы растили её среди книг, окружали ими с детства. Когда Роб и я уйдём на пенсию — если доживём — магазин должна была принять она. Она любила семью и дом. Она делала дом уютным, счастливым местом. Как её отец, она была невероятно организованной — иногда почти пугающе.

На губах мелькнула слабая улыбка — такая хрупкая и мимолётная. — У неё были списки и расписания. Ты всегда мог быть уверен: она будет там, где обещала, ровно в срок. Она обожала принимать гостей, готовить всё так, чтобы им было комфортно…

Она затихла. — Боже мой… книжный клуб. Они придут в час. Мы собираемся раз в месяц — именно поэтому я здесь. Я… я принесла десерты.

— Пибоди?

— Всё в порядке, — вмешалась Пибоди. — Я возьму это на себя.

Когда Пибоди вышла, Ева снова посмотрела на Кэтрин: — Вы пришли рано?

— Да, — тихо сказала она. — Я взяла десерты, собиралась помочь дочери с подготовкой, просто провести с ней немного времени. Она не отвечала на звонки, и я подумала, что она в душе. Хотела привести себя в порядок перед гостями. Я знаю мою девочку — сначала она бы убиралась и суетилась. Тогда я воспользовалась своей картой и вошла.

— Расскажите, что произошло дальше.

— Я позвала её, потом вернулась сюда. Достала коробки с выпечкой, принесла красивые закладки, наливала кофе, расставляла их по маленьким вазам. Потом решила подняться наверх, проверить, готова ли она. Но её там не было. Я не сразу встревожилась — просто удивилась. Возможно, она вышла за чем-то. Я воспользовалась линком, чтобы найти её. Услышала звонок из кабинета и пошла туда. И увидела её. Моё дитя…

— Не торопитесь, — мягко сказала Ева.

— Думаю, сейчас я всё-таки хочу воды.

Ева поднялась, принесла стакан.

— Не знаю, потеряла ли сознание или упала… Я пришла в себя на полу у дверей её кабинета. Слышала ужасный, пронзительный звук — словно животное, страдающее в агонии. Это была я. Это была моя боль.

Кэтрин закрыла лицо руками, тихо покачиваясь. — Я хотела подойти к ней, к моей девочке, но знала, что нельзя. Нужно сохранить место преступления — так это называется, верно?

— Верно. Вы поступили правильно.

— Помощь приехала так быстро. Казалось, это длилось вечность, но медики и полиция были здесь почти мгновенно. Офицер Красински — Майк — знаком с нами с детства, часто бывал в магазине. Это было утешением — иметь рядом знакомого человека.

— Вы или ваша дочь знали доктора Кента Абнера?

— Думаю, нет. — Она сделала глоток воды, провела пальцами по волосам, затем прижала ладони к глазам. — Сегодня утром по каналу семьдесят пять была новость о его смерти. Это… то же самое дело?

— Возможно. Были ли проблемы в вашем магазине? С сотрудниками, которых приходилось ругать или увольнять?

— Мы — как семья.

— А клиенты? Бывали ли трудные посетители?

— Мы умеем справляться с жалобами. У нас есть покупатели, которые ходят к нам уже пятьдесят лет, по нескольку поколений. Мы не крупный бизнес, но надёжный — часть района. Элиз работала в магазине три раза в неделю — или больше, если было нужно. Она уделяла много времени дому и воспитанию сыновей, но магазин был её вторым домом. Для нас всех. Никто, кто её знал, не пожелал бы ей зла. Клянусь, я бы сказала, если бы хоть что-то подозревала. Она — мой единственный ребёнок.

Кэтрин допила воду, словно пытаясь укрепиться. — Мир за пределами этого дома живёт своей жизнью. А для меня всё остановилось. Понимаете?

— Понимаю.

— Мне нужен Роб. Муж. Мне нужно сказать ему.

— Где он сейчас?

— В магазине.

— Мы отправим офицера Красински и его напарника к магазину, а вашего мужа отвезём домой. Вас тоже. Мы… — она на мгновение замялась, затем поправилась: — поговорим с вашим зятем и пригласим его с внуками к вам.

— Да, да, нам нужно быть вместе. Сейчас — больше всего. — Она вытерла слёзы и крепко сжала руку Евы, ещё влажную от рыданий. — Надин Фёрст написала правду. Вы действительно заботитесь. Это видно. Это важно.

Пибоди уже возвращалась к ним: — Красински и его напарник взяли под охрану магазин и отца. Я подтянула пару офицеров, чтобы обойти район.

— Хорошо. — Ева потёрла шею, чувствуя, как напряжение сковывает плечи. — Нам нужен сопровождение для госпожи Фицволтер, пусть её выведут через запасный выход. Ей не нужно видеть всё, что происходит здесь.

— Вызову транспорт. Когда он приедет, я проведу её сама — пусть рядом будет знакомое лицо, а не чужое.

— Отлично, сделай так. Я пойду наверх.

— Стоит ли вызвать экспертов по электронным доказательствам? Проверить технику?

— Да. Allied?

— Мы отследили посылку. Ты была права, ещё одна точка выдачи — двадцать три сотни. Оплата с счёта девяностотрёхлетней женщины, которая сообщила об утере линка меньше часа назад.

— Поговорим с ней, попробуем понять, когда именно это могло произойти. А пока вернёмся к матери.

На уровне спальни Ева обнаружила ещё один домашний кабинет. Судя по всему, мужа, подумала она, заходя внутрь. Комната была просторнее, чем та, что на основном этаже, и совсем не такая аккуратная. Чистая, отметила она, но стол был завален так, как обычно бывает у человека, занятого множеством дел. Опять книги — настоящие, но расставлены они были небрежно, стопками, подпертыми, без особого порядка. Ева поняла: