История и миф - Юрий Викторович Андреев

Было ли пиратство единственной причиной такого местоположения городов микенской эпохи? Едва ли. Не следует забывать о том, что все они были центрами небольших территориальных государств с преимущественно сельскохозяйственным населением. Расположение внутри страны помимо соображений безопасности диктовалось еще необходимостью контроля над обширной сельской периферией царской резиденции.

δσαι μέν νεώτατα ώχίσθησαν

Обширная группа городов, возникших в послемикенское время, отчасти в так называемый период миграций (XI–X вв. до н. э.), отчасти в эпоху Великой колонизации. Среди них ионийско-эолийские и дорийские города Малой Азии (Милет, Фокея, Самос, Хиос, Митилена, Смирна, Галикарнас, Книд), некоторые города Европейской Греции (Халкида и Эретрия на Эвбее, Мегара) и Коринф, подавляющее большинство греческих колоний на Западе и на Северо-Востоке. Хотя и в это время встречаются исключения из общего правила, например Эфес и Колофон расположены на удалении от моря.

Два фактора объясняют приближение городов к морю: 1) море стало более судоходным (πλοϊμωτέρων δντων); 2) сами жители городов стали богаче (περιουσίας μάλλον έχουσαι χρημάτων). Последнее следует, очевидно, понимать в том смысле, что у них возникла теперь заинтересованность в торговле, как об этом сказано ниже, и вместе с тем появилась необходимая финансовая база для постройки укреплений, без которых жить у моря опасно.

В целом схема развития греческого градостроения, предложенная Фукидидом, кажется вполне оправданной. Она подтверждается и имеющимся в наличии археологическим материалом, и данными других письменных источников. Действительно, древнейшие греческие города, такие как Афины (карта 8) или Фивы, были лишены стен вплоть до очень позднего времени (в Афинах, например, настоящая городская стена была построена только после персидского нашествия, в 70-х гг. V в.). Циклопические стены микенских цитаделей, хотя Фукидид, по-видимому, знал о их существовании, городскими стенами в собственном значении этого слова еще не были, так как они защищали один только акрополь.

Новый тип поселения — обнесенный стенами приморский город появился в сравнительно недавнее время (νεώτατα) и получил распространение главным образом в зоне греческой колонизации, т. е. за пределами Балканской Греции. Этот тип поселения был известен уже Гомеру (см. описание города феаков в «Одиссее» — VI, 262 слл.). Сами феаки представлены в поэме как мореходы-колонисты, покинувшие свою родину — «широкую Гиперею», где они жили в соседстве с дикими циклопами, в поисках лучших мест для поселения (см. Od. VI, 4 слл.). Гораздо более архаичный тип поселения — укрепленный городок-акрополь, являющийся местожительством родовой общины, изображает Гомер в «Илиаде», описывая Трою.

До недавнего времени науке ничего не было известно о том, как в действительности выглядел этот полис «новейшего образца». Только в 50-х годах гомеровская схема, которую можно было бы принять и за поэтическую фикцию, стала облекаться плотью. Наглядной иллюстрацией к этому месту «Одиссеи» может служить поселение, открытое английскими археологами в местечке Баюзаклы на том месте, где когда-то стояла эолийская Смирна, разрушенная войсками лидийского царя Алиатты.

Местоположение как Смирны, так и города феаков хорошо укладывается в топографическую схему, выдвинутую Фукидидом: города «новейшего времени» по большей части занимали перешейки как в видах торговли, так и в интересах защиты против враждебно настроенных соседей. Действительно, не только Смирна, но и многие другие города-колонии располагались на небольших полуостровах, связанных с материком лишь узким перешейком, который всегда легко можно было перегородить стеной, что давало обитателям такого городка важные экономические и стратегические преимущества. Известны случаи, когда город размещался прямо на перешейке в самой узкой его части и отгораживался стенами с двух сторон, перерезав таким образом дорогу, ведущую к конечной точке полуострова. Таково местоположение Потидеи на полуострове Паллена, Галикарнаса на полуострове того же названия. Исключительным по своему удобству было местоположение Коринфа и Мегар на Коринфском перешейке. О Коринфе Фукидид в этой связи еще будет говорить дальше.

Тесная связь городов «нового времени» с морем, конечно, объясняется не прекращением пиратства, которое и в этот период, по-видимому, не утихало, а тем, что это были по преимуществу города, возникшие на чужой территории, в непосредственном соседстве с враждебным варварским миром. Море было для обитателей этих городов единственной дорогой, связывавшей их с покинутой родиной, единственным путем к спасению в случае усиления варварской угрозы (примером может служить судьба Фокеи).

Глава 8

Здесь развивается дальше мысль о широком распространении пиратства в древности.

oí νησιώται

Неясно, входят в это понятие (а также в последующее ούτοι) оба названные здесь народа или только одни карийцы. Раньше, в 4 гл., говорилось только о карийцах. Интересно, что из двух близких по смыслу глаголов (οίχέω и οίχίξω) Фукидид выбирает первый как политически более нейтральный: οίχίξω — не просто «населять», но «населять организованно», «по плану», посредством основания колонии, а уже раньше было сказано, что первыми ойкистами на островах были сыновья Миноса.

Карта 8. Афины.

Μαρτυριον δέ...

Об обстоятельствах раскопок на Делосе Фукидид более подробно говорит в другом месте — III, 104 — речь идет о шестом годе войны (426 г. дон. э.).

Ничего определенного нельзя сказать ни об особенностях карийского вооружения, ни о присущем им способе захоронения покойников.

Акрополь. Пирей

Геродот в одном месте (I, 171), правда, говорит, что карийцы считались изобретателями трех вещей: гребня на шлеме, герба на щите и ручки для щита. Но все это было известно и грекам, начиная с древнейших времен, по крайней мере в послемикенскую эпоху. Так что остается неясным, по каким именно признакам можно было определить, кто лежит в могиле — кариец или грек. Схолиаст замечает к этому месту, что финикийцы имели обыкновение хоронить своих покойников лицом на запад, тогда как все остальные — лицом на восток (ср. караимов), но непонятно, какое это имеет отношение к карийцам, если только не предположить, что для схолиаста оба эти народа — одно и то же.

Так или иначе, перед нами достаточно редкий пример археологических штудий античного историка, правда, возникли эти штудии не в результате сознательных и планомерных раскопок, а случайно. Еще об одном таком же случае упоминает Плутарх в биографии Солона (10): в споре афинян и мегарян из-за Саламина обе стороны упирали на то, что захоронения на острове сделаны по тому способу, который принят у них; а именно «мегаряне обращают тела умерших к востоку, а афиняне к западу» и, кроме того, «у каждого афинянина своя могила, а у мегарян по трое или по четверо лежат в одной».

В исторический период