Вся наша ложь - Эллен Вон Стейл
В один из выходных Оливер привез косяк с травкой. Я затянулась, обжигая горло, и закашлялась. Через некоторое время Оливер что-то сказал насчет Сойера – о том, что он начал встречаться с какой-то девицей из Калифорнийского технологического. После еще одной затяжки по телу разлилась приятная легкость. Я размахивала руками и качала головой в такт музыке, как вдруг почувствовала язык моего старосты, с которым мы были в приятельских отношениях, его настойчивые губы. В голове резко запульсировало, и я поспешила сесть. Оливер кинулся за мной, похлопывая меня по спине и называя того парня извращенцем. На следующий день староста спросил, не хочу ли я куда-нибудь сходить.
Мы пару раз встречались – выпить кофе, поесть сэндвичи. Потом ходили в кино на повторные показы и садились в последнем ряду, где билеты стоили в два раза дешевле. Когда мы смотрели сцену автомобильной погони в «Забирая жизни», его вниманием безраздельно владела Анджелина Джоли. Я пошла за дополнительным маслом для попкорна. Желтая жидкость постепенно таяла, растекаясь по зернам.
После этого у нас было еще несколько свиданий. Он ночевал у меня пару раз, а потом семестр закончился. Мы обменялись номерами, и один раз он мне позвонил. Через неделю после того, как я приехала домой на лето, он написал. Я не ответила. Больше мы не виделись: осенью он бросил учебу.
Я устроилась на летнюю стажировку в галерею в Сент-Поле благодаря папиному коллеге с факультета изящных искусств. Почти все свободное время я проводила с Мони. Помогала ей поливать растения и держала ее за руку, когда мы ходили на ежедневную прогулку.
* * *
Однажды днем в начале августа я сидела на крыльце, размышляя, остаться ли мне в общежитии или переехать в отдельную квартиру. Я потягивала холодный чай, запотевший стакан скользил в руке. Я как раз вытирала о шорты ладонь, когда увидела идущего через дорогу Сойера. Не знаю, когда он вернулся и зачем.
Сойер выразил желание повидать Мони, и я пропустила его в дом. Через полчаса он вышел.
– Она выглядит лучше, чем я ожидал. Не знаю, хорошо ли так говорить. Как бы там ни было… – Сойер опустился рядом со мной. – Айла…
Он произнес мое имя так, словно оно причиняло ему боль. Словно вопрос.
Я смотрела на дом Ады. Деревянная обшивка уже начала выцветать, и даже издалека кое-где были заметны трещины.
– Мони рассказала, что ты нашла отличное место для стажировки. Рад за тебя.
Я кивнула и опустила стакан на бетонную дорожку.
– Она всегда считала тебя очень славным мальчиком.
– Да… я тоже так думал.
Сойер наклонился вперед, будто уже собирался встать, но передумал.
– Я столько хотел сказать той ночью, Айла. Правда. Но не знал как. Ты выглядела такой… правильной. Я не мог все разрушить. Я…
– Я слышала, ты с кем-то встречаешься. Из Калифорнийского технологического, кажется?
Мои слова отбили у него желание продолжать. Он оттолкнулся руками от ступеньки и встал.
– Она учится на инженера-химика. И намного умнее меня. – Сойер невесело усмехнулся.
– Сомневаюсь. Ты чертовски умен.
Он легонько ударил кулаком по ладони.
– Ты всегда была частью моей жизни, Айла.
– Знаю.
Я отвернулась, не в силах смотреть ему в глаза.
Он пошел обратно через дорогу. В наклоне его головы, во всей фигуре я видела лишь черты незнакомца.
Глава 33
1980-е
Тем вечером в окнах ярко горел свет, будто в доме зажгли факел, и каждый их шаг был как на экране.
Рен больше не довольствовалась одной лекцией в неделю. Она ждала вечеров, когда окружающий мир успокаивался, затихал и погружался во тьму. Чтобы наблюдать за ними из сумрака. В каждом из окон разворачивалось отдельное телешоу.
Бывали вечера, когда жена отлучалась из дома. Возможно, уезжала в командировку. Или отсутствовал он – по университетским делам. Но сегодня… Сегодня они были вместе.
На этот раз ели молча. Не смеялись над шутками, запрокинув головы, с бокалами вина в руках. Он с безразличным видом читал газету. Она едва притронулась к еде на тарелке и встала. Они не ругались. Однако выглядело все еще хуже: словно кто-то приглушил яркость.
Рен не спускала глаз с жены, пока та поднималась по лестнице, а затем вновь появилась в спальне. Она села за туалетный столик и некоторое время не двигалась, затем провела рукой вверх по горлу и склонила голову. Ее спина вздымалась вверх-вниз. Похоже, она плакала. Рен не могла сказать наверняка. Она хотела оказаться там, в той комнате, чтобы узнать точно.
Она хотела большего.
На следующее утро в лекционном зале было немноголюдно. Почти все студенты разъехались на каникулы по случаю Дня благодарения[15]. Рен чувствовала себя выставленной на всеобщее обозрение и держала голову ниже, чем обычно. Патрик читал лекцию, следуя учебной программе, но уже без прежнего энтузиазма. В его репликах не было искры. Он походил на робота. Как только лекция закончилась, профессор Пэк торопливо собрал вещи и направился к выходу. Рен едва успела встать со своего места и кинулась следом, налетая по пути на других студентов, не утруждаясь поднять оброненный карандаш. Когда она наконец выскочила из дверей на ступеньки крыльца, он уже шагал по двору, разметая ногами сухие листья.
Рен двинулась следом, держась ближе обычного, чтобы снова его не потерять. Он вошел в университетскую кофейню.
Жена поджидала на диванчике возле окна, вялая, изможденная. Никто из них не сделал заказ. Они смотрели то на свои руки, то в окно. Их губы время от времени двигались. Рен не смогла разобрать ни слова. Наконец он встал – лицо напряженное, глаза сужены – и вышел.
Рен позволила ему уйти. Ей не хотелось видеть его таким. Она просто смотрела ему вслед, пока он не повернул за угол и не скрылся из виду. Налетел ветер, но она стояла неподвижно. Гадая, вернется ли он, попытается ли исправить то, что случилось. Восстановить заведенный порядок. Ей нужно, чтобы у них все было хорошо.
– Извините, – раздался над ухом тихий голос.
Она помедлила, прежде чем обернуться. Похоже, обознались. Да и с чего бы кому-то в кампусе с ней разговаривать?
– Извините, что беспокою, просто…
Обернувшись, Рен встретила взгляд покрасневших глаз. Ее вчерашняя догадка подтвердилась. Это были глаза человека, который плакал больше, чем следовало.
– Можно вас кое
