Клуб любителей искусства и расследований - Марк Экклстон

гоночных яхт в мире», как с благоговением объяснили комментаторы. Выглядела она впечатляюще. И не только из-за размеров – чуть меньше ста сорока футов в длину, что вдвое больше, чем у других участников гонки, – но и благодаря дизайну. Яхта была полностью черной. Одиночная мачта высилась перед рубкой размером с небольшую автостоянку. Тонкие и острые как бритва кили-плавники вспарывали воду. Элегантностью и внушительной мощью яхта походила на военный истребитель-невидимку. Среди белых лодок и деревянных классических яхт она выделялась, словно косатка среди тюленей.

– «Мистраль»? – спросил Фрэнк. – Надо было назвать ее «Дементором»!

Все засмеялись, кроме Астрид, которая хмуро смотрела в телевизор. Камера снимала палубу. Около двадцати членов экипажа, одетые в черное, сидели на краю лодки, свесив ноги. Трантер стоял у штурвала в дальнем углу. В той же униформе, в которой приходил на пирс. Член экипажа рядом с ним смеялся, будто услышав смешную шутку.

Члены Клуба заказали еще пива и продолжили смотреть репортаж. Гонка лодок самого большого класса должна была начаться минут через двадцать, в половине первого. На Астрид снова накатило отчаяние. Ощущение несправедливости. Неужели Трантер снова улизнет? Полиции нигде не видно. Она написала Джиму сообщение о том, что они смотрят гонку в «Адмиральском гербе». Спросила, есть ли новости.

До начала оставалось десять минут, полицейский катер так и не появился. Зато благодаря комментаторам они знали о лодке Трантера все. Площадь парусов равна восьми теннисным кортам. Ультрасовременный корпус из углеродного волокна. Идеально оборудованная машина для шестисот восьми миль гонки.

– Раздражает, – сказал Кабир.

– До тошноты, – согласилась Рен.

Дерек подошел с большой тарелкой картофельного пюре с сосисками и поставил ее перед Фрэнком, который его поблагодарил, а затем провел целую минуту, перемешивая пюре с подливкой, будто замешивая бетон. Аннабель посмотрела на часы.

– Теперь и я начинаю волноваться.

– Да ладно вам, – сказал Кабир. – Не выпустят его из гавани. Правда?

Наконец камера взяла более широкий план. На экране появилась полицейская надувная лодка, мчавшаяся к яхте Трантера. Все за столом закричали.

– Попался, гаденыш! – громче всех вопил Фрэнк.

Астрид молчала. Она знала – ликовать еще рано.

Они наблюдали, как полицейская лодка лавирует между большими яхтами. «Мистраль–2» стояла на якоре перед остальными. Покачивалась на волнах. В лодке находились трое полицейских в форме. Два спереди, один у двигателя. Надувная лодка повернулась к корме яхты. Астрид встала и обошла стол.

– Арестуйте его наконец, – прошептала она.

Полицейский, сидевший в передней части лодки, встал и крикнул что-то члену экипажа «Мистраль–2». Палуба находилась выше уровня воды на добрых десять футов. Член экипажа подошел к Трантеру. Тот оставил штурвал и приблизился к краю палубы. Спокойно посмотрел вниз.

Дверь паба распахнулась, и вошел Джим. Он увидел их в углу, посмотрел на Астрид, стоящую сбоку от стола. Коротко поздоровавшись с остальными, он подошел к ней.

Она отвернулась от телевизора.

– Привет, Джим. Получил сообщение?

– Да, и пришел прямо сюда.

Джим объяснил, что не сразу смог связаться с начальством в полиции Гэмпшира. Чего и следовало ожидать. Был самый напряженный день в году. Но как только полицейские послушали признание Трантера на пирсе, тут же начали действовать. Отправили катер. Как Джим и предполагал, правила задержания на воде довольно сложны. Закон запрещает полицейским забраться на борт и надеть на преступника наручники. И Трантер это знал. В своем плавучем замке он был королем. Сердце Астрид замерло. Трантер отрицательно помотал головой в ответ на слова полицейских, затем вернулся к штурвалу.

