Яд, порох, дамский пистолет - Александра Лавалье
– Позвольте угадаю, Анна Юрьевна, вы перестали принимать подарки, когда узнали, что Дмитрий Аполлонович дарит вам с Глафирой Степановной одинаковые вещи? Ведь на этот казус вдова намекала вам, явившись на похороны в таком же платье?
Лицо Вельской помертвело. Алексей даже обрадовался этому. Всё наносное, что мучило его весь вечер, исчезло в момент. Королевский флёр исчез, перед ним стояла обычная оскорблённая женщина. Вельская прошипела:
– Вы хорошо разбираетесь в дамских дрязгах. Но даже положение моего лечащего врача не позволяет вам оскорблять меня!
– И в мыслях не было! – Алексей открыто усмехнулся: – Скорее, я преисполнен сочувствия…
Он достал из кармана второй пистолет. Вельская невольно отшатнулась. Алексей продолжил как бы между делом:
– Представляю, как было неприятно, когда Глафира Степановна угрожала вам вашим же пистолетом. Что она хотела? Признания, что это вы подослали отравленный коньяк и убили своего любовника?
Вельская неожиданно улыбнулась и выдохнула снисходительно:
– Всё-таки не разбираетесь, это было бы чересчур.
Она провела рукой по его щеке. Алексей отклонился, стараясь не дёрнуться. Пальцы у неё в самом деле были ледяные.
– Вы забавный, ищете страстей, хотите знать… Думаете, это вам поможет? Наивный… Я вам скажу! Всё гораздо проще…
Вельская перестала оглаживать Алексея и, закинув голову, чтобы смотреть ему в лицо, начала говорить. Шёпотом, будто посвящала в тайну.
– Она насмехалась надо мной, говорила о том, чего я лишена и не получу никогда. Положение в обществе, своё имя и Дмитрия тоже… Вы знаете, ведь я… унижалась, просила его развестись, быть со мной… и она об этом знала.
Вельская печально улыбнулась:
– Дмитрий был единственным мужчиной, которого я когда-то любила. Давно, ещё в юности. Он был моим первым… Это потом любовь превращается в игру, и ты точно знаешь место, куда нужно надавить…
Вельская поднесла пальчик к Алексею, не задевая его.
– …чтобы мужчина делал то, что тебе нужно. Это увлекательно временами. Это власть!
Она выдохнула это слово ему в лицо и резко отстранилась.
– Но потом эта игра прискучивает. И от одиночества не спасает… Мне почти не понадобилось усилий, чтобы после женитьбы Дмитрий вернулся ко мне. Он был рядом, но он был не мой. Всю жизнь я жила с пустотой в душе. Как вы думаете, Алексей Фёдорович, за что я так наказана?
Алексей сглотнул. Он ожидал совсем других слов. Ему вновь было жаль Анну Юрьевну, и он почти позабыл обвинения, которые собрался предъявить ей этим вечером. Грустно улыбаясь, Вельская вынула оружие из его руки и подняла оба пистолета на уровень глаз, будто пытаясь разглядеть отличие. Между дамами, которым они принадлежали, конечно.
Не дождавшись ни слова от Алексея, Анна Юрьевна отошла на несколько шагов и встала, приняв эффектную позу, у окна. Алексей усмехнулся про себя: театральные эффекты в поведении этой дамы неистребимы. Вельская скучно заметила, глядя в окно:
– Глафира смела смеяться надо мной… Согласитесь, после этого она должна была умереть?
Вельская подняла оба пистолета и выстрелила. Алексей ошибся. Её театральная поза была не чем иным, как устойчивой позицией стрелка.
Пуля скользнула по больной ноге Алексея, витражное окно за спиной рассыпалось. Алексей машинально схватился рукой за рану. За дверью послышались испуганные возгласы и бас господина Туманова, успокаивающий гостей.
Анна Юрьевна недовольно оглядела пистолет, который вынула из рук Алексея:
– У-у! Он ещё и не заряжен! Довольно глупо с вашей стороны.
Она подошла к Алексею и сунула оружие обратно ему в карман.
– Заберите. И запомните, Алексей Фёдорович, я никого не убивала. Глафиру Малиновскую убили вы!
Дверь зимнего сада распахнулась, и в проём заглянули испуганные гости. Вельская тут же пошла им навстречу, ласково щебеча бессмысленные слова. Алексей стоял, оглушённый выстрелом, болью и осознанием собственной глупости. Вельская лишь оцарапала его, но этого было достаточно, чтобы напомнить, кто правит бал.
Обернувшись в дверях, Вельская заметила:
– Даже жаль, что вы ещё нужны. С вами скучно. Вначале вы казались интереснее, сильнее.
Алексей был с нею полностью согласен.
Глава 38
О пользе электрических звонков
Хромая, Алексей спустился вниз. Его никто не удерживал. Вельская и её гости старательно делали вид, что Алексея Эйлера не существует.
Дворецкий подал Алексею ещё не согревшееся пальто, трость и докторский саквояж. Заглушая желание ещё пару минут постоять в тепле, Алексей оделся, кивнул на прощание дворецкому и шагнул в ночь.
Во дворе его поджидал водитель «Лорелея», тот самый «синеглазый цыган» из кухаркиной мечты.
– Пойдём-ка, барин, со мной, – относительно вежливо заявил он. Отказа это предложение не подразумевало. Парень выглядел мирно, да только в руках вертел тонкую металлическую цепочку, автоматически перебирая звенья, как иные вертят чётки. «Этой цепью и задушен Ёршик», – устало подумал Алексей.
– Да не пужайтесь вы так! Андрей Давидович зовёт, – снисходительно пояснил водитель.
– Куда зовёт?
– Дак в конюшню, – и парень кивнул на гараж.
Лошадями в конюшне и не пахло в самом прямом смысле. Ни животного запаха, ни сена, ни денников не бывало здесь никогда. Зато в поддельной конюшне нашёлся чёрный блестящий «Форд», похожий на фургон. По сравнению со щегольским «Лорелеем» этот автомобиль был крепок, основателен и совершенно не подходил Анне Юрьевне. А вот тучному господину Туманову – вполне.
Сам Туманов стоял у автомобиля и курил сигару. Выдыхаемый дым клубился вокруг него. Мужики, которых внутри гаража оказалось не меньше десятка, на холодном воздухе дышали паром, и все вместе это было похоже на театральные спецэффекты для создания угнетающей атмосферы. А может, у Алексея от страха разыгралось воображение. Он до боли прикусил щёку и заставил себя мыслить трезво: есть лишь холодное помещение и несколько мужчин в нём. Которые, к сожалению, не желают ему добра.
Алексей заставил себя выпрямить спину и оглядеться. Освещение в гараже было неровное, но всё же достаточное, чтобы разглядеть большое количество ящиков у стен. Такими же ящиками было заполнено заднее сиденье «Форда». Видимо, в тот момент, когда он пришёл к Вельской, слуги как раз занимались тем, что грузили автомобиль. В прошлое своё посещение он уже видел подобную погрузку, да не придал значения.
Туманов сделал движение рукой, и Алексея легонько, в некотором роде даже почтительно, подтолкнули к двери «Форда» с пассажирской стороны. Саквояж с поклоном вынули из рук. И, наскоро обыскав карманы, вытащили пистолет, патроны и передали Туманову.
Алексей сел, куда велели, и поморщился. В салоне пахло металлом и оружейной смазкой. Нетрудно догадаться, чем наполнены ящики сзади. Только вот зачем Туманову оружие, да ещё в таком количестве?
Господин Туманов, будто вовсе
