Вся наша ложь - Эллен Вон Стейл
Я отвернулась от окна и пошла в кухню. Мне не хотелось вот так подглядывать за ним. Только не за ним. Вернулся папа и уже собирался в кампус на субботнее занятие. Мони разделила со мной булочку с корицей, прежде чем отправиться на утреннюю прогулку.
– Хочешь, я пойду с тобой?
Я положила руку ей на плечо. Она будто уменьшилась с тех пор, как я уехала в колледж. Такая хрупкая… Странно, как я раньше этого не замечала?
Она отмахнулась и растянула губы в улыбке.
– Считаешь Мони старой?
Скрестив руки на груди, я наблюдала, как она шаркает по тротуару, заложив руки за спину и слегка горбясь.
Я провела утро в постели с книгой, будто ничего не произошло, будто он не возвращался. Такси было ненастоящим. И Сойер из него не выходил.
Мони спросила, что я хочу на обед. Может, что-то особенное? Все, что она приготовит, будет особенным, сказала я, и Мони поставила кипятить воду для кхальгуксу, горячего супа с лапшой. Затем вручила мне зеленый лук, чтобы я его помыла и нарезала.
– Ах да, – сказала она, подняв палец. – Я видеть Аду на прогулке. Она сказала, что хочет говорить с тобой.
Я замерла с ножом в руке.
– Ада?
– Да. Остановить меня на дороге.
– Ты уверена, что она именно этого хотела? Чтобы я пришла к ней?
– Да. И не режь так мелко. – Мони махнула рукой в сторону разделочной доски.
Обжигая язык, я торопливо глотала горячую лапшу. Мони неодобрительно цокала себе под нос – мол, не полагается женщине есть так быстро. Я помогла убрать со стола, затем натянула свитер и пальто.
Когда Ада открыла дверь, вид у нее был изможденный. Она как будто не спала с нашей последней встречи.
– Ада, Мони сказала…
– Да-да, – кивнула она. – Входи, милая.
Я прошла за ней. В доме больше никого не было.
– Сойер вернулся. Не знаю, в курсе ли ты.
– Я видела такси утром. Полагаю, он приехал повидаться с вами на осенних каникулах.
Ада потерла затылок.
– Он не собирался приезжать.
– Тогда почему…
– Его отец умер, Айла.
В этот момент я поняла, что напрочь забыла о его отце. О том, что худой человек в красном пикапе вообще существовал, что он был тем, кого Сойеру полагалось называть папой.
– Какой-то идиот из дальней родни в Хе́лене позвонил ему два дня назад. Мне следовало самой все рассказать. Ублюдок фактически спился. Он был жалким неудачником, но все-таки – его отцом.
Я могла лишь покачать головой.
Сойер. Где ты?
– В общем… получив известие, он вернулся домой. Не знаю, зачем и какой в этом прок. Видимо, почувствовал, что не может оставаться там, где был. Мы немного поговорили. А потом он просто… ушел.
– Ушел?
– Вот почему я попросила твою бабушку отправить тебя сюда. Ты, вероятно, лучше меня знаешь, где его искать.
– Но…
– Мне скоро идти на фабрику в ночную смену. Он уже почти взрослый, так что я не волнуюсь, но с другой стороны… волнуюсь. Понимаешь, о чем я?
– Да.
– Попробуй, может, у тебя получится его найти. – Ада помолчала, затем тепло улыбнулась. – Я рада тебя видеть.
Мне не пришлось долго думать. Не пришлось звонить по телефону. Объезжать окрестности. Я знала, где он.
Я знала его лучше, чем себя.
Наше поле скрылось под густым слоем травы и сухих листьев. Сойер держал руки в карманах и со спины казался очень высоким. Кончики его ушей покраснели на морозном осеннем воздухе. Мне хотелось накрыть их ладонями, защитить от холода.
– Сойер.
Он помедлил, прежде чем обернуться. Как будто чего-то ждал. Наконец я поймала его потерянный взгляд. У меня болезненно заныло в груди.
– Тебя послала Ада?
– Вроде того. Почему ты к нам не зашел? Ада сказала… – Я уставилась в землю, чтобы не смотреть ему в глаза, не видеть его боль.
– Да. Все эти годы… и его больше нет. Вот так просто.
– Мне очень жаль, Сойер.
Он покачал головой:
– Жалеть не о чем. Его никогда не было рядом. – Он поковырял ботинком траву. – Господи… Помнишь, сколько времени мы проводили здесь втроем? Могли часами лежать и просто смотреть в небо. Ни о чем не заботясь…
Я подошла ближе.
– Да, его не было рядом. Но он был твоим отцом. Тебе, наверное, больно.
– Знаешь… – начал Сойер, и его глаза заблестели. – Если бы я прошел мимо него на улице, сомневаюсь, что он узнал бы меня. Может, и я бы его не узнал… – Сойер покачал головой и тяжело вздохнул. – Он был паршивым отцом. Я бы это пережил. В конце концов, у меня не было выбора. Но для моей матери…
– Я понимаю, ты расстроен, Сойер…
– Ты знала, что он ушел с друзьями? В ту ночь, когда она умерла? – Его голос дрогнул. – Оставил меня с ней одного. Ей стало намного хуже. А он, вместо того чтобы быть с нами, пошел в бар.
Я положила руки ему на плечи.
– Я был маленьким мальчиком. Меня оставили одного наблюдать, как умирает мама…
Его подбородок задрожал. Отвернувшись, Сойер стиснул голову руками и прорычал:
– Как же я его ненавидел!
Он уронил руки, переводя дыхание. Мы стояли в тишине и слушали, как среди ветвей порхают ласточки.
– Когда я узнал, что его больше нет, я не собирался давать волю чувствам. Он этого не заслужил. Я ему ничем не обязан. А потом я подумал о тебе. – Выражение его лица смягчилось, взгляд прояснился. Сойер протянул руку и коснулся кончиков моих волос. – Мне никто не был нужен, кроме тебя.
Он наклонился ко мне, и я почувствовала тепло его мягких губ. Его пальцы легли мне на затылок и, не встретив сопротивления, притянули мою голову ближе. Мы обернулись один вокруг другого, прижимаясь все сильнее и сильнее, две половинки одного целого.
Позже у себя в комнате он наблюдал, как я стягиваю свитер через голову. Никто и никогда не смотрел на мое тело с таким восхищением. Помню его руки на своей коже, и как затаила дыхание, когда Сойер скользнул сверху, зарылся лицом мне в шею.
– Айла, – произнес он.
Мы уснули вместе, а утром, натянув одеяло до самого подбородка, я увидела, что Сойера нет.
Глава 31
2006