У всех за столом вырвался разочарованный стон. Они сидели неподвижно. Озадаченные тем, что увидели. И все чувствовали одно и то же.

– Это все, Джим? – спросила Астрид.

– Возможно. Хотя… Еще посмотрим.

Теперь по телевизору показывали фасад Британского общества яхтсменов – мужчина прикреплял зеленый флаг к веревке у основания деревянной мачты. Рядом с ним стоял еще один мужчина с папкой в руках. За ними виднелись золотые пушки.

Первый мужчина покосился на часы.

Поднял палец.

Кивнул и…

Бу-у-ум!

Ближайшая пушка выплюнула столб серого дыма. Первый мужчина поднял зеленый флаг на мачту, и камера вновь переключилась на залив.

«Мистраль–2» показала не лучшую скорость на старте. Пара яхт поменьше быстро подняла паруса и вырвалась вперед. «Мистраль–2» снимали крупным планом. Ее серый парус медленно поднялся расширяющимся треугольником, почти заполнившим экран. Парус наклонился от ветра. Лодка накренилась на несколько градусов и поплыла, рассекая волны.

– И что теперь, Джим? – спросила Астрид.

Тот молчал. Просто смотрел на экран. Как и все остальные. «Мистраль–2» набрала скорость. Трантер стоял у штурвала и отдавал приказы команде. Полицейский катер остался на месте, потерпев неудачу. Вскоре он развернулся и с ревом помчался обратно к берегу.

Когда Джим заговорил, Астрид видела, что он старается не показывать своего разочарования. Ради нее.

– Боюсь, Астрид, сейчас… все складывается не в нашу пользу. Как только он отойдет на двенадцать морских миль от берега, он покинет пределы британских вод. Власти не смогут ничего сделать, пока Трантер не вернется в Плимут через пару дней.

– Только он туда не вернется, да? – сказала Астрид.

– Почему?

– Он сбежит. Вы думаете, человек, владеющий такими деньгами, попадет в тюрьму? Нет, не верю. – Она покачала головой. – Он прекрасно понимает, что на берегу его будут ждать.

– Может быть. Скоро увидим.

– Бесполезно. – Астрид отвернулась. Не хотела показывать, насколько она расстроена.

Она купила всем еще по кружке пива. Позволила себе выплеснуть гнев. Успокоившись, снова уселась за стол, чтобы досмотреть репортаж о гонке. Все выглядели одинаково обескураженными. Даже Фрэнк, так и не успевший пообедать.

– Это неправильно, – пробормотал он, отодвигая тарелку на середину стола.

К этому моменту «Мистраль–2» уже намного опережала конкурентов, ее огромные паруса ловили самый слабый ветер. Нос рассекал волны, зеленая вода катилась по черному корпусу. Затем, когда он поравнялся с Нидлс, события стали развиваться так, как предсказывала Астрид.

Грот начал опускаться. Яхта легла на воду, замедлив ход. Несколько лодок обогнали ее с обеих сторон. Камера взяла крупным планом Трантера, стоявшего у штурвала. Он разговаривал со своим помощником. Они о чем-то спорили. Даже на расстоянии по жестам Трантера было ясно, что спор жаркий. Гэбриел отошел к дальнему релингу. Впервые за полчаса гонки комментаторы потеряли дар речи. Астрид произнесла вместо них:

– Он снимается с гонки.

– Ты как в воду глядела, – сказал Джим.

Все молча наблюдали, как яхта остановилась. Она легла в дрейф, мягко покачиваясь на волнах. Другие лодки пролетали мимо, за исключением одной, которая подошла вплотную к «Мистралю–2», а потом заглушила двигатель. На ее борту виднелась знакомая надпись – «Хальберг-Расси».