Круассаны… и парочка убийств - Энн Клэр
Андорра! Я могла бы сбежать в труднодоступное горное княжество. Но нет, там тоже есть газеты.
– Преступления совершил твой сотрудник, – говорит Джудит, продолжая забивать гвозди в крышку гроба моего предприятия. Я разглядываю газету. Джудит добавляет: – Французская версия тоже есть. И в американских газетах скоро появится эта история. У тебя могут быть проблемы с поиском новой работы.
Лэнс закатывает глаза.
– Мама, Сэйди не нужно, чтобы ты за нее управляла ее жизнью.
Бросаю на него благодарный взгляд. Спасибо, старший братец!
Правда, он тут же выворачивает все в свою пользу.
– Я должен принимать решения о приеме сотрудников, – заявляет он. – Поскольку папы больше нет, я являюсь самым высокопоставленным руководителем, и его офис тоже должен перейти ко мне.
– Ох, Лэнс, – говорит Джудит, и ее тон звучит так же, как ощущается снисходительное поглаживание по голове. – У тебя ведь и так много задач, не говоря уже о том, что теперь большинство акций принадлежат мне.
Лэнс встает, словно чтобы гневно удалиться, но Лекси тянет его обратно на сиденье. И хорошо, потому что нам сейчас предстоит проехать по мосту на высоте двадцатичетырехэтажного здания.
Оглядываю наш вагон. Конни и Филли наслаждаются пакетом чипсов, словно попкорном в кино. Немцы решительно смотрят на проносящиеся мимо нас пейзажи. Женщина с пакетами зелени прижала их поближе к себе. А Лоран с излишним интересом наблюдает за этой семейной перепалкой.
Лэнс опускается обратно, бормоча, что компания должна перейти ему.
Наш маленький поезд пошатывается, как и моя уверенность.
Но тут в моем поле зрения появляется элегантный вытянутый палец. Манфред указывает на мост.
– Сэйди, что это за невообразимое чудо архитектуры? Вы не могли бы рассказать нам о нем все, что знаете?
Его соотечественники страстно соглашаются, словно немецкий хор.
Господи, я готова всех их обнять.
Одаряю их лучшей улыбкой тур-гида, на которую способна. Я встаю между двумя сиденьями для большей устойчивости.
– Пон Жисклар, – говорю я, указывая на него рукой ладонью вверх. – Первый металлический железнодорожный мост во Франции, построенный в тысяча девятьсот пятом – тысяча девятьсот девятом годах. Мост на восемьдесят метров возвышается над рекой Тет…
Я продолжаю говорить, давая волю моему внутреннему ботану. Рассказываю об этой железной дороге, ее девятнадцати тоннелях, четырех виадуках, двух крупных мостах, двадцати двух станциях и шестидесяти трех километрах, на которые она растянута. Рассказываю об исторических церквях, украшающих горные хребты, о деревушках, приютившихся далеко под нами, о заброшенных фермах и пастушьих домиках.
Иными словами, я не оставляю пространства для ругани, пререканий или тоски.
Когда мы доезжаем до Мон-Луи, названного в честь цитадели, основанной Людовиком XIV в 1679 году для противостояния испанскому вторжению, я чувствую себя так, словно только что пробежала марафон. Вдохновленной, но настолько выдохшейся, что начинаются спазмы.
– «ПеДАли», это наша остановка, – объявляю я, когда на виду появляется элитный альпийский пригород. Цитадель «короля-солнца» бессильна против дачников, экспатов и туристов. Даю себе секунду, чтобы отдышаться и вообразить, как Людовик переворачивается в своих многочисленных могилах (его тело, потроха и сердце все были захоронены отдельно, но это информация для другого тура).
Немцы встают и аплодируют.
– Невероятно информативно и интересно, – говорит Манфред.
Немного краснею и встаю у выхода. Пока мои велосипедисты неспешно собирают свои вещи, я должна перебежать в следующий вагон и забрать наши велосипеды.
Лоран трусцой меня нагоняет.
– Это было интересно, – говорит он; мы ждем, пока пара с коляской вытащит ее через дверь.
– Вы про виадуки? – спрашиваю я. Коляска исчезает, и я бросаюсь к велосипедам. Не хочу, чтобы он подумал, что я не в силах справиться с собственным оборудованием.
– Именно, – говорит Лоран. – Я не знал ни архитекторов, ни размеров, ни дат, а ведь это мой родной регион.
Он смеется надо мной? Но когда я разворачиваюсь, мне кажется, что он смотрит на меня искренне.
– Еще я имел в виду напряжение в семье.
– А, это? – Хватаю последний велосипед. Его велосипед. Высокоскоростной горный велосипед, между прочим. Представляю, как он проезжает мимо скал, перепрыгивает через булыжники. – Для Эпплтонов это норма.
Глава 32
День 7, среда. Добро пожаловать в Сердань! Этот регион является частью и Франции, и Испании, и он славится своими потрясающими пейзажами: альпийские луга, снежные верхушки гор, живописные деревушки. Мы насладимся этим великолепием по дороге к нашей первой остановке, знаменитому магазинчику, где запасемся едой для пикника.
* * *
«Каталонская мясная лавка Бонзом» – место, известное региональными деликатесами: лесной мед, крафтовое пиво, местные вина, испанская белая фасоль, фермерские сыры, ремесленные уксусы. И мясо – много-много вяленого мяса, какое-то целыми ножками, подвешенными к потолку.
Лекси, которая считает себя в основном вегетарианкой («потому что это полезно»), заглядывает внутрь, поднимает ладонь и объявляет, что ей нужно проверить соцсети.
– Мне нужно ответить на столько поздравлений с помолвкой. Всем так нравится мое кольцо! – Она поднимает руку, любуясь его блеском на альпийском солнце. – Найдешь мне что-нибудь вкусненькое? – спрашивает она Лэнса. – Там есть салаты? Хлеб, сыр?
– Может, ветчинный окорок? – предлагает он. – Немного кабанины?
– Там очень много готовых салатов, – говорю я. – Мы подберем тебе что-то очень вкусное.
Мне жаль, что эта остановка не так интересна Лекси, но ей есть чем заняться со своими подписчиками. Плюс, пока ее не будет рядом, я смогу поговорить с Лэнсом.
Остальные члены группы любуются мясным разнообразием. Манфред поднимает глаза на потолок, с которого свисают ветчина и колбаски, словно завороженный. Надо сказать ему, что внизу тоже есть на что посмотреть, если, конечно, его и без меня не притянет туда магнитом.
Легонько толкаю Лэнса локтем.
– Пойдешь со мной вниз посмотреть на ветчину?
– Хочешь посмотреть мою ветчину? – Лэнс проводит рукой по волосам. – Это что, такой местный подкат?
– Наверное, – усмехаюсь я и веду его за собой.
– Ого! – восклицает Лэнс, когда мы подходим к витрине с ветчиной.
– И это еще не все, – говорю я. У «Бонзома» есть отдельное предприятие, где сушат огромное количество ветчины, но мы туда не поедем, вместо этого – велопрогулка с пикником.
Пока он разглядывает ветчину, я решаю начать разговор:
– Мне позвонил Ал. Он меня разбудил.
– Ох, Ал… Он и правда страдает. Раскрыл тебе глаза на свое очарование? Нежно прошептал какие-то подсчеты?
Игнорирую его подкол.
– Ты купил кольцо на кредитную карту компании?
Лэнс пожимает плечами.
