Спиритический сеанс графини Ельской - Елизавета Вейс
А потом он коротко и мрачно засмеялся.
– Ясно. Значит, вот как вы решили действовать?
В его голосе трещали осколки льда.
– Позвольте угадать. Моя покойная сестра явилась вам и поведала об этом?
– Она всегда была рядом с вами. Ей тягостно наблюдать за душевными страданиями семьи. Особенно за вашими.
– Да перестаньте вы, Мария Фёдоровна!
Заметив, как её рот приоткрылся для новой фразы, он сжал кулаки и с очевидным разочарованием произнёс:
– Не думал, что в собственную ошибку меня так скоро ткнут носом.
Она попыталась ответить, но рёбра будто сдавило, лишив возможности сделать вдох. Неясно, прошла ли минута, две или полчаса, когда у неё наконец получилось вернуть самообладание.
– И в чём же заключается эта ошибка?
– В вас.
Какой бы страшной ни оказалась реакция, она считала, что сумеет сохранить лицо и выдержать любое обидное слово. Ради Анастасии Ранцовой. Ради её старшего брата.
Она давно познала, что чудеса так редки в реальной жизни, однако надеялась, что скептицизм Власа Михайловича пошатнётся, что хотя бы на мгновение князь перестанет видеть в ней обманщицу.
– Вы вторая большая ошибка в моей жизни, графиня.
Она отстранённо кивнула, после чего, шелестя юбками, поднялась.
– Что ж, ошибаться и в самом деле неприятно. Желаю вам больше никогда не допускать подобных оплошностей, ваша светлость.
Лишь в коридоре Мария перестала держать гордую осанку. Слабость в ногах мешала идти. Привалившись к стене, она попыталась собрать себя, каждый разбитый кусочек.
Графиня чувствовала присутствие Насти и вину, что исходила от неё горячими волнами.
– Я не хотела, чтобы всё вышло вот так.
Мария знала, на что шла, поэтому было бы неправильно перекладывать вину на девочку. Кроме того, произошедшее напомнило об истинном положении вещей, которое Мария предпочла не замечать из-за мирного общения с князем.
Она приняла свои способности и учится с ними жить. Однако не столь важно, считает она себя настоящим медиумом или нет, для Власа Михайловича она была, есть и будет лгуньей, расчётливой мошенницей и самым чёрствым человеком на всём белом свете.
– Ты дала слово, не забывай.
Настя неохотно кивнула, и вместе с этим движением качнулись и её светлые волосы. Словно мягкий платок, они обняли её круглое личико, подчёркивая невинность, беззлобность и, безусловно, благородство. Настя сдержит слово, здоровье Лили и других детей улучшится, а князь вздохнёт свободнее. Оставалось только закончить эту игру и забрать с собой призрачного водящего.
Глава 16 «В.Д.»
Извозчик, похищающий людей. Часовщик, загадывающий загадки, а теперь и какой-нибудь деревянный солдатик, заставляющий играть в прятки? Всё становилось чуднее и чуднее.
Однако, каким бы невероятным это ни казалось, Мария полагала, что по сей час толковала подсказки неверно и В. Д. на самом деле указывал не на Лилю, а на то, что у неё всегда находилось в руках.
Когда она тихонько вошла в детскую спальню, ночь закончилась, но за окном по-прежнему стояла темень. Не ровён час, пойдёт настоящий ливень.
Графиня внимательно перебирала игрушки Лили. Их было много, и все они казались ей совершенно безопасными. Она взяла в руки последнюю – ту, что они с князем подарили девочке. Стараясь не обращать внимания на печальную мелодию, которая звучала в её сердце, она изучила игрушку со всех сторон. Однако и эта игрушка оказалась самой обычной.
Мария, не вставая с пола, задумчиво посмотрела на тумбочку и кровать, которые принадлежали Лиле.
Из-под подушки, сложенной треугольником, едва виднелся локон. Когда она коснулась его, пальцы ощутили прохладу.
– Да это же та самая! – Старая знакомая в розовом платьице.
Казалось, кукла смотрела на неё в ответ и изучала с такой же щепетильностью. А ещё она будто насмехалась, как над кем-то, кого ненавидела. Были ли это проделки фантазии графини или же в игрушке действительно таилась сверхъестественная сила, которая по какой-то причине невзлюбила всех местных обитателей и её заодно?
– Следует посетить лавку и спросить у хозяина, не помнит ли он, кому продал эту игрушку.
Она могла бы попытаться выяснить подробности о человеке, вручившем опасный предмет, у самой девочки. Однако князь вряд ли подпустит её к Лиле в ближайшее время, да ещё и с подобными расспросами. Кроме того, какое-то внутреннее, зародившееся в ней чутьё на всякое потустороннее подсказывало как можно скорее оградить воспитанников и Лилю от куклы.
* * *
К ступеням воспитательного дома проводить её вышла только Дарья Проскурьевна. С преданной симпатией в глазах молодая классная дама расцеловала графиню в обе щеки и пожелала успехов на нелёгком спиритическом пути. А ещё она передала Марии добрые вести о здоровье Лили: жар спал и им с князем даже удалось скормить девочке тарелку горячего бульона.
– Что это? – Графиня с любопытством взглянула на листы, которые вручила ей Дарья Проскурьевна.
Это были несколько нарисованных картинок от девочек из спальни, где жили Фая, Мила и другие воспитанницы. Они считали Ельскую доброй волшебницей. Мария бережно свернула листы и спрятала их в чемодан.
Уже садясь в дрожки – единственный в это время транспорт, который оказался доступным, – Мария вдруг опомнилась и окликнула Дарью.
– На уроке вы произносили одну очень красивую фразу на латыни. Не могли бы вы записать её? Вот здесь. – Она отыскала свою записную книжку и протянула классной даме.
Потом с чувством поблагодарила Дарью, когда та закончила выводить красивые завитки букв.
Извозчик наконец тронулся с места, почти сразу же набрав приличную скорость. Мария держалась одной рукой, чтобы, не дай бог, не перемахнуть через край, а второй пыталась удержать книжку и куклу на коленях. Из-за сильной тряски всё вокруг качалось и прыгало. Когда дорога стала более-менее ровной, Мария смогла спокойно выдохнуть и взглянуть на записи.
«Servio». Окончание этого слова похоже на надпись на руках Часовщика. Что-то в этом было. Что-то важное. Мария точно знала.
«Решу вопрос с куклой и займусь изучением латинских словарей». Мария убрала дневник в чемодан и снова сосредоточилась на игрушке. Из её глаз исчез тот безумный калейдоскоп эмоций. Какая бы злая сила в ней ни пряталась, сейчас она словно уснула.
* * *
Стекло протестующе дребезжало под силой её ударов. Мария прекрасно видела большой висячий замок на двери, однако не прекращала настойчиво стучать по окнам. Теперь лавка предстала в ещё более подозрительном свете. Открылась незадолго до начала детского лунатизма, хранила в своём ассортименте куклу, которая таинственным образом попала в руки
