У смерти твоё имя - Диана Аркадная
Проходит всего пара минут, прежде чем они находят скрывшегося зайца.
Он лежит на валежнике возле канавы с головой, опущенной к наполненной водой рытвине. Его тельце судорожно вздрагивает от частого дыхания, задние лапы беспомощно скользят по земле, не находя опоры. Желтые глаза косят вбок, как если бы животное все еще могло следить за их приближением. Кровь медленно пропитывает светлую шерсть на брюшке. Девушка делает глубокий вдох, пытаясь побороть дурноту.
– Осторожно с лапами, он все еще может нанести серьезные ранения, – предупреждает Чиркен, но более не вмешивается.
Она осторожно протягивает руку и ласково гладит мордочку зверька, закрывает ее ладонью, перекрывая обзор. Смотрит на мужчину. Обычно подвижное лицо сейчас совершенно серьезно. Рот его приоткрывается, словно он хочет что-то сказать, но затем спутник просто качает головой и указывает на нож, который все еще зажат в ее ладони. В его взгляде, обращенном к ней, Сабине чудится почти неразличимый огонек.
Ее глаза опускаются на блестящее лезвие, и внутри закручивается жерло мутного водоворота, в котором все рассудочные мысли тонут, и остается только одно желание. Бежать или остаться.
Девушка присаживается рядом с агонизирующим зверьком и плотно закрывает саднящие веки. В заячьих лапах уже нет прежней силы, только остатки бесполезной инерции. Предсмертные хрипы глухо звучат в тишине, когда одним быстрым движением Сабина оканчивает мучения дичи.
Глава 10
– Сегодня у нас зайчатина в коньячно-ягодном соусе. Спасибо нашей меткой барышне. – Чиркен посылает учтиво-шутовской поклон в сторону Сабины, и та не в силах сдержать улыбку. Они привычно расположились в столовой. Так же как и в первый день ее приезда, стол сервирован особенно нарядно, и девушка гадает о поводе для подобной торжественности. Тимур не выглядит обескураженным, но она успевает заметить тень сомнения на его лице.
– Вас не было весь день. – В голосе юноши скользит неприкрытая холодность.
– Мы увлеклись и потеряли счет времени. – Мужчина кажется полным энергии. Разложив мясо по тарелкам, он вспоминает: – Совсем забыл о сбитне! Он уже должен согреться.
Он выходит, и Сабина остается со своим подопечным наедине.
– Ненавижу, когда он такой довольный, – бормочет Тимур, начиная орудовать приборами и отправляя первый кусок в рот. Движения его отточены, даже изящны, и вновь девушка ловит себя на том, что ей сложно отвести от него глаза. Юноша замечает ее взгляд и перехватывает его своим, исполненным непонятного чувства. – Как впечатления?
– Я еще не попробовала. – Она отмирает и тоже берется за вилку.
– Брось, ты поняла, о чем я.
Это было так. Но отчего-то отвечать Тимуру не хочется. Как будто это значило бы признаться самой себе, что на самом деле ей довелось испытать сегодня. Глубинное, отторгаемое всем ее существом чувство. Это не было страхом, или стыдом, или расстройством. Что-то совершенно иное, знакомое отзвуком очень давних дней. Забытое.
Она рассматривает нанизанное на вилку мясо, вспоминает момент выстрела, секунды перед движением ножа. Горячая волна бежит по позвоночнику, обволакивает сжавшееся спазмом горло, давит в легкие, как будто она вдыхает не воздух, а каменную крошку. Насилу разомкнув губы, Сабина осторожно кладет в рот кусочек блюда. Уголок рта снова саднит, делая каждое движение болезненным.
Видя, что она не торопится отвечать, Тимур хочет сказать что-то еще, но тут возвращается Чиркен. В руках у него обернутый в полотняную салфетку кувшин с темным напитком, от которого исходит ароматный пар.
– Раньше отец тоже любил брать меня с собой на охоту. Но убивать животных совсем не весело, – смотрит сын на отца с ухмылкой. – Есть ведь более интересные варианты.
Чиркен мрачнеет и одергивает его:
– Тимур! Выбирай время и место для своих шуток.
– Разве я сказал что-то не то? – Недобрая улыбка не сходит с лица юноши, пока он не сводит глаз с мужчины. Затем переводит взгляд на девушку, опустившую приборы и напряженно прислушивающуюся к разговору. – Да и Сабину не так уж легко смутить. Не так ли?
Сабина видит мелькание белых точек, тонущих в отражении черных провалов его зрачков. Искры высокочастотного тока вспыхивают в солнечном сплетении, заставляя задержать дыхание. Тимур сегодня ведет себя более вызывающе, чем обычно.
– Я бы так не сказала, – тихо отвечает она и возвращает внимание к содержимому своей тарелки. Внутри зудит от нетерпения: ей так и не довелось вернуться в запримеченное место. Теперь отправляться уже поздно, да и подопечный не оставит ее наедине, судя по настрою: когда ему случалось быть на взводе, он становился крайне требовательным к ее присутствию, словно оно помогало ему успокоиться.
– Оставь это, – еще более твердо повторяет Чиркен, но почти тут же лицо его теряет всякий след недовольства и он улыбается. – Есть радостное событие, которым я хотел бы поделиться сегодня. – Он делает выразительную паузу, прежде чем продолжить. – Думаю, совсем скоро наша семья воссоединится.
Сначала Сабина не понимает, о чем говорит мужчина, но резко потемневшее лицо Тимура наводит ее на догадку:
– Ваша старшая дочь все же согласилась приехать?
Улыбка Чиркена чуть плывет, на миг теряя искренность.
– Если все продолжит идти хорошо, я вас познакомлю.
– Ты, кажется, принимаешь желаемое за действительное, – резко бросает Тимур в ответ на речи отца, и на его скулах, как тина на глади воды, проступают желваки, на коже загораются пунцовые пятна. Даже с трудом сдерживаемый гнев не способен обезобразить его, лишь привнося жизнь в неправдоподобно правильные черты лица, превращая эфемерный вымысел в реальность.
В словах юноши Сабине вновь слышится тайное послание, предназначенное только Чиркену, и никак не ей.
– Ты что-то имеешь против? – сдержанно отвечает сыну мужчина, и уголки его губ устало опускаются вниз. – Мы ведь уже обо всем говорили. То, что наша семья станет больше, не значит, что ты будешь мне менее дорог.
Тимур запрокидывает голову к потолку, несколько секунд рассматривая его, а затем начинает смеяться, сначала тихо, а затем все громче, пока смех не обрывается в один миг. Юноша, успокоившись, переводит недоверчивый взгляд обратно на отца. На губах его лишь тень от улыбки, злой
